в окопах, траншеях, днем и ночью оказывали первую помощь раненым воинам, переносили вместе с солдатами все тяготы, невзгоды, бедствия фронтовой жизни. А многие из них, спасая в бою раненых, погибали сами.
Шестнадцатилетняя Оля Абрикосова, в прошлом воспитанница детского дома, вместе с другими девушками, студентками Карачаевского медучилища была направлена в военный госпиталь, где проходила практику по уходу за ранеными, а затем была зачислена на должность вольнонаемной. С этой должности Оля самовольно ушла и очутилась в одной из частей 416-й стрелковой дивизии. К нам в полк Оля Абрикосова прибыла после освобождения Одессы и была назначена на должность санинструктора роты 2-го батальона.
В первый день Висло-Одерской операции в бою за населенный пункт появилось много раненых, тяжело был ранен командир роты. Засевшие в костеле фашистские пулеметчики поливали ураганным огнем наши боевые порядки. Оказывавшая помощь раненому Оля пулеметной очередью была ранена в правое плечо и голень. С наступлением темноты ее доставили на батальонный медпункт раненые, которые могли передвигаться самостоятельно. А в это время на батальонном медпункте, развернутом в уцелевшем сарае, скопилось много раненых, помощников у меня не было, и Оля, несмотря ни на что, взялась помогать мне. Когда прибыл транспорт, мы с Олей распростились, и я эвакуировал ее в первую очередь. За проявленные мужество и отвагу старший сержант санинструктор роты Ольга Федоровна Абрикосова была награждена медалью «За отвагу». Эту медаль и другие награды Ольга Федоровна и ее дочь бережно хранят. Встретились мы с Олей, теперь уже с Ольгой Федоровной Афенко, впервые после этого боя в Москве, спустя 37 лет на традиционной встрече ветеранов 5-й ударной армии 9 мая 1982 года.
В. КУРКАЦИШВИЛИ,
полковник в отставке, бывший командир 1368-го полка 416-й стрелковой дивизии
БОРЬБА ЗА ПЛАЦДАРМ
Под грохот орудий, трескотню пулеметов, почерневшие от пороха и дыма пожарищ продвигались мы все ближе к самому центру фашистского логова. В дыму и огне блеснула лента воды. Это Шпрее. Два передовых батальона останавливаются в нерешительности. Мост, перекинутый через реку, в полной исправности. Что это— не ловушка ли? Но вот четверо выходят из рядов и быстро перебегают мост. Это были старший сержант Кудашев, сержант Калота, ефрейтор Белаковский и красноармеец Абрамян. За ними тотчас же двинулись оба батальона и вскоре закрепились на том берегу, заняли гараж и дом. Теперь надо поскорее переправить туда технику, а затем и весь полк. Приказываю саперам обследовать мост. Под ураганным огнем противника саперам не удается осмотреть его детально, внешние признаки минирования не были обнаружены. Сигнал — и к мосту подходят тяжелые танки. С волнением следим мы, как взбирается первый танк. Но только вступил танк на мост, раздался страшный грохот, и мост обрушился.
Положение критическое. Плацдарм под угрозой, под угрозой наши батальоны. Лишенные техники, отрезанные от нас, они могут быть раздавлены противником. Единственный выход — оградить плацдарм плотным огнем. Наши артиллеристы быстро подтягивают свои пушки к берегу, и сквозь бреши прибрежных домов высовываются стволы орудий. Свой командный пункт я перевел к самому берегу, в подвал разрушенного дома. Командный пункт от противника отделяет теперь лишь ширина реки. Явственно слышится частая автоматная стрельба. Это наши отбиваются от немцев, перешедших в контратаку… Огонь артиллерии преграждает противнику путь.
Враг атакует все ожесточеннее. По-видимому, немцы решили сделать все, чтобы сбросить наших людей в воду. Напряжение боя нарастает. Прерывается связь — провод порван в десяти местах. И, как всегда, находятся отважные люди. На утлой лодчонке, под непрерывным обстрелом, переплывают реку начальник связи капитан Дубовицкий с красноармейцем Давыдовым, чтобы натянуть новый провод. Замолчавший было телефон ожил.
— Товарищ полковник, — докладывает мне радостно дежурный, — на «малой земле» все в порядке. Контратаки отбиты. Даны целеуказания артиллерии.
Артиллеристы наши хорошо поработали. «Малая земля» попросила повторить: «уж больно хорош концерт».
В течение всего дня не прекращаются атаки врага. На «малой земле» приходится отбиваться от атак и одновременно тушить пожары в занятом доме. К вечеру я узнаю, чго кольцо врага вокруг плацдарма сомкнулось, немцами заняты все прибрежные пома. Единственный выход — перейти «малой земле» в наступление и прежде всего захватить дом, господствующий над полем боя. Отдаю приказ артиллерии перенести огонь на этот дом. Борьба не прекращается и после того, как наши заняли нижний этаж. Артиллеристы перенесли огонь на верхние этажи. Небывалый случай: по нижнему этажу бьют немцы, по верхним — мы. Вскоре узнали радостное известие— задача выполнена, весь дом перешел в наши руки. Но враг не унимается. На обоих берегах запылали дома, горит наш командный пункт. Под огнем противника мы переходим на новое место. Затем загорелись провода, и «малая земля» снова замолчала.
На душе становится все тревожнее. Я знаю, что у них мало боеприпасов. Удержатся ли? Послать связных невозможно, противник держит оба берега под непрерывным огнем. Скорей бы ночь.
И вот, наконец, ночь наступила. Под покровом темноты пробираются наши люди на тот берег — одни по уцелевшим балкам моста, другие на лодках, — туда везут боеприпасы, обратно — раненых. Оказалось, что «малая земля» держалась хорошо, ни одной пяди не уступила противнику.
Саперы тем временем приступили к восстановлению моста. На рассвете мост «заработал». При содействии соседа слева противник был обращен в бегство. Дорога к рейхстагу открыта. А на прибрежном доме, в котором почти сутки отбивались наши люди от превосходящих сил немцев, красуется надпись: «Здесь храбро дрались и мужественно умирали герои боев за Берлин».
И. РОСЛЫЙ,
генерал-лейтенант в отставке; Герой Советского Союза, бывший командир 9-го стрелкового корпуса
КРУШЕНИЕ ГИТЛЕРОВСКОЙ ЦИТАДЕЛИ
Последний оплот
После успешного форсирования Шпрее части 9-го стрелкового корпуса, сломив сопротивление противника в районе пригорода Трептов, 25 апреля вышли к каналу, соединяющему Шпрее с Ландверканалом. Теперь полоса наступления нашего корпуса определилась особенно четко. На правом фланге она была ограничена рекой Шпрее, за которой по-прежнему вел наступательные бои 32-й стрелковый корпус генерала Жеребина, на левом — Ландверканалом, отделявшим наши боевые порядки от частей 8-й гвардейской армии.
230-я дивизия, действовавшая на правом фланге, после упорных боев овладела заводом шарикоподшипников, питомником и заводом анилиновых красок. 301-я дивизия полностью заняла набережную Визен Уфер на всем протяжении от завода анилиновых красок до Ландвер-канала.
248-я Одесская дивизия по-прежнему составляла второй эшелон корпуса с задачей уничтожения оставшихся у нас в тылу отдельных очагов сопротивления.
Перед боевыми порядками корпуса, на другой стороне соединительного канала, находился Герлицкий вокзал, за которым проходила кольцевая железная дорога. Здесь