Вечером Анна снова зажигала в том же ночном клубе.
Красавчик обхаживал ее со всех сторон. Он ждал ее. И как только она появилась и, пройдя к бару, присела на высокий табурет, тут же оказался рядом.
— Я забыла, как тебя зовут, — заулыбалась она, заказав себе «Маргариту» — текилу с апельсиновым соком.
— Энтони, — почти прокричал он.
Избыточное давление музыки на барабанные перепонки не давало шанса для нормального разговора.
— И чем занимается Энтони в свободное от отдыха время? — как можно громче поинтересовалась она просто так, лишь бы поддержать разговор. Ей было абсолютно все равно, чем он занимается.
— Работаю на киностудии «Парамаунт», помощником режиссера по фамилии Хант, слышала о таком?! — орал Энтони в ответ.
Анна сделала большой глоток «Маргариты» из широкого бокала, предварительно вытащив трубочку, вставленную в коктейль.
— Нет, — честно призналась она, отрицательно покрутив головой.
Музыка мешала нормальным разговорам.
И все, кто находился в клубе, переходили на оживленные кивки головой, выразительные взгляды, порывистые движения, красноречивые жесты.
— Ты, наверное, вообще не увлекаешься кино! — разочарованно крикнул молодой человек. — Хант известнейший режиссер. Он снял около десяти удачных работ. Сейчас вот только что вернулся из Тибета! Мы делаем на этом материале убойный фильм. Он должен потрясти всю Америку, а то и весь мир! — Энтони сел на любимого конька. Он яростно жестикулировал, орал изо всех сил, его невозможно было остановить, даже создавалось такое ощущение, будто бы он разговаривал сам с собой. — Хант там… — он сделал неопределенный взмах головой, — кое-что обнаружил из ряда вон, и самое главное, отыскал настоящий «бриллиант»…
— Настоящий? — Слово «бриллиант» наконец вызвало ее интерес.
Анна еще заказала себе «Маргариту».
— Бесспорно! Этот бриллиант — миссис Льюис, — пояснил Энтони. — Ты даже не представляешь, насколько она красива! — Он даже глаза закатил, подобным образом выражая свое восхищение, и восторженно продолжал: — Представляешь, она прожила в тибетском монастыре целый год…
Но Анна больше его не слышала. В этот момент она словно оглохла. Музыка прекратила греметь. Люди, окружавшие их, куда-то исчезли.
Анна осталась наедине сама с собой.
Ее что-то вдруг заклинило. Сердце защемило. В висках запульсировала грешная кровь. Откуда ни возьмись, возникла неопределенная тревога. С каждой секундой она все нарастала и нарастала, и вдруг Анну прорвало.
— Скажи, а ты можешь меня познакомить с этой миссис Льюис? — неожиданно выдала она.
— Разумеется. Только тебе зачем? — Энтони не понимал, что происходит с Анной. В один миг она стала какой-то странной. Во всяком случае, так ему показалось.
— Понимаешь, фамилия моего отца тоже Льюис…
— Хочешь взглянуть на однофамилицу?
— На сестру! — Анна выпила коктейль залпом. — Я чувствую, что эта женщина — моя сестра.
— Что-то я тебя не понимаю, — посмотрел на нее Энтони с подозрением.
Анна явно говорила загадками.
— Это длинная история, я обязательно все расскажу… Но сначала сведи меня с ней, — потребовала Анна.
— Да хоть сейчас. Они на киностудии обсуждают сценарий, — согласился он.
— Поехали! — Анна соскочила с табуретки. — Не будем откладывать.
Николь с Ульрихом сидели в монтажной и с самозабвенным азартом, который может быть только у людей, увлеченных любимым делом, обсуждали новый проект мистера Ханта. Николь даже и представить себе не могла, насколько это ее увлечет. Она, как заправский киношник, предлагала какие-то свои идеи и спорила с Ульрихом, если он не соглашался, аргументированно доказывая свою правоту.
К собственному удивлению, она совершенно естественно, без всякого напряжения держалась перед камерой, рассказывая зрителям о месяцах, проведенных в монастыре, об удивительных порядках, о стойкости духа тибетских монахов. С величайшим уважением и любовью говорила Николь о своих буддийских учителях, о том чуде, которое они совершили, вернув ей красоту и интерес к жизни…
Ульрих Хант наблюдал за Николь и только диву давался ее способностям. В некоторые моменты у него даже закрадывалось подозрение, что она не новичок в кино.
— Николь, ты уверена, что никогда не имела дела с кино? — глядя на нее в упор, спрашивал он.
— Конечно же имела. Когда-то просто обожала ходить в кинотеатры. А еще, когда есть время, смотрю сериалы по телевизору.
— Я серьезно! — чмокнул ее в нос Ульрих.
— И я серьезно, — ответила Николь и улыбнулась.
Они продолжали заниматься делом, когда приоткрылась дверь и в нее просунул голову Энтони.
— Ты что-то забыл? — удивился Ульрих.
Энтони с ними пару часов назад распрощался «до завтра».
— Нет. Тут… — Энтони замялся. — В общем, я привел познакомить с миссис Льюис еще одну миссис Льюис, — выдал он.
— Я смотрю, ты уже готов, — недовольно покачал головой мистер Хант.
— Пока еще нет. Смотрите. — Он распахнул дверь и знаком пригласил войти свою новоиспеченную подружку.
Следом за ним появилась Анна.
— Добрый вечер, — проговорила она с милой улыбкой, глядя попеременно то на Ульриха, то на Николь.
Разумеется, Николь ее узнала сразу. Но не подала виду, хотя сердце у нее стало стучать громче. Самообладание заставляло ее спрятать свои негативные эмоции, которые так и просились наружу. Она изо всех сил сдерживала желание ударить бывшую подругу по щеке и прогнать прочь.
Анна тем временем не отрывала восхищенного взгляда от Николь. Женщина и впрямь оказалась необыкновенной красоты.
— Вы очень красивы, — невольно вырвалось у нее. — Я представляла вас несколько иначе.
— Вы думали, что я инвалид со сломанной челюстью и перекореженным лицом… — Николь поднялась со стула и приблизилась к Анне настолько, что уловила исходящий от нее запах текилы.
Предчувствие.
Анна чего-то испугалась, сама не поняла чего. Что-то в этой красавице было ей знакомо. Только что именно, она никак не могла сообразить.
— Почему вы так решили? — Внутри что-то затрепыхалось. Сердце начало медленно подниматься к горлу.
Ульрих и Энтони смотрели на обеих женщин и ничего не понимали. От Николь исходила какая-то странная, необъяснимая враждебность к незнакомке. От Анны — нетерпение, восхищение и страх одновременно.
— Так как, вы сказали, ваша бывшая фамилия, миссис Энвар? — Николь надоело играть чужую роль.
— Откуда вам известна фамилия моего мужа? — Анна была удивлена от души.
Она, безусловно, впервые видела эту женщину. Ей и в голову не приходило, кто стоит перед ней.