А вскоре вернулся Эрвин и Златан.
— Они не говорят, кто это такой и почему его засунули в такие условия. Чем-то там навредил местному хозяину — и тот хочет отыграться. Мы предлагали выкуп за него, но деньги их не интересуют, к сожалению.
— И что же делать? — всплеснула я руками.
— Лучше ничего не делать, — отозвался моментально Леон.
— Вряд ли это закончится хорошо, — пробормотал принц.
— Нам придется бежать вместе с ним и рисковать, — равнодушно бросил Лорд. И снова за его равнодушием я различила искорку тепла… то ли ко мне, то ли к ситуации в целом. С надеждой посмотрела на всех, и в ответ получила дружный вздох.
Наш план был хорошо продуман.
Мы собирались выкрасть с помощью орудий Лорда мальчика, подложив в клетку тряпки, и почти сразу направиться прочь, спрятав его в небольшой сундучок с багажом, к «лифту», что должен был спустить нас вниз по обратную сторону от острых пиков — а там уже была пристань с хартскими кораблями.
Нам это почти удалось — мы и правда потребовали на рассвете расчета и спуска, аргументировав тем, что достаточно отдохнули и теперь торопимся продолжить путешествие. И пока мы с принцем распинались перед заспанными местными служителями, Леон и Эрвин справились со своей миссией.
И мы спокойно двинулись по витиеватым коридорам и лестницам в сторону выхода и сурового вида конструкции, о которой я старалась не думать лишний раз. Потому как если в эту сторону шла крутая дорога, то путь за перевалом начинался с попытки самоубиться на чем-то среднем между малярной люлькой и железной лодкой на тросах, которые спускались на головокружительную высоту.
К сожалению, как это всегда и бывает, любой хорошо продуманный план может полететь в пропасть — вместе с нами. В нашем случае это произошло по причине того, что как-то слишком быстро обнаружилось отсутствие мальчишки. И пока наши сопровождающие недоуменно озирались на крики, а закутанные по самые глаза заспанные лифтеры продолжали готовить механизм, мы уже поняли, что бегущие со стороны ворот, из которых мы только что вышли, люди не несут нам ничего хорошего.
— Будем спускаться сами, — проскрипел вдруг Лорд.
— Что? — я ничего не поняла. Но меня уже подхватили под руки.
Златан.
В то время как двое мужчин выхватили тяжелый сундук у наших сопровождающих и ринулись по тропинке вниз.
Дальнейшее я воспринимала с трудом, оглохнув от поднявшегося ветра, скрежета и криков. Вот меня засовывают в люльку и приказывают сесть на дно, вот мимо проносится подобие болта, кто-то пихается, что-то рвется, кренится и визжит…
Я?
Это я визжу?
Да, потому что мы и правда летим вниз, в пропасть, на чертовых тросах, оставляя на площадке, с которой сорвались, ошеломленных лифтеров и нападавших!
Рывок… меня подбрасывает и ударяет об угол сундука так, что искры сыплются из глаз.
— Они не дадут сбежать! — орет рядом знакомый голос — и почему я не узнаю его? — Заблокировали спуск и сейчас потянут вверх!
— Они заблокировали — я разблокирую.
Я поднимаю голову и вижу, что Эрвин начинает раздеваться. Выпутывается из всех своих одежек и, не глядя ни на кого, сам превращается… в гигантский механизм с множеством железных щупалец непонятного назначения.
Дальше все продолжает меняться с головокружительной скоростью.
Вверх-вниз, люльку дергает и качает на ветру, Железный Лорд то удерживает нас от полного падения собственным телом, то им же заставляет идиотское средство передвижения плавно спускаться, сверху летят подожженные головешки, все кричат, силясь быть услышанным… Я же держу сундук руками, а Эрвина — своим взглядом.
Почему-то мне кажется, что если оторвусь хоть на миг, случится непоправимое.
