-Спасибо товарищ Павлов, мы поняли ваше мнение, можете идти и желаю вам и дальше воевать так хорошо, как вы воевали до этого. Надеюсь, это у вас не последняя звезда Героя.
Павлов ушел, а Сталин спросил — И что вы думаете по этому поводу товарищи?
-А я вам говорил товарищ Сталин, что есть в Павлове что-то этакое, как это не стремится побыстрей вышвырнуть противника со своей территории.
Мехлис, решив, что ему выпал хороший случай утопить Павлова, постарался его не упустить.
-А ты что думаешь Клим?
-Не знаю Коба, с одной стороны конечно хочется побыстрей освободить наши земли, а с другой Павлов прав, перевооружение армии ещё не закончено, для этого требуется минимум год, а с другой стороны мы действительно пока еще не совсем готовы, так что я скорее склоняюсь к точке зрения Павлова.
-А вы что скажите Борис Михайлович?
-Думаю, что генерал Павлов прав, рано нам ещё проводить большие операции.
-Хорошо товарищи, я подумаю над вашими словами.
Оставшись один, Сталин задумчиво прохаживался по своему кабинету, начавшаяся война шла не по тому сценарию, на который он рассчитывал. Ни какой «Малой кровью на чужой территории» не получилось, причём даже с маленькой Финляндией пришлось основательно повозится и если бы не советы и инициативы того же Павлова, то потерь с нашей стороны было бы намного больше. Стараниями Павлова страна и армия получили новые заводы и новую бронетехнику, которая очень хорошо показывает себя во всех конфликтах. Да и сейчас Павлов хоть и отступил, но планомерно, позволив перед этим эвакуировать с оставляемой территории многие заводы и население, а его операции… Сначала окружение и уничтожение 46-го корпуса немцев, а сейчас вообще их 4-я полевая армия в полном составе, пока ни кто из других командующих не может похвастаться таким успехом, а Крым? Ведь именно благодаря поднятой Павловым теме удалось исправить ошибку командования в Крыму и избежать прорыва туда противника. Его заслуги за последние несколько лет велики и пока он не ошибался в своих прогнозах и задумках. Павлов считает, что нам пока рано проводить масштабные наступательные операции, и главное в трусости или предательстве после всего этого его не обвинишь. Так что же делать, они смогли нанести немцам существенные потери, и не только в последней операции, и так Красная армия ожесточённо сопротивляется и наносит противнику чувствительные удары. Как же хочется побыстрей освободить свои территории, так и не придя к определённому мнению, Сталин решил пока отложить этот вопрос на потом.
13 ноября 1941 года, Рейхсканцелярия, Берлин.
Командующий группой армий Центр, генерал-фельдмаршал Фёдор фон Бок чувствовал себя в данный момент, как нашкодивший мальчишка перед строгим учителем. Он понуро стоял в кабинете фюрера и получил первостатейный разнос за гибель 4-ой полевой армии генерал-фельдмаршала фон Клюге и усиливавшей его 2-ой танковой группы генерала Гудериана.
-Как вы могли такое допустить?! Я спрашиваю вас фон Бок, КАК?!! Это уму непостижимо! Потерять целую армию с танковой группой, причём меньше чем за неделю! Что там у вас происходит? Вы, что, разучились воевать?! Отвечайте!
-Мой фюрер, — Начал фон Бок. — Ни кто и предположить не мог, что русские смогут осуществить подобную операцию.
-А кто мог предположить?! Кто?! Сначала вы срываете все сроки «Барбароссы», а затем в считанные дни теряете целые армии, и как мне после этого к вам относится?! Как?! Может следует выгнать вас всех взашей, а вместо вас назначить молодых генералов?
