И напоследок я желал бы пожелать вам всем следующее, товарищи курсанты. Занимайтесь, не покладая, это самое… Учитесь военному делу настоящим образом! Упорно и прилежно, по-настоящему, и становитесь быть людьми!
Я кончил, товарищи. Спасибо за внимание!
И майор полез с трибуны.
К середине этой мощнейшей речи на плацу уже начался плач и всхлипы, а к концу взвода и обоймы мотало, как на ветру. Передние шеренги героическими усилиями еще сохраняли подобие строя, но задние лежали в лежку. Офицеры и Наставники перед трибуной тоже сдерживались как могли, но не всегда успешно. Майор Хуер спустился с трибуны, огляделся по сторонам, недоумевая по поводу всеобщего веселья, и занял свое место в строю. На трибуну, весь красный, утирая слезы, для дачи команды на убытие по экзаменационным аудиториям взобрался зам Главы, Важняк Владимир Иванович.
На этом торжественное построение закончилось.
– Курсант Сотников.
– Я! – Серега, вскочив из-за парты, вытянулся по стойке смирно.
– Расскажи-ка ты нам, друже, все, что знаешь о четырехсотом контрóллере, – Наставник, сидя за своим столом, оперся подбородком на обрубок левой руки и устремил взор на воспитанника.
Серега, выбравшись из-за парты, двинулся по узкому проходу к доске. Хотя и знал, что предмет выучен – уж что-что, а своего самого страшного врага он знал отменно, – все же тихонечко тренькало в душе. А ну как упущено что по недосмотру? Либо совсем уж вглубь полезет?.. Бывало и такое.
Наставник Максим Михайлович Ивлев любил каверзные вопросики. Спросит – и смотрит с жестким своим прищуром. Ивлев был одним из ветеранов подразделения специальных операций и знал о машинах все. В молодости он достаточно побродил по Джунглям, прошел их вдоль и поперек в пределах пятидесяти километров на триста пятидесятом и четырех верхних, прилично знал и остальные. В сто тридцать первом году, во время наката, Максим Михайлович, получив приказ, обошел группировку контрóллеров в южной транзитной галерее по Кольцу и ударил в тыл. Потрепал механизмы изрядно и, пожалуй, спас Дом от прорыва Внутреннего Периметра – но сам при этом попал в мешок. Вернуться удалось только ему и двум бойцам, остальные погибли. После этого, конечно, его с командования с почестями сняли – и вот уже пятнадцать лет он преподавал в Академии один из самых важнейших предметов: «Материальная часть боевых машин и механизмов».
Доска – прямоугольник бетонной стены метр на три – была сплошь увешана схемами. Тут и три проекции, и в разрезе, и боевые шасси всех видов, ободранные от брони, и каждый узел в отдельности, начиная с мозгов и заканчивая суставом голеностопа. И тут же рядом, на массивном демонстрационном столе – образцы: шасси, некоторые узлы и механизмы.
– Контрóллер, индекс КШР-400, что расшифровывается как контрóллер штурмовой роботизированный, серия четыреста, – приняв указку из рук Наставника, бойко затараторил Серега, – это самый массовый вид контрóллеров, легкий боевой механизм. Предположительно, самая первая машина, появившаяся в Джунглях. Бывают нескольких видов: 400/545, 400/556 и 400/762, где индекс за черточкой обозначает калибр носимого вооружения. Также имеют и незначительные внешние различия. КШР-400 – наиболее антропоморфный[70] среди остальных, даже форма головы скопирована с человеческого черепа. Есть предположения, что для устрашения противника – людей. Вес четыре центнера, учитывая шасси и броню. Это без вооружения и боезапаса. С ними – до четырехсот пятидесяти килограмм. Имеет топливный элемент емкостью две тысячи киловатт час. Оружие: М4/М16 под патрон пять-пятьдесят шесть, автомат или ручной пулемет Калашникова под патрон пять-сорок пять и семь-шестьдесят два, ручной пулемет МG36[71]. Также есть подствольные гранатометы. Боезапас: порядка двух тысяч патронов любого калибра, ручные гранаты Ф-1 и РГД, дымовые гранаты РДГ. Есть ПНВ и тепловизор, из светотехники – фонари. Но отсутствуют сканер плотности, лазерный радар и остальное оборудование, которому нужно много энергии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Камеры?
