– Один с нами! – поддержал второй Свейн.
– А что нам скажет наш Стейн? – херсир обратился к седовласому десятнику. – Ты у нас тут самый опытный. Что думаешь?
– Вот пятый десяток зим я разменял, а таких дурней, как вы, – Стейн обвел пальцем присутствующих, – не видывал.
Десятники, да, признаться, и сам херсир, аж обомлели, но смолчали. Ждали, что скажет старик.
– Да неужели этот ваш Нимошмякка такой дурак, что будет сиднем сидеть и поджидать нас, покуда мы не явимся и не намнем ему бока?! Бузина[46] все это. Тут его родные края, он тут каждую кочку, каждое дерево знает, а мы прем, как кабан, напролом. Разве ж это дело? А может, у него еще воины есть? А может, у него давно по соседям клич кинут? Тогда что?
– Так нам-то что теперь – поворачивать? – вскипел Эйнар, у которого, казалось, добычу уводят прямо из-под носа.
– Вот я и говорю, вы – дурни, – не изменяя тона, продолжил Стейн.
– Ты давай не бранись, – повысил голос Олаф, – а дело говори, если знаешь!
– Да, Стейн, дело говори, чего кита за ус тянешь! – пробасил Магнус.
– А я и говорю. Прежде чем мечом махать, надо выслать дозорных да посмотреть все хорошенько. Следы высмотреть, а лучше лагерь их найти да ночью по кострам сосчитать врагов.
– Викинги никогда врагов не считали! – нервно бросил Эйнар.
– Вот оттого, Эйнар, что ты не думаешь, а сперва серишь, а потом уж смотришь, куда!
Десятники дружно прыснули на шутку Стейна.
– Га-га… точно, клянусь Асгардом… – заливался смехом Ульф, – он в прошлую зиму в нору насрал… ха-ха, а оттуда змея…
– И в мошонку его цапнула, – ржа как конь, продолжил один из Свейнов.
– Замолчите! – покраснев как рак, стрелял глазами Эйнар.
– Ага-га… ему еще повезло… га… что это был уж… га-га… – вставил второй Свейн.
– А то… а то… – Трюггви от смеха не мог выговорить, – а то бы прощай Эйнар ма… ма-ма… маленький…
– И большой! Ха-ха… ха… – бас Магнуса содрогнул кружки на столе.
– Ладно, будет вам… – херсир пытался остановить веселье, но это у него вышло не сразу.
Он и сам смеялся от души, но сердцем понимал, что хватит, пора к делу.
– Все… все – угомонились!
– Стейн верно говорит, – первым начал Олаф, – надо бы дозор послать, поглядеть…
– Так, все высказались? – подвел черту Сигурд. – Хорошо. Теперь послушайте, что я вам скажу. Нимоякке этому мы всыпали хорошо, бежал так, что пятки сверкали.
Викинги довольно заулыбались, мол – да, мы могём.
– То, что пощупать их надо, это тоже верно. Ты уж, Олаф, не серчай, но я уже распорядился и отослал твоего Хрольва в дозор. Посему обождем его возвращения и примем решение, как быть дальше. А сейчас – за дело. Кятла, а ты останься.
– Слушаю тебя… – изрек выборник, когда они с херсиром остались наедине.
– Давно хотел тебя спросить… ты род медведя знаешь?
– О-о-о, – протянул Кятла, – это далеко от нас… на север.
– Ну, понятно, – Сигурд махнул рукой. – А ты что про них вообще знаешь?
– Знаю, что они руку князя Гостомысла держат, а мы, стало быть…
– Я понял. Так в Новгороде же Боривой князем был…
– Так погиб Боривой, в битве на реке у борга вашего, вот теперь его сын на столе новгородском сидит.
– Он оно чё… И кто же его?
– Так ваши же… воины Атли… А ты не знал?
– Дык, я как-то… закрутился. И потом, нам Атли про то ничего не говорил.
– Да может и так… Мы сами-то только седмицу назад прознали, может, и князь ваш тоже недавно узнал, вот и не успел вам обсказать.
– Может и так… Хорошо. Спасибо, ступай.
* * *
Остаток дня прошел в рабочей суете. По настоянию херсира все, что еще тлело, было растащено и потушено во избежание дальнейшего несанкционированного возгорания. Кроме того, Сигурд велел срочно приступить к восстановлению порушенного и пожженного частокола. Десятники поначалу пытались отговорить его от этой затеи, мол, зачем надрываться, когда все равно вперед двигать. Но херсир настоял на своем, сказав, что враг рядом и что можно от него ожидать чего угодно. Викинги и чудины, повинуясь приказам начальства, приступили к починке частокола. Однако Сигурд строго-настрого приказал в лес не выходить, а производить ремонт за счет имеющихся построек. Посему нижние, не облизанные огнем венцы изб и риг тут же пошли в дело.
Сигурд лично, пешком обошел всю Уйболлу, присматривал, руководил… Собранное трофейное оружие снесли и свалили прямо во дворе большого дома. Херсир осмотрел его и велел, выбрав, что еще годится к применению, раздать союзникам. Как ни крути, а молодого военноначальника удручала не только никудышная выучка чудинов, но и их слабое вооружение. Ночной бой только усилил тревогу херсира.
Но главным вопросом на вечер оставалось погребение павших товарищей. Хотя и от трупов врагов следовало тоже избавиться. И пусть зима, холод, но обилие в поселении трупов удручало взор. Херсир решил предать огню убитых викингов вместе с чудинскими воинами, а врагов вынести за частокол и сжечь там. Как только он принял решение, исполнение оного он возложил на Олафа, а тот в свою очередь привлек к работе и своих, и союзников.
Солнце медленно, но верно приближалось к крайней черте, и было готово вот-вот скрыться из виду. Восстановление частокола почти завершили, оставалось решить вопрос с воротами, которые во время штурма были практически уничтожены. Однако это неудобство тоже вскоре устранили. В одном из уцелевших сараев нашлись две поврежденные телеги, ими-то и перегородили вход, присовокупив к ним бревна и несколько обнаруженных больших бочек. Бочки утяжелили, наполнив водой.
Небо потемнело, и Уйболла озарилась светом десятков факелов и костров. Первым полыхнул неаккуратно сложенный костер для убитых врагов. Сейчас их тела, объятые пламенем, издавали зловонный запах горелого мяса и шкур, в которые те были облачены при жизни. Этот погребальный костер, чадящий за пределами поселения, не имел зрителей, за исключением двух чудинов, приставленных следить за огнем и вовремя кормить его дровами.
Другой костер, заботливо подготовленный викингами и их союзниками на пепелище одного из домов, только-только начинал возгораться. По одну сторону, в ряд, стояла вся дружина альдегьюборцев во главе с херсиром. А по другую разместились чудины с выборником Кятлой.
Когда языки пламени завладели телами полностью, вся дружина северян в один момент ударила оружием по щитам.
– Один!!!
Звук нарастал. Они колотили все громче и громче…
– Один!!!
Сигурд стоял перед строем, чуть впереди всех и тоже выколачивал мечом о щит монотонный ритм.
– Один!!!
Но и чудины не остались в долгу. Они провожали своих павших товарищей громкими выкриками: