Ой!
Я молчала, стоя перед ним, как та мышь перед удавом.
— Я не понимаю, что вы от меня хотите.
— Я тебе покажу. Но позже. А сейчас я приглашаю тебя поужинать.
Присев на предложенное мне место возле него, я с подозрением смотрела на предложенные угощения. Во-первых, у меня от пережитого напрочь отсутствовал аппетит. А во-вторых, я просто не доверяла этому существу. Еще не известно, чем он собирается меня кормить. Бифштекс с кровью? Заливное из ушей его врагов и фаршированные летучие мыши?
— Или маринованные дамские пальчики, — произнес вампир, раскладывая салфетку на своих коленях. — Позволь, я за тобой поухаживаю…
На мою тарелку легло нечто, действительно напоминавшее эти самые дамские пальчики.
Я сейчас, кажется, умру. Или выверну наизнанку желудок.
Вампир хохотнул.
— Твой страх и вправду имеет дивный вкус, — его взгляд почти пробуравил в моей голове отверстие. — Я не сдержался, прости. На самом деле, это завертыши из филе фазана.
Я наколола один "пальчик" на вилку и поднесла к носу. Пахнет вкусно, и по виду действительно похоже на мясо птицы. Откусив кусочек, я немного успокоилась. И откусила еще один кусочек. Внутри этой котлетки находились кисло-сладкие ягоды. Вкусно и необычно. А ягодки-то волчьи, наверное.
— Это кисляника из моего сада.
Это его копание в моих мозгах меня уже замучило. И нечего улыбаться, ничего смешного в этом нет. Вот бы защиту какую-нибудь поставить на свои мысли. А вот эта пренебрежительная ухмылочка просто бесит. Так, вдох-выдох. А вот и пленочка защитная вокруг головы замерцала. Тоненькая, правда. Но для первого раза и такая сойдет.
Наверное, мое воображение разыгралось, потому что прикрыв глаза, я увидела сизые щупальца-сканеры, осторожно ползающие вокруг моего щита. Сначала они просто скользили на поверхности, будто пробуя ее на вкус. А вот одно щупальце размахнулось и попыталось буравчиком пробить ее, просверлить.
Изумленный взгляд хозяина замка свидетельствовал о том, что мое воображение тут не причем. У меня получилось! Вот только надолго ли? Как долго эта серебристая мерцающая пленка, видимая моим внутренним зрением, сможет сопротивляться его напору? Так ведь и мозги мои можно расплющить!
— Пожалуйста, не надо так, — я прошептала.
Шепот был едва слышен, но щупальца на мгновение замерли, истончились и исчезли. Отступил, а не сдался. Пожалел, но ненадолго. Вот что говорил его взгляд.
Где-то вдалеке скрипнула открывшаяся дверь и с громким стуком вновь закрылась. Стремительные шаги отбивали звук от мраморного пола. Две пары ног. Только сейчас, боковым зрением, я заметила, что на столе стоят еще два прибора.
Я боялась отвести взгляд от этого мужчины. Мне казалось, что стоит мне отвернуться от него, как случится что-то непоправимое. Роковое. Страшное.
— Отец? Ты звал нас? — совсем близко раздался знакомый голос.
Я невольно перевела взгляд на говорившего.
Миран и Маркус Сируэлы. ЭТО их отец?!
— Валерия?!
Молодые вампиры одинаково вопросительно смотрели на меня. Но если в глазах Маркуса было изумление, то Миран смотрел на меня со злостью.
Нет, ну за что мне это? Еще для полноты картины не хватает их маменьки.
— Их мать мертва.
Мы все трое вздрогнули и перевели взгляд на мужчину. Отвлекшись на появившихся парней, я совсем забыла о своей защите. И сейчас ОН вовсю копался в моей голове. Но мне не было ни больно, ни страшно. Я совершенно этого не ощущала.
— Валерия, представлять тебе моих сыновей нет нужды. А я — да, я их отец. И зовут меня Оддо.
Дядюшка Оддо? Или как мне его называть?
— Для тебя — просто Оддо.
Молодые упыри уже пришли в себя от изумления и сели за стол напротив меня и по правую руку от их отца.
— Прекрасно выглядишь, — отметил Маркус.
— Отец, ты все же исполнил задуманное? — Миран все еще хмурился.