– Камеры три штуки: две впереди, в глазницах, одна в затылочной части. Также в глазницах находятся объективы ПНВ и тепловизора. Ночник и обычная линза защищены триплексом, тепловизор защиты не имеет.
– Почему? – тут же спросил Наставник.
– Тепловизор не видит сквозь стекло, – пожал плечами Серега. Вопросы пока шли простые, и он даже слегка расслабился. – У него специальное стекло на объективе, с германием.
– Какие еще уязвимости у данного механизма? Какое бронирование? Какой пулей можно пробить?
– Уязвимые зоны, – Серега, повернувшись к доске, нашел глазами соответствующий плакат и принялся тыкать указкой в каждую называемую им область. – Объективы зрительных камер и ПНВ, класс защиты – единица. По стандарту НАТО… э-э-э… по стандарту НАТО…
– STANAG[72], – слегка подсказал Наставник.
– STANAG … – повторил Серега. – Потом еще… в ушных зонах – решеточка… вот тут… за ней вентиляторы охлаждения процессора и воздухозаборники. Толщина пять миллиметров, пробивается обычной бронебойной пулей. Поэтому очень часто четырехсотые носят каски или шлемы. Дальше… на макушке – крышка-лючок для обслуживания мозгов, за которой разъем для подключения. Толщина крышки два миллиметра, пробивается любой пулей. Корпус… – указка слетела вниз, – в боковинах корпуса, в подмышках, находятся воздухозаборники – решетка в броне, отсюда идет выброс тепла от охлаждающего контура топливного элемента. За решеткой – радиатор, и за ним уже топливный элемент. Вот тут, по центру грудины, – Серега ткнул в середину корпуса, – почти как сердце у человека. Толщина решеточки семь миллиметров, пробивается бронебойной 7Н24. Ну или «Игольником», конечно… Дальше еще… частично открыты привода поясной области, которые крутят корпус направо и налево…
– «Вращают в горизонтальной проекции», – покачав головой, поправил Наставник. – Термины, Сотников, термины… язык должен быть соответствующий…
– Ну да… И еще частично открыты привода шеи, которые крутят… э-э-э… вращают голову. Они хоть и утоплены в корпус, но есть и открытые части. Привода повреждаются в зависимости как попадешь, но не единичными попаданиями, нужно несколько. И кроме того, под броневыми пластинами корпуса и конечностей идут силовые и контрольные кабели, повреждение которых также сказывается на
![]()
– А головная броня – сколько?
– С лицевой стороны и боков – десять миллиметров. Тыльная – пять. Игольник пятого калибра еще может в лоб взять – но это предел. Может застрять. И лучше очередью с близкого расстояния.
– А броня корпуса по фронту?
– Пятнадцать миллиметров. Пять-сорок пять уже не берет, семь-шестьдесят два тоже. Разве только 7Н37 или М993. Можно еще подствольными гранатами М433, они до пятидесяти миллиметров бьют. Но редкие очень…
– Хорошо, – Наставник удовлетворенно покивал, но Серега прекрасно понимал, что это пока не все. Только общие вопросы. А сейчас наверняка пойдут каверзные... – Емкость топливного элемента две тысячи киловатт час… А сколько на нем может проработать данный механизм?
– В зависимости от активности. В режиме патрулирования – до ста двадцати часов, в режиме непрерывной боевой работы, с использованием всех систем – около двадцати. А в режиме ожидания и все четыреста сможет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– А потом? – улыбнулся Ивлев. – Куда девается? Так и остается посреди Джунглей столбом стоять?
Серега нахмурился. Знал бы кто, куда эти железяки уходят…
– Никак нет. Точно не известно, но скорее всего идет к ближайшей платформе обеспечения. На подзарядку.
– А потом?
Серега, сбившись с боевого настроя, замолчал на некоторое время, соображая – и пожал плечами.
