– Я люблю тебя, Джон Катлер, – прошептала она.
Он засмеялся, но ее это не обидело. Ведь это ее крики и стоны звучали в то время, когда они занимались любовью.
– Я люблю тебя, – упрямо повторила она.
– Ты доказала это самым чудесным способом, – голос Джона был хриплым, дыхание – неровным. Опираясь на локоть, он внимательно смотрел на нее. – Ты чуть не убила меня, сумасшедшая женщина.
– Жалуешься?
– Нет. – В его глазах светились благодарность и нежность. – Никогда не встречал такой женщины, как ты. Я даже не представлял себе, что на свете есть такие женщины.
– Считаю, что мне сделали комплимент.
– Никогда не забуду ту минуту, когда впервые увидел тебя. Я подумал, что грежу.
– Правда?
– Как ты прекрасна! – он взял в руку ее золотистые волосы и пробормотал в раздумье: – Откуда ты, Шеннон Клиэри? – Потом спохватился и строго добавил: – Только не говори, что из будущего.
– Из XX века.
– Вздор. Если бы ты не была так потрясающе красива, я бы прогнал тебя, – вместо этого его рука снова скользнула под футболку. Он принялся пощипывать ее сосок. – Я собираюсь на тебе жениться.
Воспользовавшись тем, что хозяин угомонился, Герцогиня схватила мертвого крольчонка и положила рядом с Джоном.
– Герцогиня, хорошая девочка, – фыркнул он. – Ты читаешь мои мысли. Я не ел с раннего утра, – Джон уныло потер глаза. – И не помню, когда я спал в последний раз.
– Ты был голым, – протяжно сказала Шеннон, – Мы ночевали в твоей хижине. И ты… нарушал одно за другим свои обещания. Кончилось тем, что тебе пришлось спать на полу.
– Я не нарушал обещания и передал Кахнаваки твою просьбу. Ты понесла заслуженное наказание, но осталась такой же дерзкой, какой и была. – Он перевернулся на спину и потянул ее на себя. – Моя сумасшедшая невеста хочет есть?
– Только не кролика, – Шеннон сморщила носик. – Пока мы шли, я ела ягоды. К тому же в деревне меня накормили кукурузными лепешками.
– По словам женщин, ты ничего не ела. Это меня беспокоит. Ты медленно умираешь от голода, – его рука переместилась на талию Шеннон и погладила ее сначала нежно и ласково, но когда Шеннон слегка изогнулась, изучающе. – Мне не нужна худышка, – вторая рука стала медленно ласкать ее груди, – хотя этот полный бюст сводит меня с ума…
– Только не в присутствии собаки… – дразняще протянула Шеннон. – Посмотри на нее, Джон. Герцогиня ждет твоей похвалы. – Он оставил без внимания слова Шеннон и опрокинул ее на спину. Она вздохнула в предвкушении наслаждения. – Отошли ее в лес… или я не смогу.
– Возможно, за нами наблюдает весь саскуэханнокский народ. – Рука его неторопливо скользила по плоскому гладкому животу к темному треугольнику внизу живота, покрытому завитками шелковистых волос. – Это их земля. Скоро они выйдут на охоту.
– Перестань… – Шеннон чувствовала, что Джон снова возбужден. Ей хотелось увидеть его, прикоснуться к нему. Казалось, Джон жаждал прикосновения к ее груди, спине, между ног. Он поднял футболку и коснулся губами груди. И тут Шеннон пришла в себя, оттолкнула его руки. – Нам лучше остановиться, – повторила она твердо. – Тебе нужно поесть, выспаться, голым, в твоей постели.
– Есть голым в постели? – притворно ужаснулся Джон. – Откуда у тебя такие вульгарные манеры, женщина?
Шеннон рассмеялась и легко вскочила на ноги.
– Мы все будем делать голыми в постели целых два месяца, – пообещала она. – Идем. И захвати бедного, крольчонка, чтобы не обидеть Герцогиню.
