— Подробнее, — попросил некромант, задумчиво перебирающий недавно крупные овальные бусины, нанизанные на толстую вощеную нить.
— Раз в год, в первый день лета, праздник у нас устраивают, гуляния, а перед ними все важные вопросы бургомистр с крыльца объявляет, и по ним жители голосуют. Ставят две стеклянные бутыли, так, чтобы на просвет видать было, кто куда голосует, и каждому жителю выдают один шарик стеклянный. Куда хочет, туда положит. Зеленая бутыль «да», красная «нет».
— Получается вмешаться в голосование или смухлевать не получится, да и подкупить весь город дороговато выйдет. А вот зачаровать…
— Да не уж-то никто бы тех чар не заметил? — нахмурился полицмейстер.
— Поводок невидимый для людей, да и маг не всякий разглядит, только некромант, потому что он на крови и прахе делается, — ответил Ашер.
— Вот почему Вас извести пытались, герр маг, — понимающе кивнул следователь. — И плотника этого прирезали тоже ради поводка?
— Не знаю, — мотнул головой аспирант, — поводок не только некромант наложить может. От ваших стен кровью и болью тянет, а если бы некромант с такой силой работал, следа бы не оставил. Зачем силой разбрасываться?
— Так кого нам тогда искать? — насупился Штухард.
Он явно надеялся, что Шер ему имя назовет, а некромант только плечами пожал:
— Мага, сильного, но неопытного или необученного.
Следователь задумался:
— Скорее всего, это кто-то из приезжих, но как его найти? Даже если я обойду все трактиры, всё равно не узнаю мага без мантии!
— Мантии у него, скорее всего, нет, — подумав, предположил Арикшавер, — любой маг, прошедший общую практику Академии, умеет экономно распределять силу, собирать остатки в накопитель и подчищать следы.
Инта слушала рассуждения мужчин и думала о своем. Некромант говорил правильные вещи, но все его знания базировались на общей теории и спецпредметах по некромантии. А Инталия успела окончить колледжи знала, что есть маги, которых просто не учат собирать силу в накопители. Да и подчищать за собой им не нужно…
— Ашер, — девушка легко тронула рукав мантии жениха, — а что, если кровью маскировали следы?
Следователь снова поперхнулся компотом, а магомедичка быстро принялась излагать свои агрументы:
— Если он просто не умеет наполнять накопители? И никогда за собой не подчищал, потому что…
— Ох, — музыкант пристукнул кулаком по колену, расстроившись, что не догадался сам.
— У Вас есть погодник? — хором спросили они у герра Штухарда.
— Погодник? Есть, конечно, лен же выращиваем: то дождя надо, то солнца, да и рыбаки, случается, пасмурного дня просят. Но почему Вы думаете, что это погодник?
— Погодники — единственные маги, практически не имеющие своей силы, — ответила Инталия. — Они могут только управлять энергией воздушных течений, немного менять температуру воды и воздуха, в общем своих сил у них мало, и накопители они не заполняют, и удалять следы своей волшбы их тоже не учат — незачем. Да и вообще, у них самый короткий срок обучения, около трех месяцев.
— Своей силы нет, а кровь и прах для поводка нужны, — потер лоб Ашер, и тут же предложил: — герр следователь, давайте сходим на кладбище!
— Кладбище? — полицмейстер поежился, — да мне туда рано еще!
— К нам сегодня подходила женщина, с очень необычным паразитом. Такого можно заполучить только на кладбище. Такие энергосущности появляются при неверной работе с некроэнергиями, — пояснил свой интерес некромант.
Расплатившись за обед, маги и следователь отправились через половину города к единственному городскому кладбищу. Оно было очень старым, первые захоронения состоялись еще в те времена, когда Райес был приграничной крепостью, поэтому места новым захоронениям не хватало. Теперь в центре города хоронили только почтенных горожан, а приезжих, бродяг и чужеземцев закапывали за городской стеной.
Довольно солнечный день превратил проход через город в довольно приятную прогулку, а вот за оградой кладбища начались сложности. Подойдя к символическим ажурным воротам, Ашер нахмурился:
— Говорите, нет у вас некроманта?