— Как видишь, еще нет. Я предлагаю не отвлекаться на дела, а заняться ужином. А о деле поговорим позже. — Налил мне в бокал красного вина. — И заодно проведем экскурсию для нашей гостьи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я чуть не поперхнулась, когда фыркнула на это заявление. Терпкое вино попало мне в нос и тонкой струйкой потекло к губе. Ничессе, гостья из клетки.
Кто-то из парней предусмотрительно подал мне белоснежный платок.
Как и положено хозяевам дома, мужчины вели светскую беседу. А я все молчала, стараясь ни о чем не думать и не рискуя больше воздвигать защитный щит. Сначала нужно будет потренироваться, а потом уже вступать в противоборство с вампиром. Из их беседы я все пыталась выяснить причину моего пребывания в этом замке, но разговоры велись вполне себе нейтральные и ни о чем.
— Я думаю, пришла пора прогуляться, — вдруг Оддо отодвинул стул и встал.
Как по команде, встали и его сыновья. Они смотрели на меня с тревогой и беспокойством. А вам-то чего бояться? — хотелось закричать мне. Но и голос, и мою волю будто сковало холодом. Я смогла лишь подняться на ватных ногах и послушно протянуть старшему вампиру свою руку. Положив ее себе на локоть, он повел меня к одной из дверей, скрытой за тяжелыми бархатными портьерами.
Мне казалось, что я целую вечность иду за ним. Раздававшиеся позади гулкие шаги молодых вампиров создавали впечатление, что меня провожают на эшафот. Зачем же было меня наряжать и кормить? Может, заорать, что я все еще голодна?
Словно почувствовав мой ужас и смятение, Оддо успокаивающе похлопал меня по руке. Хотя, конечно же, он прочел мои мысли, а не чудесным образом догадался о моих чувствах.
Проходя мимо одного из не зашторенных окон, я поняла, что на улице царит глубокая ночь. Всего на мгновение сверкнул огромный шар голубой луны.
Вскоре мы оказались у закрытых дверей. Тихий шелест — и дверь осталась позади. Посреди комнаты без единого окна, стоит стул с прикованным к нему человеком. Голова его откинута назад, так что я совсем не вижу его лица. Но по вздымающейся груди я поняла, что этот человек жив. Рядом с ним, на полу на коленях сидят две девушки в длинных черных платьях. От их шей к стенам тянуться натянутые цепи, сдерживающие их. Мороз побежал по коже, когда я поняла, что мой наряд очень похож на их платья — такие же черные, длиной до пола. Из рассеченных ран на руках бесчувственного человека они сосут… Кровь?
— Эти девушки, — при звуке голоса Оддо они подняли на нас свои лица, — вскоре обуздают свою жажду. И возможно, окажутся в гареме одного из моих сыновей. А может быть, и в моей спальне.
Глаза у девушек горели черным огнем, из уголка рта у одной из них стекала тоненькая струйка крови.
— Ты можешь стать одной из них, — я вздрогнула, — если скажешь "да".
— Варианты? — не знаю, где я нашла силы выдавить из себя этот вопрос.
— А можешь стать их едой. И никто не может сказать, сколько ты выдержишь. Может, год. А возможно, всего лишь несколько дней.
Волосы на затылке встали дыбом. Словно ища поддержки или помощи, я обернулась к парням. Их глаза были почти столь же безумны, как и у пьющих кровь … упырей.
— Мои сыновья еще слабы. Они только недавно победили свою жажду. Так какой твой ответ?
Я безмолвно смотрела на ужасающую картину и не заметила, как мужчина отпустил мою руку.
Его же руки опустились мне на предплечья и он с силой прижал меня к своей груди. А в самое ухо ринулись зловещие слова.
— Я не хочу, чтобы ты превратилась в еду. Ты ведь тоже этого не хочешь?
— Не хочу.
— Ты хочешь жить?
— Да.
Я почувствовала, как он отстранился. А затем обхватил мою голову одной рукой и наклонил ее к моему плечу. И в тот же миг адская боль пронзила меня. Острые зубы вонзились мне в шею, впрыскивая в меня свой яд. Тело начало биться в конвульсиях, по шее, по груди побежала горячая кровь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Его зубы все еще были в моем теле, когда две вампирки, которых свел с ума запах моей крови, бросились ко мне. Но были отброшены назад натянувшимися цепями. Как собаки, они были прикованы к стенам этой комнаты.