Джон наблюдал за ней, пока она одевалась. Затем подхватил ее сумку и разочарованно спросил:
– И куда это ты направляешься?
– В хижину. Мы с Герцогиней весь день идем по этой тропе, на юго-запад. Правильно?
– Эта тропа ведет в деревню, – Джон раздраженно махнул рукой в том направлении, куда она шла. – Отсюда ближе до деревни, чем до хижины. А я очень устал и, – горящими глазами он смотрел на Шеннон, ожидая возражений, – неплохо бы попасть на собственную свадьбу. Если ты, конечно, помнишь, что мы собирались пожениться. Кахнаваки уже все подготовил.
Шеннон поджала губы. У нее были совсем другие планы, но спорить с Джоном не хотелось. Похоже, он всегда получает то, что хочет. Кроме того, она надеялась заняться любовью, и как можно скорее. Ее мучила эта мысль еще и потому, что ей очень хотелось доставить ему удовольствие. К тому же вид обреченной деревни доведет ее до безумия. Шеннон призвала на помощь искусство убеждения, которому научилась за годы работы в фирме Дасти, и тщательно облизнула губы.
«Ну, Шеннон, давай! Покажи себя!» – велела она себе. Сияя сексуальной улыбкой с рекламного плаката, она тряхнула гривой золотистых волос, рассыпавшихся по плечам в очаровательном беспорядке, и обратила на Джона манящий многообещающий взор.
От изумления Джон лишился дара речи. Не спуская глаз с Шеннон, он вскочил на ноги, одним движением пересек разделявшее их пространство и обнял ее.
Она таяла от любви, пылала от желания. Их чувственный, волнующий поцелуй длился, казалось, целую вечность. Джон обнимал ее не только руками, но и всем сердцем и душой. И Шеннон обхватила руками его шею. Ее никогда еще так не целовали. Поцелуй был нежным и страстным, будто в любое мгновение они могли проснуться и обнаружить, что это только сон. Шеннон вспомнила, что ей снилось на берегу ручья. Не в этом ли сущность любви – жить в мире грез, даже когда просыпаешься, и быть с любимым даже в снах.
– Я хочу на тебе жениться, – прошептал он, целуя ее в шею. – Идем в деревню. Будь моей невестой.
– Твоя хижина ближе. Я хочу в твою большую, прекрасную постель.
– Шеннон, – он глубоко вздохнул. – Если сейчас мы отправимся в хижину, то проведем в постели… несколько дней… – Его глаза сверкали. – А потом мы поженимся подобающим образом? Ты это хочешь сказать?
– Я люблю твое тело. Красивое, сильное, мускулистое…
– Мы идем в хижину, – простонал Джон, жадно лаская ее ягодицы. – В деревне не найдешь укромного уголка, чтобы получить от тебя все, что я хочу.
Впервые в жизни Шеннон гордилась своей улыбкой, создавшей рекламу синим джинсам. Она поцеловала мочку возлюбленного.
– Я говорила, что я сделаю с тобой, Джон Катлер, но ты оскорбил мои лучшие чувства. Ты назвал меня вульгарной.
– Разве? – Он одобрительно посмеивался. – День идет совсем не по плану. Ты околдовала меня, Шеннон.
– Надеюсь, – в ее глазах светилась любовь… – Я хочу сделать тебя счастливым, Джон. Это – цель моей жизни – «По крайней мере, на следующих два месяца», – мысленно добавила Шеннон.
Она взяла его за руку, и они пошли туда, куда ей так хотелось.
* * *
Через несколько часов Джон снова был в приподнятом настроении и вспоминал неожиданную встречу с сенеками. Шеннон покорно слушала его, но ее охватило чувство грусти и скорби по саскуэханнокам. По словам Джона, Кахнаваки много лет говорил о своих «видениях». Впервые они появились у него во время затмения и возвращались при каждом следующем.