пусть увеличилось поголовье тех же кур и выросли мощности рыболовецкого флота, но ведь и запасов с прошлых лет больше нет! Так что в целом ситуация будет почти как в тот год – только вместо той же тушенки с порезанной скотины все больше будут есть свежезабитую курицу и, может быть, крольчатину.
- Вик, пора нам, - глядя, что они подъезжают, тихонько растолкал жену Михаил.
- А? Приехали? – оглядевшись, произнесла она.
- Почти, - согласился Михаил.
- А мне такой сон хороший снился… - тихо произнесла Вика.
- О чем хоть…
- О прошлом… – грустно улыбнулась девушка.
«Ну да, о чем же еще нынче могут быть хорошие сны?» - грустно усмехнулся Михаил. Пробравшись к выходу, они лишь «махнули» проездными талонами и вышли. Платят за проезд теперь лишь когда едут по каким-то своим личным делам, когда в том вроде как нет необходимости. Если же человек где-то работает или учится, то он автоматически получает карточку на проезд с указанием маршрутов, которыми может пользоваться без всяких ограничений. У них таковыми были вписаны трамваи с номерами один, восемь, девять и пятнадцать и еще несколько автобусов. Выйдя из полупустому по ночному времени вагона, они потопали к дому, где Михаила ожидала неожиданная новость:
- Тебе письмо новое пришло, из Совета Министров, - сообщил батя Михаила.
- На счет чего? – будучи в полусонном состоянии, в первый миг даже не сообразил, о чем идет речь, Михаил.
- Я ж откуда знаю? – пожал плечами Михаил Петрович. – Оно ж заказное, так что пойдешь и сам получишь… да и так не стал бы я его вскрывать.
«Ну вот, похоже, и решили товарищи еще чем-то меня озадачить!» - мысленно усмехнулся Михаил. Что ж, завтра в обед как раз успеет до почты сбегать… А там уже видно будет, что к чему. А пока опять поужинать и спать!
Интерлюдия
Проснулся Василий, к своему удивлению, на полу… Правда, под одеялкой, что еще больше его удивило. Последнее, что он помнил, было то, как он вроде как хотел пойти и кому-нибудь набить рожу или что еще? Башка трещала так, что вспомнить не получалось. «Опохмелиться надо!» - пришла в голову первая более-менее осознанная мысль. С трудом поднявшись, он нашел на столе не допитую бутылку и сделал пару глотков прямо из горла… «Сколько ж я вчера выхлебал?» - только и подумал он, оглядываясь вокруг. Наверное, и морду бить он никому не пошел лишь потому, что был уже не в состоянии…
Вот только залить водкой, точнее виски, свои чувства и эмоции так и не получилось. Проковыляв несколько шагов, он буквально плюхнулся на кровать… Хотелось сдохнуть – настолько он чувствовал себя сволочью. Или хотя бы пойти и впрямь набить морду каким-нибудь козлам – уж в этом деле у него опыт хороший был, а уж за последний год не раз доводилось оттачивать эти навыки…
- Вась, ты… - отвлек его от мыслей о том, на ком бы выместить всю накопившуюся злость и обиду за «все хорошее», голос Мелиссы.
- Это ты меня? – взглянув на лежащую на полу одеялку, спросил у нее Василий.
- Я, - подтвердила его подозрение девушка. – Я хотела тебя на кровать положить… Но мне не хватило силы.
- Спасибо, - только и кивнул в ответ Василий.
Как бы не хотелось ему на кого-то спустить свою злость за вчерашние потери, за то, что его заставили делать то, чего ему ни за что в жизни не хотелось бы, но срываться на ни в чем не виноватой девушке было бы форменным свинством. Она уж этого точно не заслужила! За то вдруг родилась злость на самого себя… Как какому-то алкоголику надраться до того, что заснуть под столом! Надо ж было до такого докатиться!
- Если я еще раз решу напиться как свинья – просто напомни мне про сегодняшний день, - вслух произнес Василий. – Хорошо, Мил? И… Пожрать есть чего?
В ответ девушка лишь кивнула головой в ответ на оба вопроса. Что ж… И на том хорошо. Что там Пальцев ему говорил на счет новостей из СССР? Про строительство теплиц, освоение туркестанщины? Эх, да лучше б он вкалывал где-нибудь на тех стройках, чем вот так вот! Как ему надоела эта жизнь на руинах цивилизации!
Ел он, практически даже не чувствуя вкуса еды… Лишь бы набить брюхо. Ведь впереди еще работа – и от нее его уж точно никто не освобождал! Надо проконтролировать исполнение его вчерашних приказов, разобраться с пленными из числа рабов, потом будет совещание на счет дальнейших действий у Пальцева… И никто его от этих дел не освободит! Точнее, освободить как раз таки могут. Вместо с жизнью! А помирать Василий не торопился. Ну его нафиг – в тридцать-то лет… Да и не имел он права на такую роскошь. Что тогда будет с его людьми? С этой вот девчонкой, в конце концов? Кстати, было же вчера еще что-то важное… Пусть он тогда и не обратил на это особого внимания. Только что? Вспоминай, мать твою! Ах, да… «Любимый, родной»… Она это что, серьезно? А что голову морочить! Напрямую и спросит… Даже если честно не ответит, он по реакции поймет – чай достаточно баб повидал.
- Мил, - когда они доели, напрямую спросил Василий. – Ты что, влюбилась в меня?
-