Даше хотелось съязвить, но ее остановил необычный для отца неуверенный взгляд, которым он смотрел на мать.
Но вот танец кончился и ведущий привел свою даму на место. Поцеловав ей руку, усадил в кресло и отправился выполнять свои обязанности. Повернувшись, Яна наткнулась на свирепый взгляд бывшего мужа. Мило удивилась:
– Какая встреча! И что ты тут делаешь?
– Догадайся с трех раз!
– А, ты закусываешь, понятно! – и, потеряв к нему интерес, объявила дочери: – Знаешь, этот Толик очень занятный. Он окончил университет, преподает в местном техникуме и подрабатывает ведущим на разного рода торжествах. Он мне признался, что на подработках получает больше, чем в техникуме. Представляешь, как у нас ценится образование?
Во время этой речи папашка все больше и больше багровел.
– И что ты нашла в этом сосунке, скажи на милость?
Яна с искренним недоумением повернулась к Максиму.
– Что ты имеешь в виду?
Ее холодный тон несколько отрезвил готового взорваться папашу.
– Мне кажется, что тебе нужно реально оценивать свой возраст.
Яна тут же вернула шпильку обратно.
– Так же, как и тебе. Мой возраст, впрочем, узнают только по паспорту, а вот твой на лице крупными цифрами написан.
Это был явный поклеп, потому что Максим сохранился неплохо, но он принял ее слова за чистую монету. Хотел ответить, но вмешалась Даша.
– Мне очень нравится слушать ваши пикировки, но, может быть, вы все-таки помолчите? Мы мешаем остальным. Думаю, вам нужно отыскать для выяснения отношений другое место, менее людное.
Яна тут же сделала круглые глаза.
– Ну что ты, Даша, какие отношения? У нас сто лет нет никаких отношений. Мы просто знакомы. К сожалению. Лучше бы вовсе не были знакомы.
Максим призадумался. Похоже, он понял, что его задумку реализовать будет нелегко.
– Ты стала очень легкомысленной, Яна.
Та в ответ беспечно рассмеялась.
– Отвечу банальностью: у меня был хороший учитель. Ты. Когда-то я тоже не предполагала, что ты непорядочный тип. Но все когда-нибудь выходит наружу, не находишь?
Прозвучал призыв поучаствовать в конкурсе, и Яна с задорной улыбкой тут же умчалась на эстраду. Конкурс оказался песенным. Взяв гитару, она с удовольствием исполнила несколько песен. Голос у нее был приятный, не хуже тех, что звучат с нынешней эстрады, и гости с удовольствием подпевали.
Максим молча смотрел на нее, темнее все больше и больше.
– Я и забыл, какая она красивая и обаятельная.
Даша квело поинтересовалась:
– Ты же приехал, чтобы ее вернуть?
Он кивнул.
– Не получится. Мама научилась прекрасно обходиться без тебя.
– Вижу. Головы мужикам крутит только так.
Чувствовалось, что ему хочется высказаться куда более крепкими словами, но присутствие дочери оказалось мощным сдерживающим фактором.
Даша заметила:
– Почему ты считаешь, что стоит тебе только свиснуть, и женщины выстраиваются у твоих ног, как дрессированные собачки в цирке? Ты только с такими и общаешься, чтоб самооценку поддерживать?
– Никто мне гадости не говорит, только ты! А еще родная дочь!
– Остальные боятся, а я не боюсь. К тому же я не говорю ничего такого, чего бы ты сам не знал. Ведь так?
– Так.
– Тогда чем ты недоволен?
– Одно дело знать это самому, приватно, так сказать, и другое дело, когда это говорится во всеуслышание.
За столиком сидели они вдвоем, соседи сбежали за другой столик, едва увидев нежданного гостя, поэтому «всеуслышание» было явным преувеличением. Но Даша не стала указывать отцу на это несоответствие. Он и без того чувствовал себя не в своей тарелке.
К нему подсел один из местных бизнесменов и завел деловой разговор. Максим едва вслушивался в его речь, лишь изредка покачивая головой. Но вот конкурс закончился и мать с заслуженной наградой вернулась за столик. Извинившись, бизнесмен ушел к себе, а Яна спросила у дочери:
– Ну, как?
– Эффектно, как всегда.
Отец неожиданно добавил:
– Я бы сказал: душевно.
Даша с Яной одновременно посмотрели на него и обе промолчали.
Зазвучала медленная музыка, и Максим предложил Яне:
– Потанцуем?
– Почему бы и нет? Я люблю танцевать.
Они поднялись и отправились на танцпол. Глядя на их слаженные движения, Даша вспомнила, как мать говорила, что до ее рождения они даже ходили в танцевальную студию, оба любили танцевать.
Она посмотрела на юбиляра. Павел Анатольевич с напряжением следил за танцующей парой. Понятно, боится скандала. Мама слишком вспыльчива, чтобы при случае отказать себе в удовольствии съездить папаше по физиономии. Даша не раз слышала от матери подобные обещания, когда они читали в желтой прессе о его очередных похождениях. А вот как отец отреагирует на подобное с ним обращение, оставалось только гадать.
Она тоже с опаской посмотрела на родителей. Нет, вроде ничего такого не предвидится. Танцуют, о чем-то спокойно переговариваясь. К Даше подошел один из смутно знакомых мужчин, и она согласилась с ним потанцевать.
– Ты не помнишь меня?
– Что-то знакомое в лице есть, но имени не помню.
– Я одноклассник Демида. Мы иногда встречались, когда ты приезжала погостить. Я Владимир.
– Это было так давно. А, это ты в то время обзывал меня тупой москвичкой!
Он сконфуженно засмеялся.
– Было дело. Но это от зависти. Мне в те времена ужасно хотелось жить в Москве.
– А сейчас?
– А я там жил. Несколько лет, пока учился. Ужасно неприятный город. Аура у него такая… недоброжелательная, мягко говоря.
Даша кивнула.
– Да, там надо родиться, чтобы считать Москву родным городом.
– Ну да не будем о ней. Ты замужем?
– И почему замужество считается высшей ступенью в карьере женщины?
– Не замужем, значит. И не была?
– Нет. Что-то не хочется. – И она невольно перевела взгляд на танцующих неподалеку родителей.
Проследив за ее взглядом, Константин заметил:
– Боишься, что получится так же, как у них? Но ведь волков бояться – в лес не ходить. Все нужно делать вовремя.
– Знаешь, я не люблю доморощенных психологов.
– Извини. Я понимаю, это у тебя любимая мозоль. Но даже и парня нет?
Даша вспомнила об Артеме. Есть он у нее или нет?
– Сложный вопрос.
– Понятно, боишься. Не рассердишься, если дам еще один доморощенный совет? Не попробовав, не узнаешь. Хотя моя жена тоже была изрядной трусихой. Вон она, танцует с твоим братом.
Даша повернула голову направо и встретилась взглядом с красивой молодой женщиной. Та сконфуженно ей улыбнулась и принялась о чем-то говорить с Демидом.
– Вот. Если бы не моя настойчивость, то у нас ничего бы не было. А так мы женаты и счастливы.
– Значит, ты большая редкость. В наше время мужики сидят и ждут, когда же их охмурят.