Нарочито слабых, решил внимательный Татаритумба.
Капитан Мурьета для вида потерпел несколько секунд, а потом резко развернул хрупкую женщину спиной к себе, взял в захват, а свободной рукой вытащил из кобуры пистолет и приставил ей к виску.
— Всем слушать только меня. Чтобы ни в чью бедовую голову не пришло никаких глупостей, вашу бабу я забираю на борт заложником. Бойцам повторяю — у вас час. Нет, уже пятьдесят восемь минут. Наслаждайтесь.
И чётким армейским шагом поднялся с пленницей по трапу.
Бойцы себя упрашивать не заставили и бросились на толпу, которая, завывая, обратилась в паническое бегство — того отвратительного рода, когда равновесие лучше не терять — затопчут!
«Квартет Ё» как калачи тёртые умудрились выбраться из толпы без потерь и ранений, хотя на опустевшем проспекте лежали, издавая стоны, полтора десятка измятых людей, а некоторые из них уже ничего не издавали, и вряд ли когда издадут.
Четвёрка отошла в сторону:
— Да, наворотили мы дел, — почесал щеку Ник. — Людей жалко.
Выражение лица Сони было не разгадать — сложносочиненное такое выражение.
— Согласен, но куда деваться — издержки профессии, — успокаивающе молвил Татаритумба. — С делами покончено. Ну что, пора на тётю Мотю, отдыхать. Мы сегодня славно поработали.
— Ну, Тат, — канючил азартный и гиперактивный Дэн. — Давай останемся? Посмотрим, чем всё закончится, а?
Шеф окинул банду тяжёлым взглядом и только кивнул.
В двадцати метрах от бедовой четверки от стены отделилась тень, и невзрачный до незаметности человечек растаял за углом дома.
Странная вражда
Мурьета вёл пленницу по шикарным интерьерам бывшего лайнера, взяв сзади за замок вывернутых рук. Лицо Алевтины было мрачным и испуганным. У закрытой двери в капитанскую каюту стояли на изготовку двое здоровяков с бульдожими мордами. Морды были кислыми — им тоже хотелось на «праздник жизни», как называл свои безобразные рейды Мурьета. Но у капитана в рядах была железная дисциплина — не пикнешь. Поэтому кроме кислых физиономий недовольство никак не выражалось.
Поравнявшись с бойцами, Мурьета невозмутимо кивнул, вошёл с пленницей в каюту и хлопнул дверью.
Внутри он подвел Тину к прикроватному столику, потом столь же резко развернул лицом к себе:
— Наконец-то, любимая!
И хищно впился губами.
Разодрал строгий пиджачок магистрессы, сорвал, а следом в сторону полетели пуговицы, брючки, лифчик и трусики.
Посадив любовницу на резной столик, капитан с рыком вошел в неё.
Спальня наполнилась хриплыми животными стонами.
Надеемся, двери у каюты звукоизолированные. Иначе бульдогам будет очень завидно и стыдно.
Умильный коротышка сидел в полицейской машине, слушал стоны из тайного микрофона в кармане Романовой и постоянно поглядывал на часы.
«Ну погоди, скользкая сука! Отольются тебе скоро твои шашни с людоедом-Мурьетой. Ох, отольются! С говном сожру!»
Приз — атомная станция!
Хосе Игнасио Мурьета, однофамилец легендарного американского робин-гуда, героя дикого запада, был, наверное, самой необычной (и весьма, заметим, одиозной) личностью в галерее образов Войны капитанов, что прокатилась по всей стране и изменила политические и экономические расклады. Но здесь сходятся воедино звенья нескольких цепей, поэтому лучше всего объяснить по порядку.
После Сверхновой вспышки ковида, особенно яростной, за авторством очередного мутировавшего штамма, стало ясно, что прежними мерами с ситуацией не справиться. Всеобщего ношения масок и периодических массовых тестирований на заразу стало не хватать. Вирулентность подскочила до космических высот, а после заражения стал выживать хорошо если каждый десятый.
Массовая убыль населения грозила перерасти во всеобщий мор — по мере роста чудовищной нагрузки на медицину.
