Читать интересную книгу Советский квадрат: Сталин–Хрущев–Берия–Горбачев - Рафаэль Гругман

Должен был произойти распад СССР, чтобы 10 февраля 1992 года в соответствии с Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», принятом 18 октября 1991 года, они были реабилитированы Главной военной прокуратурой РФ. Руководитель советской нелегальной разведки в Испании, генерал-майор Эйтингон был реабилитирован посмертно.

Берия не реабилитирован. Последняя попытка была предпринята его сыном в 2000 году. Ему, как и его матери, досталось от Хрущёва сполна. В лучших традициях сталинской эпохи, унаследованной Хрущёвым, жена Берии, Нина Теймуразовна Гегечкори (1905–1991), научный сотрудник Сельскохозяйственной академии, была арестована 18 июля 1953 года и через год, в ноябре, отправлена в административную ссылку[176].

Сын Берии Серго в 1948–1953 годах работал в конструкторском бюро. Он был арестован 26 июня 1953 года и до ноября 1954 содержался в одиночном заключении сначала в Лефортовской, а затем в Бутырской тюрьме. При освобождении он получил паспорт на имя Сергея Алексеевича Гегечкори и отправлен в административную ссылку на Урал (Хрущёв продемонстрировал преемственность стиля: сын расстрелянного в 1936 году бывшего члена Политбюро Льва Каменева в детдоме получил фамилию матери – Глебов).

Для доктора технических наук Серго Берии разработали особый режим секретности: у него отобрали не только фамилию, но и имя, и отчество. Его бабушек, «особо опасных преступниц» – одной было восемьдесят четыре года, другой – восемьдесят один, – выселили из Тбилиси и отправили в отдалённый район Абхазии, в дом престарелых. Слава Богу, «человеколюбивый» Никита Сергеевич их пощадил. А ведь мог расстрелять. Благодаря его «милосердию» старушки отделались пятьдесят восьмой статьёй УК[177].

Документы по «делу Берии» не опубликованы до сих пор. С некоторыми оговорками повторяется версия Хрущёва о злодее и сексуальном маньяке, справедливо уничтоженном при содействии бравых генералов и маршалов, героев Отечественной войны.

Обвинение, предъявленное в ходе следствия, что он якобы был агентом зарубежных разведок (еще с 1919 года), стремившихся к «ликвидации советского рабоче-крестьянского строя, реставрации капитализма и восстановлению господства буржуазии», давно не упоминается. Бред изжил сам себя.

Тогда в чём же причина? Почему Молотову втайне, но вернули партийный билет (в советском и постсоветском кино и литературе о нём слова худого не сыщешь), а Берия как был, так и остался монстром, которым в российском кинематографе пугают молоденьких девочек.

Из реабилитаций и разоблачительных публикаций, начавшихся после XXII съезда КПСС и заглохших с воцарением Брежнева, выяснилось: почти каждый политзаключенный был «связан» с одной из зарубежных разведок, и поэтому обвинение в шпионаже, которым наградили Берию его бывшие друзья и соратники, для 1953 года – стандартное. Обвинение в политических репрессиях предъявлено не было. Оно появилось тогда, когда Хрущёву понадобилось найти кого-нибудь, кто помимо Сталина был ответственен за бесчисленные злодеяния. И козёл отпущения найден – Берия. Теперь невинными глазами можно смотреть в лица тем, кто вернулся из мест заключения… Остальные члены Политбюро – ничего не ведавшие, наивные и обманутые, неожиданно прозревшие и немедленно восстановившие справедливость. Радуйся, страна! Злодей уничтожен!

«Прокуроров» не смущают официально опубликованные факты из биографии Берии: он возглавлял НКВД только с 25 ноября 1938 по декабрь 1945. В феврале 1941 НКВД разделили на наркоматы государственной безопасности и внутренних дел. Берия остался во главе второго, то есть милиции. На этом посту его сменил генерал-полковник Круглов, с 25 декабря 1945 по март 1953 бывший наркомом, а затем министром внутренних дел.

В личном подчинении Круглова находились Особое совещание, Отдел спецзаданий, Группа контроля и особых поручений и 4-й спецотдел, осуществлявший контроль над «шарашками», в которых содержались заключенные, имеющие специальные технические знания. Ошибочно руководство «шарашками» приписывают Берии, он руководил только теми, которые имели отношение к атомному проекту.

Госбезопасность, именно она денно и нощно сражалась с «врагами народа», с 3 февраля 1941 по 20 июля 1941 и с 20 июля 1943 по октябрь 1946 находилась в руках наркома госбезопасности СССР Меркулова. В октябре 1946 министром государственной безопасности был назначен Абакумов, с августа 1951, вплоть до смерти Сталина, министром госбезопасности был Игнатьев.