— Сейчас нет, — подтвердил следователь, — а лет десять назад был. Крепкий такой старик, частенько по кладбищу гулял, ребятишек привечал, а потом как-то раз тут и нашли, на скамеечке. Доктор сказал: от старости умер.
— Хороший был некромант, — с легким поклоном, словно отдавая дань коллеге, сказал аспирант. — Кладбище запер своей силой, да на смерть свою завязал. Здесь никто не сможет проводить темных обрядов или беспокоить покой усопших. Вот почему неведомый маг убивает. Ему не только кровь нужна, но и прах. Это не то кладбище, герр Штухард.
Следователь с невольным уважением покосился на торчащие из-за невысокой ограды погребальные камни и согласился отвести магов за стену. Его желание узнать все лично было понятным, а некромант и магомедичка не отказывались от компании представителя закона. Все равно караван не выпустят из города, пока не докажут непричастность приезжих. А маги, по закону, обязаны помогать властям, правда, за соответствующую оплату. Город гербовой, может, и не поскупятся.
Обратно шли медленнее — и устали уже, и хотелось еще немного посмотреть на город. В какой-то момент Инта заметила, что Шер на ходу делает иногда движения рукой, словно наматывает и обрывает нитку. Полицмейстер, оказывается, тоже не дремал и после очередного жеста спросил прямо:
— Что Вы делаете, герр Арикшавер?
— Обрываю нити, которые уже зацепились.
— Зацепились?
— Маг опутывает город не первый день, герр, а люди все разные. Представьте, что прядильщица накинула целый пучок волокон на гребень и протянула их в первый раз. Некоторые попали на зубья и расщепились, другие проскользнули между зубцов, третьи проскользнули, но зацепились узелком. Один раз, второй, третий… до тех пор, пока весь пучок не станет ровным и гладким. Так и незнакомый нам пока маг. Он каждую ночь накидывает на город гребень, и проводит по нему, стараясь зацепить как можно большее количество людей.
— А Вы рвете и путаете ему нитки, — усмехнулся следователь.
— Верно, — Шер потер запястья с поредевшими фенечками и обратился к Инталии: — фройлян, у Вас не осталось печенья с зельем?
— Восстанавливающее? — девушка покопалась в сумке, переброшенной через плечо и вручила некроманту обычный оранжевый кружок.
— Не тыква? — пошутил он.
— Это для себя, можно не расписывать, — пожала плечами девушка, — зато сделать больше и быстрее.
Полицмейстер косился на них, но молчал. Ашер сжевал сразу три печенья, а потом вдруг остановился возле неприметного серого домика с оторванными ставнями и серым от дождей палисадом.
— Нам нужно заглянуть сюда, — сказал он.
— Так это домишко того самого некроманта, — пожал плечами следователь. — Наследников не нашлось, жить тут люди опасаются, а за десять лет он совсем просел.
— Зайдем! — настойчиво сказал музыкант и возражать ему не стали.
Конечно, головы любопытных соседей выглядывали изо всех окон и калиток, но присутствие полицмейстера придавало визиту официальность, так что спрашивать, зачем эти незнакомцы лезут в давно заброшенный дом, никто не посмел.
Некоторое время не званные гости топтались на пороге, пока Арикшавер распутывал заклинания, перекрывающие вход. Следователь очень удивлялся, что они все еще есть, и вспоминал, что на время траурных процедур и оформления здания в собственность города здесь беспрепятственно ходили люди.
— Прежний владелец был очень сильным магом, — выделил слово «сильный» аспирант. — Он дал допуск жителям города не виноватым в его смерти, не жаждущим его наследства и еще там несколько условий, которые оберегают дом от воров и проходимцев. Если бы сюда случайно забрел не маг — например, укрыться от дождя, с ним бы ничего не случилось.
Герр Штухард озадаченно почесал нос, а Инталия только улыбнулась. Она-то знала, что магам очень часто приходится продумывать такие вещи при изготовлении зелий, артефактов или сложных охранных плетений. Им даже предмет начитывали — правила наложения проклятий, чтобы знали, чем чревато косое наложение и неверное снятие. Магослайды показывали с изображениями тех, кому не повезло.