Тогда правительство тогда еще Российской Федерации приняло жёсткое, волевое и глобальное решение: определить список городов, которые будут спасены, и после глобального карантина расселить по ним оставшееся население РФ. Правительство понимало: чтобы остаться высокоразвитой цивилизацией, страна должна сохранить людей, крупные города и производства при них. Отдалённые объекты можно укрепить и изолировать — но кто будет на них работать, если люди собьются в небольшие враждующие общины, одичают и вымрут?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ключевые города, к тому времени уже соединенные подземными хордами, окружили стенами и накрыли куполами — поначалу мембранными. Периметры снабдили надёжными шлюзами. В полисах появились централизованные системы очистки и дезинфекции воздуха, а также отопления — так называемые мегасплит-системы.
Всё это потребовало чудовищных ресурсов, но страна еще до Сверхновой успела продать на мировых биржах весь золотой запас, а вдобавок влезть в космические долги перед другими государствами, и после окончания вспышки объявила, что не в состоянии эти займы обслуживать. Странам-кредиторам пришлось утереться и затаить злобу — маршировать на войну по ковидным пустошам желающих не нашлось, правительство, которое было бы настолько глупым, чтобы затеять такой гамбит, моментально бы свергли. А пуляться ядерными ракетами — так Российская Конфедерация не какой-нибудь Эквадор, ответный гостинчик прислать может.
Но казна снова показала донышко. Нужно было жёстко порезать внутренние расходы. Вторым пунктом антикризисных мер правительство пустило под нож целые сферы, среди которых оказалась… армия. Зачем она нужна при наличии ядерного оружия и вездесущего ковида за стенами городов? Личный состав сократили в десятки раз, большую часть техники — кроме стратегической — распилили или продали. Тогда еще много оставалось на карте стран-дураков, готовых за бесценок скупить военную мощь. И где они теперь, эти страны?
Из армии повылетала большая часть контрактников и значительная — низших офицерских чинов. Бойцы якобы не существующих частных военных компаний, которые такие же частные, как недра — всенародные, тоже ощутили себя перелетными птичками с билетом в один конец в клювике. Заметим, армейские генералы-адмиралы да полковнички по большей части на своих местах удержались.
Проблема заключалась в том, что отправленные на мороз офицеры затаили на правительство злобу. Это второй кусочек мозаики. Третьим и последним стал тот факт, что для обеспечения герметичных городов, как выяснилось опытным путем, нужна прорва энергии. И энергетические объекты — электростанции всех типов, нефтеперерабатывающие заводы и проч. стали важнейшими стратегическими объектами. Которые до поры висят на карте разъединённой бессильной страны, как спелые яблочки, дожидаясь тех, кто осмелиться их сорвать.
А страна в хаосе реформ и строек, посреди кардинального слома привычной жизни.
Капитан Хосе Мурьета, позывной «Мур», оказавшись без службы и перспектив, собрал армию таких же вояк, ушел из Воронежполиса и на заброшенных военных складах вооружился до зубов. Тогда они еще толком не были разграблены или оприходованы властными силами. Потом эти бандиты в костюмах биологической защиты с автоматами, пулеметами и гранатометами всех мастей, обмотанные взрывчаткой, даже без использования бронетехники, захватили не готовую к новым раскладам Нововоронежскую атомную станцию и прочно там окопались. Им неслыханно повезло. Они совершили то, что в нормальное время было немыслимым и невозможным — настолько идеальна система безопасности АЭС. Но бандиты попали в узенькое окошко возможностей, скорее даже в приоткрытую форточку — как песчинка в хорошо отлаженные зубчатый механизм. И на секунду заклинили шестерёнки. То была переменка между привычным, пусть и измученным миром, и непонятным грядущим, только готовым соткаться из воздуха. Города спешно обносили стенами, подключая, как к капельницам, к уже готовым хордам, накрывая пологами. Та же нервотрёпка творилась и со стратегическими объектами, в число которых, естественно, попала Нововоронежская атомная станция. Стена-периметр была уже готова. Территория ощетинилась строительными кранами, с помощью которых возводили ажурные колонны для потолочных балок купола. Сновали толпы рабочих, грохотала и трудилась многочисленная строительная техника. На территории стало банально тесно, и большинство личного состава из воинской части, которая существовала исключительно ради безопасности станции, отправили в Воронежполис. Внезапного нападения никто не ждал — с такой-то стеной вокруг и подземным тоннелем снабжения, соединяющим объект с мегаполисом. Собственно, других входов на станцию не осталось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})