Я даже не сразу понимаю, что мы оказались на земле. Вокруг сделалось совсем светло — солнце встало высоко над горой — и пусть разозленные жители гор продолжали проклинать нас, кидать вслед камни, а несколько человек так и вовсе начало спускаться на манер спецназовцев — на тросах, отталкиваясь ногами от скалы — мне вдруг подумалось, что все будет хорошо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Перестаньте смотреть на меня, — раздался почти в безмолвии голос Лорда, не могущего пока ни выпрямиться, ни… собраться. Златан сделал шаг, чтобы помочь ему, но я вскочила, оттолкнула принца и сама подставила плечо, обвивая мужчину за… вполне человеческий торс. — И перестаньте прикасаться ко мне, — а это прозвучало тише.
— Почему? — я не отстранилась ни на миг.
— Не хочу, чтобы вы видели меня… таким. Не хочу пугать своим уродством и не хочу быть слабым для вас.
— Вы прекрасны, — сказала уверенно, — и самый сильный мужчина, во всех смыслах.
Мне показалось, или я и правда почувствовала, что под моей ладонью забилось сердце, когда я помогала ему сделать первые шаги по земле?
До пристани мы почти бежали — Леон с бесчувственным мальчишкой на руках. Но встретили нас харты недружелюбно. Они не хотели проблем с теми, кто поставлял им клиентов, сколь справедливыми бы ни были наши действия.
— С горняками вы потом сможете договориться — им-то без вас тоже никуда — а вот с нами у вас будут проблемы прямо сейчас.
Капитан и без того понимал, что будут… поскольку Железному Лорду здесь даже репутация не нужна была здесь — достаточно лишь внешнего вида.
Так что спустя пару часов мы уже плыли по довольно бурной реке Хартского королевства.
Мальчика отмыли, перевязали многочисленные ссадины и порезы, влили в него восстанавливающие зелья — благо харты оттаяли и готовы были помогать, и разместили со мной в каюте. Ну а я…
После того как привела себя в порядок, вышла на палубу, довольно щурясь на солнце и выискивая Эрвина взглядом. Тот занял привычное место — в тени парусов. Но просто так подойти к нему мне не дали:
— Ты сделаешь ему больно, но я решил, что это не худший вариант, — заявил Златан, почти вернувший свою внешность.
— Он решил, — закатила я глаза и фыркнула
— Все-все, больше никаких наставлений, — поднял принц руки и улыбнулся чуть грустно. И я снова двинулась по покачивающейся палубе.
Я не знала, что нас ждет дальше, но тоже для себя решила.
Хотя бы не прятаться больше от собственных чувств и эмоций.
А это в моем случае оказалось настоящим прыжком в пропасть.
Чувства
Если бы всего полгода назад мне сказали, что я не просто окажусь в другом мире, но стану той, кто плывет на носу легко скользящей под парусами лодки…
глубоко вдыхает воздух свободы…
с легкостью балансирует на скользкой палубе…
терпеливо учит такого своего мальчишку — а как он может быть чужим, если мы рисковали ради него жизнями? — единственно знакомому языку…
и, похоже, теряет голову от мужчины-трансформера…
… я бы покрутила пальцем у виска. Нет, не потому, что все это показалось бы мне фантастикой. Весь этот антураж.
Перемены в себе ощущались фантастичнее вымысла.
Я никогда не думала, что способна на подвиги. На риск. На то, чтобы идти к своей цели несмотря на препятствия. На такую стойкость и… Я точно не была способна раньше влюбляться в нестандартных людей. Ведь даже мои мечты о великих свершениях и успешных мужчинах были совершенно шаблонны и не предполагали возможностей потерять себя и жизнь.
Раньше я видела себя в окружении искусственного блеска, под защитой привычных обстоятельств и законов, в объятиях стандартного красавчика из рекламы зубной пасты. И даже предположить не могла, что окажусь гораздо глубже и открытей.
Стоило только позволить себе открыться этой глубине.
Да, я гордилась собой. И принятыми решениями. А также тем, как все повернулась. А еще пугалась того, что могу так сильно меняться. Удивлялась новым, совершенно сказочным для меня эмоциям и… боялась их так сильно, что иногда по ночам вскакивала в холодном поту. Только пока не могла окончательно сформулировать, чего я больше боюсь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Того, что мое желание вернуться в собственный мир никогда не исполнится, и я останусь в этом в Волше, представлявшегося мне огромным механизмом, между шестеренками которого я то застревала, то запускала их заново…