-Мой фюрер, мы разрабатывали свои планы согласно донесениям разведки, именно из них мы и высчитывали сроки наступления, направления ударов и необходимые для этого силы. Но если на месте мы обнаруживаем, что практически все данные предоставленные нам разведкой неверны, то как можно выдерживать сроки и выделять достаточное количество сил? Согласно донесениям Абвера у русских старые танки с картонной бронёй, которую с лёгкостью пробьют любые наши орудия, что противотанковые, что полевые, что танковые, а на деле мы столкнулись с большим количеством новейших русских танков, которые наши орудия практически не повреждают. Даже на близкой дистанции не все орудия могут пробить броню русских танков, единственное действенное средство, это зенитные 8,8 сантиметровые зенитки, которые по крайней мере со средней дистанции могут пробить броню русских танков. Вся проблема в том, что этих зениток катастрофически не хватает, тем более, что русские уже осознали их опасность для своих танков и стараются мгновенно их уничтожить, а потому у нас очень большие потери среди них. Эти орудия делали для борьбы с самолётами, а потому они смонтированы на специальных лафетах для круговой стрельбы и вследствие этого очень высокие, так что представляют из себя отличную мишень. Далее, уже в первый день войны мы нанесли массированные удары по местам дислокации русских войск и авиации, но когда вышли к этим местам, то обнаружили, что все наши удары ушли в пустоту, русских там просто не было. Но мало того, наша авиация при бомбардировки многих объектов попала в ловушки, хорошо замаскированные зенитные позиции, а кроме того русские истребители, которые по всем нашим расчётам в данный момент должны были находится на своих аэродромах, были в небе, а на земле стояли или старые неисправные самолёты русских, либо их деревянные макеты. Русские прекрасно знали о нашем нападении и своевременно подготовились к нему, мало того, они во многих местах ещё и обстреляли наши части, которые готовились к атаке. В первые же часы войны мы понесли неоправданно большие потери, причём без всякой пользы. Что касается гибели 4-ой полевой армии фон Клюге, Функабвер заверил нас, что все русские мехкорпуса находятся на своих местах, а именно рассредоточены вдоль всей линии фронта для парирования угроз прорыва обороны. У русских не было много сил, почти все они были относительно равномерно распределены вдоль всей линии фронта, именно на этом и был наш расчёт. Мы относительно легко прорвали русскую оборону и даже расширили прорыв на полтора десятка километров, именно тогда армия фон Клюге и рванула вперёд, желая с ходу захватить Смоленск. Он сходу захватил Оршу и двинулся дальше, уже к вечеру следующего дня выйдя к Смоленску, и тут внезапно обнаруживает сильную русскую оборону с одним из мехкорпусов в полном составе. Одновременно с этим, два других русских мехкорпуса одновременным ударом ликвидируют коридор пробитый нашими войсками и армия фон Клюге оказывается в мешке. Один русский мехкорпус становится в оборону, а второй, уничтожая по пути наши части, двигается к Смоленску. Фон Клюге оказывается между двумя русскими мехкорпусами вооружёнными новейшими танками и огромным количеством разнообразной лёгкой бронетехники, а кроме того, как выяснилось позже, кроме этих двух мехкорпусов, у русских еще десять свежих и полнокровных пехотных дивизий, причём тоже имевших бронетехнику. Всё это оказалось гигантской ловушкой, которую наша доблестная разведка благополучно проспала. У фон Клюге за несколько дней интенсивных боёв закончились почти все боеприпасы и продовольствие, а кроме того ужасный русский холод. Мы попытались организовать авиамост для поставок боеприпасов и продовольствия, но русские истребители сорвали его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Немного успокоившийся Гитлер несколько минут обдумывал услышанное, он и так уже знал о новых танках русских, которые неимоверно сложно подбить, но вот о том, что первый удар его армии ушёл в пустоту не знал. Наконец он произнёс:
-Фон Бок, у вас есть какие ни будь мысли по борьбе с новыми русскими танками?
-Да мой фюрер, есть, незадолго до этой ужасной катастрофы, у меня был разговор с генералом Гудерианом, он приезжал в мой штаб, как раз сразу после гибели 46-го корпуса. Он также жаловался на новые русские танки, заявив, что нам срочно необходимы новые тяжёлые танки, для борьбы с русскими.
-Новые танки будут не раньше конца следующего лета, работы по их созданию идут полным ходом.