– …на очаровательной мисс Мейген, если бы у меня был шанс, – говорил в это время незнакомый джентльмен из соседней ложи.
Абигайль мысленно отметила про себя знакомое имя. Она вдруг почувствовала себя виноватой, вспомнив, какой резкий отпор дала этой юной леди сегодня днем. Хотя, конечно, она сама напросилась.
– Он сказал, что устал платить женщинам, даже красивым, – усмехнулся другой джентльмен.
– Ему легко говорить, – возмутился кто-то третий, – когда красавица Дженни доступна ему в любое время дня и ночи. Я был бы не против иметь такую любовницу.
– Она не стала бы иметь с тобой дело, даже если бы ты положил к ее ногам королевские сокровища, – произнес первый голос, и остальные джентльмены в ложе разразились громким смехом. – Дженни, может быть, и куртизанка, но она любит красивых, хорошо сложенных и приятно пахнущих мужчин.
Боже мой, подумала Абигайль, они обсуждают чью-то любовницу. Как не стыдно! Она хотела предупредительно покашлять, но потом решила, что лучше будет тихонько покинуть ложу и поискать мужа.
– Полагаю, иметь мисс Мейген в качестве леди Северн да еще и Дженни на месте любовницы не смог бы выдержать никто, – сказал второй мужчина. – Это кого угодно вымотает, не правда ли, джентльмены?
Снова раздался смех, а Абигайль приросла к месту.
– Я не прочь, чтобы такое вымотало меня, – вмешался кто-то еще. На мгновение все замолчали. – Нет, не беспокойтесь. Они еще не вернулись.
– В любом случае, – раздался голос второго мужчины, – ты еще не слышал главные новости. Он сказал Стэплтону, что постарается избежать этого союза. Он поклялся, что лучше женится на самой некрасивой и скучной женщине, какую встретит. На такой, которую можно будет летом оставить в загородном доме с ребенком и забыть о ней. Ему нужна жена, которая будет создавать ему фон, производить на свет наследников, пока он будет наслаждаться Дженни и ее последовательницами. А на следующее утро он как раз встретил такую женщину и сдержал слово. – Давайте говорить потише, – предупредил кто-то, чей голос Эбби еще не слышала, – они могут вернуться в любую минуту.
– Он сделал хороший выбор, – снова начал первый голос. – Вдобавок ко всему прочему она еще и неблагородного происхождения и склонна к грубости, если верить словам моей тетушки Прендергаст. Северн еще пожалеет о том, что отказался от мисс Мейген, идиот.
Абигайль вскочила на ноги и, не видя ничего перед собой, бросилась в фойе. Она распахнула дверь и столкнулась на пороге с мужем.
– Эбби? Я и не знал, что ты здесь одна. Я очень сожалею, дорогая. Твой брат вернулся на место?
– Да, – ответила она. – Я как раз собиралась поискать тебя, Майлз. Спектакль скоро начнется, и я боялась, как бы ты не пропустил начало и не потерял нить сюжета. Хотя ты, наверное, уже видел эту пьесу раньше и знаешь, чем все закончится? Лора и сэр Джералд еще не вернулись. Я хотела позвать их, потому что Лора огорчится, если пропустит хоть минутку. А, вот и они. Тебе нравится пьеса, Лора? Я так и не смогла поговорить с тобой в антракте. Правда, здорово, что мы встретили Бориса? Я так хотела, чтобы вы познакомились, но никак не было подходящего случая. Завтра…
– Эбби, – прошептал граф, взяв ее под локоть, – спектакль начинается, дорогая.
Она села и сложила руки на коленях. Она уставилась на сцену и за все время действия ни разу не отвела глаза, хотя не видела ни одного движения и не слышала ни единого слова.
Абигайль отослала Элис в постель. Она не привыкла иметь служанку, и ей не хотелось, чтобы сегодня ее раздевала Элис, как будто у нее не было собственных рук. И она не хотела, чтобы кто-нибудь расчесывал ей волосы. Она все может сделать сама.
Она села перед зеркалом и стала расчесывать волосы, глядя на свое отражение. Некрасивая. Скучная. Женщина, которую можно отправить в загородное поместье и забыть о ней. Женщина, которой можно доверить ребенка, доверить производство на свет наследника. С ней можно обращаться как с коровой или с овцой. Она должна создавать кому-то фон. Красивая и дорогостоящая Дженни. Никто. Вульгарная. Некрасивая. Скучная.
Все это правда. До единого слова. Она никогда не питала иллюзий по поводу своей внешности. И она понимала, что было что-то странное в том, как он спешил жениться. Он признался, что хотел жениться до приезда в город своей матери. Он никогда не притворялся, что питает к ней симпатию.
В том, что она услышала, не могло быть ничего обидного. Она и раньше все это знала.
Кроме того, что у графа была красивая и дорогостоящая Дженни. Он говорил, что у него нет любовницы.
Неужели она думала, что сможет удержать такого мужчину? Майлза, самого красивого из всех, кого она когда-либо знала?
Она отложила щетку, взяла со столика подаренное им жемчужное ожерелье и погладила пальцами гладкие шарики. Он подарил его, потому что ожерелье ее матери было слишком длинным и тяжелым, чтобы надеть его с вечерним платьем. Его подарок. Безделушка, с помощью которой можно заставить свою скучную женушку вести себя тихо и скромно. Кое-что, чтобы убедить ее в собственной значимости. Как и бриллианты. Свадебный подарок. Специально, чтобы создать иллюзию ее привлекательности.
Она резко развернулась и швырнула ожерелье через всю комнату. И тут же бросилась за ним, подняла украшение с пола и внимательно осмотрела. Каким-то чудом нитка не порвалась и ни одна жемчужина не повредилась. Эбби накрыла жемчуг ладонью.
Она сказала, что не сомневается в их подлинности, и он рассмеялся. Уж чего-чего, а денег у графа Северна было предостаточно.
Он мог позволить себе красавицу Дженни.
Она тяжело опустилась на стул, положила ожерелье и принялась быстро заплетать волосы в косу.
Закончила она как раз вовремя. В дверь постучали, и муж вошел, не дождавшись ответа.
– Собираешься ложиться? – с улыбкой осведомился он. – Я подумал, что ты заснула мертвым снов прямо здесь, в будуаре.
– Нет.
– О, Эбби, – воскликнул он, – ты заплела волосы.
– Так их легче расчесывать по утрам, – отрезала она.
– Что случилось? – спросил он, подходя к ней сзади и опуская руки ей на плечи.
– Ничего.
Он улыбнулся.
– Когда ты отвечаешь так отрывисто, Эбби, значит, что-то произошло. У тебя сегодня был тяжелый день. Я заехал к маме по пути домой. Кое-кто из старушек доставил тебе несколько неприятных минут сегодня?
Поняв, что он давно знает обо всем, что она пыталась скрыть, Эбби не смогла сдержать смятения.
– Я сумела постоять за себя, – выпалила она. – Твоя мать, разумеется, жаловалась на то, как вульгарно я себя вела.
Он пожал плечами.
– Если ты пыталась постоять за себя, то я на твоей стороне, Эбби. Можно я задам тебе один вопрос?