временем Варнул наконец притащил два кувшина с квасом и пару кружек, угодливо поставил их на стол, после чего умчался к своей сестре заканчивать уборку. К ним присоединился и Мефодий, самолично взяв в руки тряпку и принявшись драить здоровенное бурое пятно на барной стойке.
— Да я тут вообще ни при чём, — вцепившись белыми крепкими зубами в копчёный олений окорок, молвил с набитым ртом Ратибор. — Хозяин кабака молодец, с утра завал трупный скоренько сам раскидал, подключив, похоже, к сему весьма ответственному мероприятию всё местное население этого богами забытого Зябкино…
— Ну конечно, чего ему и не разгрести-то, — хмыкнул, налегая на говядину, Мирослав. — Подспудно и золотишко, и украшения, и оружие их прикарманил себе, поди!.. Клыки золотые у кого нашёл… Интересно, кольца вместе с пальцами срезал или всё-таки с помощью мыла стаскивал?..
— Да мне всё равно, если честно, — Ратибор равнодушно пожал могучими плечами. — Пущай забирает у них чего хочет. Хоть черепа под ночные горшки. Может даже чучело из каждого сделать да на огородах местных расставить. Будем считать, что мы с ним расплатились и за бардак вчерашний, и за сегодняшнюю работёнку с утреца по уборке этого самого небольшого беспорядка, что мы тут давеча учинили…
— Мужчины, ну мы же завтракаем! — Злата возмущённо уставилась на Ратибора с Мирославом. — Неужели нельзя всё это обсудить не в утреннюю трапезу⁈
— Твоя правда, малая, — нехотя признал Ратибор. — О таких вещах негоже во время приёма пищи разговаривать. Не всегда вот только выходит рот на замке держать… Ладно, замолкаем.
— Хозяин, а хозяин! — раздался громкий оклик со второго этажа. — Где ты там⁈ И как тебя, это, величать, не помню, любезный, но можно тебя на минуточку?.. Дело у меня к тебе имеется! Практически государственной важности, так сказать!..
Сверху, со второго этажа, медленно спустился хмурый Емельян. Окинув угрюмым взглядом своих друзей, он шепнул что-то подошедшему Мефодию, сунул ему в руку несколько монет и пошёл к ним за столик.
— Представляете, — плюхнувшись рядом на лавку, пробурчал он, недоумевающе озираясь по сторонам, — мне вчера вечером почудилось, что тут весь зал полон ошмётками человеческими, телами порубленными завален! Головы, руки, ноги, что было, ой-ёй! Бр-р-р-р!.. Это ж приснится-то такое, а⁈ Меня частенько кошмары мучают после того, как намешаю пиво с вином… Сказал бы сразу, Ратибор, что мне это привиделось, зачем издеваться-то наверху надо было⁈ А что это, кстати, за тёмные засохшие лужицы на полу да стенах? Кто-то вчера поливал друг друга вином и медовухой? Надеюсь, я не участвовал? Чего праздновали?
Злата, покраснев от злости, взяла со стола стоящую перед Ратибором кружку с квасом и с размаху плеснула её в лицо опешившего Емельяна.
— Олух! Ты — точно не участвовал! — выпалила она гневно, после чего встала и, подойдя к Мефодию, тихо сказала: — Приготовили чего нашему раненому на завтрак? Давайте всё же я отнесу ему. Как раз наверх собиралась, мне по пути совсем несложно будет с собой прихватить… Тем более у вас и так тут работы с избытком… — юная княжна явно была смущена.
— Благодарю, прекрасная фея, вот, пожалуйста… — Мефодий поставил на стойку перед ней поднос с копчёностями и кувшином кваса. Злата осторожно взяла его и медленно пошла на второй этаж, бережно неся утреннюю трапезу Яромира перед собой.
— А что ента с ней, а⁈ — Емельян, весь в квасе, непонимающе моргая, удивлённо глазел ей вслед. — Взбеленилась вся, прям как не своя стала!.. И что я такого сказал…
— Что с ней, Емеля, понять-то — дело нехитрое… — Ратибор так же задумчиво глядел Злате вослед. — Влюбилась твоя сестрёнка. Только вот как дальше быть-то, не ясно!.. Ведь другому она обещана. На свадьбу её едем, к суженому везём…
— Влюбилась⁈ Да ты что⁈ — Емельян, утираясь, изумлённо захлопал зелёными глазами. — А в кого⁈
— В лешего, Емеля, в лешего, — хмыкнул Мирослав.
В этот момент появившийся у столика с друзьями Мефодий поставил перед Емельяном полный жбан вина и неторопливо удалился, ехидно улыбнувшись при этом. Княжий племяш мигом схватился за него обеими руками, как за сокровище какое, и принялся жадно пить большими глотками, проливая вожделенный нектар на свою жиденькую бородку и грудь. Осушив зараз больше половины кувшина, он уже лениво водрузил его на стол и довольно рыгнул так, что его было слышно на всю таверну.
— Хор-р-рошо-о-о-о, ик! — Емельян вдруг осёкся, ибо поймал на себе осуждающие взгляды Ратибора с Мирославом. — Представляете, — виновато молвил он, стыдливо оправдываясь, — сказал трактирщику, чтобы кваса мне принёс, а он, собака такая, всё перепутал и притащил вина, окаянный…
— Откуда у тебя деньги, Емеля? В Залесье ведь ты говорил, что спустил всё до последней монеты? — Мирослав вопросительно взглянул на княжьего племяша. — Никак у Святослава в Мирграде занял?
— Не занял, а попросил, на карманные расходы, так сказать! Князь не отказал. Родня я ему всё-таки, хоть и дальняя…
— Ну-ну, — Ратибор неодобрительно вздохнул.
— Мы не твои папка с мамкой, так что расслабься, — Мирослав прямо смотрел на Емельяна. — Да и ты уже давно не мальчик и можешь делать что хочешь. Только имей в виду: в случае чего и спрос с тебя будет как со взрослого, уж не обессудь.
— Да-да, понял я! — недовольно буркнул Емельян. — Гутарю же, кваса хотел… А ты чего, веришь в лешего? — желая побыстрее сменить тему разговора, спросил он у Мирослава.
— Что значит «верю»? Я не верю — я знаю, что он существует.
— Да что ты лялякаешь⁈ — враз повеселевший Емельян отхлебнул ещё из своего кувшинчика. — И откуда же у тебя такие познания, а⁈
— Видел я его, — молвил Мирослав задумчиво, не обращая внимания на скептически настроенного Емельяна. — И не я один…
— Да ну⁈ — рассмеялся Емельян. — И кто же ещё его видел, кроме тебя? Может, Ратибор⁈ — порозовевший княжий племяш перевёл свой ироничный взгляд на сидящего рядом рыжего громилу и, увидев, что тот отнюдь не разделяет его веселья, воскликнул: — Вы сейчас что, серьёзно⁈ Может, это было поздно вечером, когда вы выползали из какого-нибудь кабака, хлопнув перед этим по бочке медовухи на нос, а⁈ Трактирщик! Как там тебя, всё забываю… Повтори! — Емельян