Абакумов возглавлял также Управление особых отделов, осуществлявших руководство деятельностью органов государственной безопасности в Советской армии и военно-морском флоте, а также внутри милиции, внутренних и пограничных войск.

В апреле 1943 особые отделы были выведены из состава НКВД. На их базе для борьбы со шпионами и диверсантами было создано Главное управление контрразведки – СМЕРШ – «Смерть шпионам», куда автоматически направляли всех, побывавших на временно оккупированной территории, в плену или в окружении. В ведении СМЕРШа находились штрафные и заградительные батальоны, более верное определение – карательные, потому как они били исключительно по своим. В марте 1946 года СМЕРШ ликвидировали, его функции перешли к Третьему управлению МГБ.

Как видим, к госбезопасности и к делам, связанным с разоблачением «врагов народа», Берия имел непосредственное отношение короткое время, с 22 августа 1938, с назначения первым заместителем наркома внутренних дел Ежова, по 3 февраля 1941 года.

С февраля 1941 к карательным органам Берия прямого отношения не имел и вплоть до конца войны руководил милицией и одновременно, будучи заместителем председателя Совета министров и заместителем председателя ГКО, курировал производство вооружений и боеприпасов.

Осенью 1944 Берия возглавил работу по созданию ядерного оружия. После атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки Политбюро и ГКО приняли совместное решение о кардинальной реорганизации работ по атомной энергии. Чтобы Берия мог полностью сконцентрироваться на «ядерном проекте», он был освобождён от должности наркома внутренних дел и, оставаясь заместителем председателя Совета министров, возглавил специальный комитет по «руководству всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана». Связь с органами госбезопасности сохранялась только по части использования заключённых на вверенных ему объектах, а также по линии добывания атомных секретов.

Он оставался членом Политбюро, участвовал во всех заседаниях, голосовал за вынесение смертных приговоров по «ленинградскому делу», «делу ЕАК», и, следовательно, руки его в крови, так же как и каждого руководителя, оказавшегося на различных уровнях сталинской пирамиды. Это не оправдание. Но если у периферийного первого секретаря райкома партии кровь проступает лишь на ладонях, то чем выше по партийной лестнице, тем зловоннее становится запах. Члены сталинского Политбюро (Берия – с марта 1946, в то время как Ворошилов, Калинин и Молотов – с января 1926, Каганович – с 1930, Андреев – с 1932, Микоян – с 1935, Хрущёв – с 1939) заляпаны кровью с макушки до пят.

Калинин, с января 1938 по март 1946 – Председатель Президиума Верховного Совета СССР, послушно штамповал приговоры. Со всей страны к нему стекались просьбы о помиловании – старичок с интеллигентской бородкой был глух к стонам несчастных. Формальный глава государства не решился даже спасти жену, родившую ему пятерых детей, с 1938 года находившуюся в тюрьме.

Сложно сказать, сколько крови на совести тихого и скромного «дедушки Калинина», в 1934 году подписавшего постановление о создании ОСО – особых совещаний. Калининские «двойки» и «тройки» подменили судебную систему и за считанные минуты выносили смертные приговоры. Закрывая глаза на страдания миллионов людей, любвеобильный «всесоюзный староста» компенсировал отсутствие жены балеринами Большого театра. Столица Восточной Пруссии Кенигсберг и поныне носит имя преступника – Калининград. Тот, кто штамповал смертные приговоры эпохи Ежова, Берии и Меркулова, в почёте и по сей день.

В отличие от Берии, попавшего в высшее руководство страны осенью 1938 года и ставшего членом Политбюро в марте 1946 года, Андреев, Ворошилов, Калинин, Каганович, Молотов и Микоян во времена «большого террора» подписывали все приговоры, выносимые на уровень Политбюро. На их совести смертные вердикты бывшим членам Политбюро Каменеву, Зиновьеву, Бухарину, Рыкову, Томскому – все они были реабилитированы в 1988 году, а Бухарин и Рыков даже удосужились чести, хоть и посмертно, быть восстановленными в партии.

Пленум Верховного суда СССР, принявший решение об их реабилитации, не решился вынести частное определение в адрес тех, кто фальсифицировал уголовные дела и подписывал смертные приговоры. Восполним пробел и назовём поимённо руководителей «большого террора» – в Нюрнберге рядовых эсэсовцев не судили, обвинение предъявлялось высшим руководителям нацистской партии.