- Что же, - сказал им Вейкко, - если у меня теперь есть меч, то я должен уметь им пользоваться.
- Конечно, мудрейший. Мы обучим вас ратному искусству. Хоть сейчас начнём.
- Нет, сейчас есть другие дела. Соберите всех пленных на лесной поляне за оврагом. И сами все туда приходите.
Через четверть часа все воины мудрейшего и попавшие в плен стражники уже стояли перед главным хранителем храма Юма и Живы. Вперёд вывели восьмерых пленных бойцов Тайной стражи. Двое из них были ранены, остальные сильно избиты. Руки пленников были связаны за спинами. Их поставили на колени перед Вейкко.
- Вы обвиняетесь в том, что присягнули ложным богам и подняли оружие на тех, кто защищает богов истинных. Хотите что-нибудь возразить?
- Мы, элаиты, молимся не богам, а богу. Он один.
- Ты предал богов своих предков и поднял оружие против их защитников!
- Я поднял оружие на мятежников. Это обязанность любого, кто служит державному князю.
Вейкко посмотрел в глаза пленного тайного стражника, стоявшего перед ним на коленях. Посмотрел и понял, что не видит в них ни намёка на страх или мольбу о пощаде. А смог бы он сам вести себя также, если бы судьба поменяла их местами? Вейкко понял, что если разговор или даже немой обмен взглядами продлятся ещё немного, это сильно навредит и ему лично, и задуманному им делу.
- Казнить их, - мудрейший кивнул своим помощникам.
Стражников по очереди клали на большой пень и отрубали им головы. Когда четвёртого бойца подвели к пню, он вырвался из рук дружинников и упал в ноги Вейкко.
- Мудрейший, пощадите меня, умоляю Вас! - стражник плакал. - Я не хотел принимать элаитство, меня заставили офицеры. Я пошёл в Тайную стражу только ради денег. Я не хочу служить Строговым, они отступники, я хочу служить Вам! Пощадите меня, пощадите, умоляю!!!
Вейкко испытал противное ощущение, глядя как этот человек вымаливает себе жизнь. Он с трудом удержался, чтобы не пнуть стражника в лицо.
- За деньги... Отступники... Не позорься уж, твоя жизнь закончилась!
- Нет, прошу, нет, я правда только за деньги...
Удар топора прервал его вопли. Остальные тайные стражники умерли молча. Вейкко встал на дымящийся паром окровавленный пень. Собравшись с мыслями он вобрал в лёгкие морозный воздух и выдохнул его горячим паром слов:
- Лесьяр Строгов, наш державный князь, защитник земли и сберегатель границ предал древнюю веру своих предков. Он принял чуждых богов, но это лишь внешняя сторона. На самом деле не молится он никакому Элаю или кому-там ещё. Он молится Мрозу и Килме.
Удивлённый гул прошёлся по толпе воинов и пленников. К своему удовлетворению мудрейший расслышал в нём и нотки ужаса.
- Люди, ратники, услышьте меня! Я не зря обращаюсь к вам всем без различий. Вы все мои дети, мы все сыны Позара и Светлобы. Сегодня была битва. Мои воины должны были победить или умереть. И они победили. Но на этом нет более никаких различий между нами. У нас с нет причин ненавидеть и убивать другу друга. Я обращаюсь к бывшим бойцам Поместной стражи. Вступайте в моё войско. Идите со мной. Мы вместе будем защищать благую веру. Князь-отступник хочет вернуть Эпоху Падения, хочет истребить всё живое в Рустовесской земле. Но все вместе мы не дадим этому случиться! Развяжите пленным руки.
Дружинники Вейкко пошли по толпе пленных, разматывая им пеньковые путы на запястьях. Подождав, пока все стражники освободятся, мудрейший продолжил.
- Мы не враги друг другу. Настоящий враг засел в Древгороде. Мы не мятежники, мы воины благой веры. Вместе с вами мы составим Благую рать. Придут ещё люди, стражники, ополченцы, дружинники. Множество молодых и сильных воинов. К весне в нашей Благой рати будет пятьдесят тысяч воинов и мы заставим Лесьяра Строгова сдаться. Мроз и Килма будут изгнаны из Рустовесской земли. Благая вера или смерть!
Один из немногих уцелевших офицеров Поместной стражи, пристав Егор Михайлов внимательно слушал каждое слово мудрейшего. Он постепенно отходил от горячки внезапного сражения. Всё произошло неожиданно, ужасно и кроваво. Никто не смог бы упрекнуть его, что он не сражался. Он бился до последнего. И если бы не пропустил удар древком в живот, то обязательно зарубил бы того ополченца насмерть. После чего наверняка был бы убит его товарищами. Так же как погибли рядом с Егором двое его сослуживцев, смотритель и младший пристав. Около часа Егор находился в полуобморочном состоянии. Ушибленный живот невыносимо болел. Но постепенно он пришёл в себя. Как выяснилось, эта странная битва закончилась. Их победители вели себя вполне мирно и сдержанно. Ничего подобного Егор не ожидал. Мрачное спокойствие победителей и зимний мороз постепенно успокоили разум. Что всё это значит?
В шестнадцать лет он поступил в Поместную стражу. И вот уже десять лет провёл на службе. Все эти годы он занимался гарнизонными делами, охраной порядка на вверенных землях, поиском и уничтожением разбойных ватаг. Но в этот раз всё было не так как всегда. Ненавидимый всеми пристав Тайной стражи повёл их против храма Юма и Живы. Против тех, кто защищает благую веру и хранит её уже много тысяч лет. С чего бы это? Егор вслушался в смысл слов Вейкко. Мудрейший верно говорит. Только безумец, чьим разумом овладели Мроз и Килма может послать стражу не против каких-нибудь разбойников и головорезов, а против своих же людей, против веры предков. Благая вера или смерть, вот верные слова. Давно никто не говорил так прямо и точно!
Когда-то его Дом имел хороший доход с заливных лугов, располагавшихся недалеко от их родового острога. Те места даже носили название Михайлового луга. Во время нашествия киврийцев и Вечерних королей по специальному распоряжению тогдашнего державного князя Красимира Строгова, трижды собирался срочный налог. Михайловы не смогли выплатить его сразу, поэтому луг был временно отдан в пользование Дворцовой управе, ведавшей хозяйством Великого Дома. Но когда долг был погашен, Михайловы не получили свои доходы обратно.
Много лет глава Дома безуспешно пытался попасть на аудиенцию к державному князю. Шесть лет назад это удалось Егору. Поездка в Древгород оставила неприятные впечатления. Город, забитый отъевшимися купцами, писарями управ, обнаглевшими высокомерными ратниками и бойцами Дворцовой стражи, свысока поглядывающими на вылезшего из глухих мест урядника Поместной стражи. Возвышавшийся на державном троне Лесьяр Строгов со скукой выслушивал молодого просителя, затем подвёл итог: вернуть Дому Михайловых половину дохода с лугов и произвести урядника Егора в приставы. Последнее радовало. Но это была кость, брошенная хозяином со стола своей собаке. Половина дохода с лугов, ранее полностью принадлежавших его Дому!