– Хорошо! Пошел! – крикнул Эллис.
Я начал крутить педали как можно быстрее, пока катился по взлетно-посадочной полосе. Двигатель завелся, и велосипед со свистом понесся вперед. Я никого не мог слышать из-за шума двигателя, но мог видеть их лица. Я решил, что передвигаюсь достаточно быстро и эксперимент закончен, поэтому изо всех сил впился зубами в наконечник. Ничего не произошло. Двигатель даже прибавил обороты. Надкусил снова. Ничего. Я несся по полосе со скоростью больше тридцати миль в час, – было ощущение невероятной скорости – когда внезапно велосипед дал крен вверх, и вся эта хитрая штука поднялась в воздух. Я снова сомкнул зубы на резине, но двигатель и не думал глохнуть. Посмотрел вниз и увидел поднятые вверх лица. Только Джоан казалась равнодушной. Я поднялся в воздух сильными порывистыми движениями, как это делают люди, взлетающие с пирса в Брайтоне. Через несколько секунд различил буковые деревья, растущие в лесу рядом с авиационным полем. Я не знал, что делать. Я находился в ста футах над землей, и никто не объяснил, как управлять этой машиной.
Свободной рукой я дотянулся до двигателя и начал тянуть за все провода, которые мог нащупать. Двигатель ужасно разогрелся, и я обжег руку, но один за другим выдернул провода и отсоединил все, что попалось под руку. Надо было остановить двигатель. Я уже благополучно миновал деревья и находился над очередным полем, когда двигатель, наконец, заглох. Стало тихо. Я попытался удержать равновесие при помощи велосипеда, но крылья надо мной были очень тяжелыми. Я вошел в штопор и устремился к земле. В последний момент я уловил какое-то подобие ветра, он развернул машину, и она рухнула вниз боком. Я лежал на земле потрясенный.
– Мы думали, что ты хорошо управляешься с этой штуковиной, – услышал я голос Джоан.
– Я не собирался взлетать, – сказал я. – Это было ужасно.
Когда я пролетал над головой Джоан в безумной схватке с двигателем и едва избежал смерти, она поняла только то, что я постиг хитрость управления аппаратом. На следующей неделе Эллис поднялся в воздух на той же самой машине и рухнул на землю. Он погиб при ударе.
– К нам поступил еще один нигерийский заказ, – сообщил мне Крис Стайлианоу. – Любят они этого парня, u-roy.
Крис был менеджером Virgin по экспорту компании, и за предыдущие несколько месяцев 1977 года заработал тысячи фунтов в самой невероятной стране, какой была Нигерия. Нигерийцы обожали музыку регги. В то время фактически во всей Великобритании только фирма Криса Блэквелла Island Records выпускала записи с музыкой регги.
В1976 году я отправился на Ямайку, следуя примеру Блэквелла, намереваясь заключить контракт с некоторыми исполнителями регги. Дни напролет я просиживал на его веранде и, в конце концов, сумел подписать контракты с Питером Тотем, который пел с Бобом Марли, и исполнителем U-Roy. Первый альбом Питера Тоша «Легализуй это»[54]. выпущенный Virgin, хорошо раскупался в 1977 году. Но сейчас музыка была иной: ямайские ди-джеи и ведущие радиопрограмм кромсали свои собственные записи и на фоне ритмичной музыки нараспев монотонно проговаривали но большей части рифмованный сленг и политические слоганы. Это был прототип рэпа. Их называли «тостерами». именно таким и был этот U-Roy, обвешанный драгоценностями всезнайка, который имел большой успех в Нигерии. На Ямайке должны были быть и другие «тостеры». мы должны отправиться туда и монополизировать рынок.
Мне нравится удирать из Лондона в середине зимы. Я обнаружил, что солнечный свет и дальнее путешествие делают более ясными перспективы моей лондонской жизни. На этот раз у меня были две дополнительные причины, чтобы покинуть город: я хотел взять с собой Джонни Роттена, потому что у него были некоторые сложности во взаимоотношениях с Малькольмом Маклареном и The Sex Pistols, к тому же надеялся встретиться с Джоан, которая поехала с Ронни в Лос-Анджелес, чтобы дать их браку последний шанс. Роттен был в восторге от моего предложения, поскольку он любил регги, а мы с Джоан договорились не общаться до тех пор, пока вопрос с ее браком не решится.
