нынешних уголовников не к воровской карьере, а, наоборот, к отказу от криминальной деятельности. Они обращаются к молодежи с призывами отказаться от преступлений вообще и от следования традициям АУЕ в частности[268]. К примеру, в одном из изданий приводится высказывание бывшего криминального авторитета писателя Михаила Орского: «Категорически утверждаю, что АУЕ не имеет отношения к преступному миру! Даже Костя Костыль (скончавшийся в 2020 году вор в законе Борис Константинов) говорил, что АУЕ — это нечисть, клоуны! Склонен предполагать, что это шутка подвыпившего блогера, которая оказалась удачной и ее стали повторять менты, школьники и дамы с накачанными губами. И только потом она дошла до лагерей»[269]. Уничижительно о гипотетических создателях «движения АУЕ» говорится и в следующем высказывании бывшего сидельца: «В тюрьмах и колониях никогда не было никаких группировок АУЕ, никаких сообществ, никаких движений, связанных с этими буквами. Это [придумали] первоходы, которые после освобождения вели себя так, будто они все еще в тюрьме. Они и унесли это в массы тупых малолеток, которые не знают даже, в какой стороне эта тюрьма находится. После того как это разошлось по головам недопонимающих школьников, которые неправильно интерпретировали эти фразы, озвучивая которые они думали, что это какие-то тюремные лозунги, которые дают понять, что они тоже в теме и живут по понятиям, хотя в понятиях они ничего не понимали»[270]. Еще один бывший сиделец высказался об «ауешниках» короче: «Они просто идиоты, которые не понимают, с чем они сталкиваются»[271].
Эксперты так ответили на вопрос о заинтересованности криминального мира в подготовке молодой смены:
— «Балда это все. Никакое воровское сообщество, никакой жулик никогда не скажет: „Вот давайте так говорите“ или „Давайте организовывайте молодежь“. Такого не будет никогда. Они не заинтересованы в этом. Зачем им это? Новые люди всегда появятся, всегда будут. Они формируются не на улице. Они сами приедут в тюрьму, там уже пойдет сортировка, кто куда. И всегда у нас будут сидеть в тюрьме, и тюрьмы будут, и не надо кого-то искать, им хватает. Да зачем им кого-то растить? Оно само все вырастает. У нас испокон века это идет одно к другому, другое — к третьему. Молодые преступники — это те, кто сами захотели. У нас это все растет с детства, это прививается, у нас есть неблагополучные семьи, оттуда это все идет. Зачем я буду привлекать твоего сына, допустим, не зная его, он меня завтра пойдет и сдаст, у меня есть друзья, с которыми я вырос с детства, я знаю, что можно с ними какие-то дела делать. Я что буду объявление писать: „Давайте собирать“ в Интернете?» [эксперт 4].
— «Чушь несусветная, никакой смены растить не надо. Воровское и блатное движение пополняется естественным путем, его пополняет государство само. Посмотрите, какое количество молодых людей отправляют на зону из-за шести грамм марихуаны, например. Государство само делает эту работу. Человек попадает на зону, и он автоматически начинает жить по этим понятиям, потому что по-другому там жить нельзя. Поэтому что-то создавать, кого-то вовлекать дополнительно — зачем? Смысл? А так эти понятия потом сами по себе разлетаются, распространяются» [эксперт 3].
— «Никто никогда не пойдет заниматься вербовкой молодежи. Ну никогда. У этих смотрящих нет определенной задачи, где-то прописанной — вербовать себе людей. Они видят: если человек тянется к ним, они его принимают, а чего его отталкивать, если он тянется. Не тянется — ну и бог с ним. Никто не ставит цели как можно больше притянуть сюда людей. Криминальная и околокриминальная деятельность возникает снизу, стихийно, именно на уровне отношений, во дворах, в школе, в колледже. Вы думаете, в советское время этого не было? Вспомните, в Казани район на район бились, и даже убивали друг друга, но это не значит, что криминалитет формировал себе этих людей. Это обыкновенная жизнь, которая бурлит в каждом дворе» [эксперт 2].
Вопрос: насколько распространенное явление — вербовка подростков и молодежи в ряды криминала?
Алармистские публикации об опасности «движения АУЕ» исходят из того, что вербовка осуществляется целенаправленно и последовательно: преступники втягивают подростков в преступную деятельность, зачастую манипулируя ими, применяя шантаж. Видимо, и такие случаи бывают. Например, нет оснований не доверять начальнику ФКУ Колпинской воспитательной колонии УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области полковнику внутренней службы В. Ивлеву, который, ссылаясь на рассказы своих воспитанников, говорил о целенаправленной вербовке в криминал: «Они рассказывают, что есть „на районе“ некий „смотрящий“, который разруливает ситуацию. К такому приводят 10-летнего ребенка, и тот ему растолковывает, как якобы надо жить, по его указанию этого мальчишку могут избить, унизить, заставить пойти сначала на мелкое преступление… Структура-то понятна: собираются такие шайки, младшим дают задания, чтобы их проверить. Даже девчонки там есть»[272].
В то же время эксперты настаивают на нетипичности таких ситуаций:
— «Нет, я практически не знаю случаев, чтобы кого-то таким образом специально вовлекали. Это либо врожденно, либо человек действительно вырос в такой среде, к которой начинает сам тянуться, но человеку еще надо очень сильно постараться, чтобы попасть в криминальную среду. Это, во-первых, должно быть его волеизъявление и достаточно упорное волеизъявление, чтобы в эту среду попасть. Во-вторых, в первый раз тебя еще и пошлют. И даже в дальнейшем, когда объяснят, если человек с головой, его направят скорее на путь истинный, потому что никто не поощряет, чтобы человек шел и занимался криминалом. Если он уже занимается, давно занимается, постоянно либо что-то крадет, либо избивает, его можно еще подкорректировать. Кто реально с головой либо имеет отношения к таким моментам, наоборот, стараются объяснить. Понятно, что не скажешь человеку: „Все, исправься!“, если он живет этим. Но, по крайней мере, говорят: „Уберите из своих действий кровь, излишества, если есть возможность работать по госструктурам и не трогать частников, работайте по госструктурам, но в пределах возможностей посягаемого“» [эксперт 1].
— «Никто из преступников не будет связываться с несовершеннолетними. За участие в преступлении несовершеннолетнего грозит значительно более строгое наказание. Поэтому постараются подобрать для участия в преступной группе взрослых людей, а от подростков будут держаться подальше» [эксперт 4].
В последней реплике речь идет об ограничениях, которые накладывает закон на вербовку несовершеннолетних. Привлечение несовершеннолетних к преступной деятельности невыгодно криминальному сообществу. Это предусмотрено Уголовным кодексом как серьезное отягчающее обстоятельство при совершении преступлений. Так,