Саймон не смог поехать со мной, и я взял Кена. Таким образом, в начале 1978 года панк-рокер, бухгалтер и преобразившийся «хиппи графского двора» вместе полетели на Ямайку, в Кингстон, чтобы заключить контракт с несколькими регги-группами и поискать «тостеров». Зная, что жители Ямайки не доверяют письменным контрактам, мы прихватили с собой чемодан с $30000 наличными и открыли магазин в отеле «Кингстон Шератон». Вскоре разнеслась весть, что трое гринго прибыли в город для прослушивания музыкантов, и полился поток музыкальных коллективов. Кен сидел на кровати со своим чемоданом, Джонни и я прослушивали записи групп и разговаривали с их участниками. Джонни решал, с какими музыкантами стоит подписать контракт, после чего Кен открывал чемодан и доставал деньги. Американские доллары были устойчивой валютой на Ямайке, где импортные товары были запрещены, и все покупалось на черном рынке. Некоторые из групп настолько стремились произвести на нас впечатление, что брали с собой барабаны и гитары. Наша комната скоро наполнилась высокими людьми, на которых были массивные шляпы в красные, желтые и зеленые полосы с кисточками. Один певец возвышался над нами и нежно пел о своей божественной родине Эфиопии.
Джонни сидел на диване и едва кивал головой в такт музыке. Было трудно поверить, что это тот же самый человек, вытянутый и худой, как громоотвод, который выкрикивал пронзительным голосом ругательства, плевал на изображения королевы и олицетворял яростное поколение. Размышляя об императоре Хайле Селассие, вдохновившем растафарианцев[55], я сомневался, поняла ли до конца британская королевская семья то, что произошло.
За неделю мы заключили контракты почти с двадцатью группами, исполнявшими регги, и нашли еще двоих «тостеров» впридачу: Prince Far I и Тарра Zukie. Все это время я старался убедить Джонни остаться в составе The Sex Pistols, но было бесполезно. Он рассказал, что все в группе перессорились друг с другом и с Малькольмом Маклареном, что Сид Вишес принимает наркотики и становится все более несдержанным по отношению к своей подруге Нэнси. Джонни хотел выступать соло, и у него на примете были двое музыкантов, с которыми он намеревался основать новую группу под названием Public Image Limited или сокращенно PIL. Мне было очень жаль слышать это, поскольку я хотел создать из группы Sex Pistols еще одну классическую рок-команду, наподобие rolling stones. В конце концов, rolling stones тоже начинали как самая шокирующая группа в мире, а Мика Джаггера арестовывали за хранение наркотиков и возмущение общественности. К 1978 году Rolling Stones выступали уже больше пятнадцати лет, они стали частью истэблишмента. И было непохоже, чтобы они собирались останавливаться.
Испытание успехом – это очевидная трудность, с которой сталкивается рок-группа, но сложнее всего добиться, чтобы твое имя вошло в сознание людей. Без сомнения, the sex pistols стали частью мировой терминологии, пусть даже в качестве символа того, что для большинства людей представляется отвратительным, и я знал, что надо быть сумасшедшим, чтобы пренебречь таким преимуществом. Я старался убедить Джонни, что группа могла бы использовать свое имя в несколько другом амплуа, и, возможно, отойти от имиджа экстремальной панк-группы. Я также хотел, чтобы о них по-настоящему узнали за океаном: там было продано всего 300000 экземпляров альбома «Не беспокойся о яйцах… ». примерно столько же их было продано в Великобритании, но ситуация с последующими альбомами могла быть намного лучше. После мгновенного успеха Майка Олдфилда и затем его ухода из общественной жизни я был уверен, что с Sex Pistols такого не произойдет, и они будут на виду. Они являлись лучшей группой Virgin Music и были катализатором как ее большей известности, так и новой волны в рок-музыке. Но Джонни не был настроен слушать меня.
В последний вечер мы нашли бар «Раста» вверх по побережью от Кингстона, где продавали рыбу в остром соусе. Мы сели снаружи, любуясь морем. Стая пеликанов, подобно пикирующим бомбардировщикам, в боевом порядке прокладывала путь сквозь косяки рыб. Каждый пеликан выходил из общего строя и пикировал, подбирая под себя крылья, прежде чем погрузиться в воду. Мы пили пиво Red Stripe и слушали Боба Марли. Несмотря на то, что я продолжал возвращаться в разговоре к тому, что могли бы сделать Sex Pistols, Джонни на самом деле не слушал.
Была огромная разница между Майком Олдфилдом и Sex Pistols. Несмотря на то, что тот, и другие не смогли выдержать бремени славы, с моей точки зрения (как главы их звукозаписывающей фирмы). в остальном их судьбы диаметрально расходились. Майк принес virgin music потрясающее количество денег, которые мы вложили в расширение компании и заключение новых контрактов. Без него мы не смогли бы ничего сделать. Хотя Sex Pistols были группой номер один с синглом «Господь, храни королеву» и альбомом «Не беспокойся о яйцах… ». virgin столько не заработала на них.