Читать интересную книгу Инстинкт убийцы - Роберт Уокер

— Если ты пройдешь по соседним домам и будешь стучаться в двери, то обнаружишь такого подростка, а когда представишься, посмотри ему прямо в глаза и скажи: «Ты знаешь, почему я здесь». На следующий день бывший студент Отто снова позвонил ему, чтобы поблагодарить и сообщить, что убийца найден. Им оказался прыщавый юноша, единственным другом которого был его компьютер «Танди 2000».

Отто взглянул на свою команду.

— Мы должны выделить определенный тип личности, а не определенного человека или профессию. И если сейчас не будем предусмотрительны, нам придется провести следующие несколько месяцев в больничных коридорах в поисках человека, продающего больничное белье или подкладные судна. А мне кажется, нам еще рановато заниматься этим. По крайней мере, сейчас.

Отто не сказал прямо, но все поняли, что он имел в виду.

— И все же, шеф, ты думаешь, не нужно отправлять наших людей в Векошу, чтобы они могли разведать обстановку? Сам знаешь, многих убийц схватили, застав их за возложением цветов на могилу своих жертв, — заметил Борнс.

— Конечно, конечно, — ответил Отто. — Ты хочешь сказать, мы должны действовать совместно со специалистами из Милуоки?

— Да, — ответил Борнс.

— Я просто вспомнил дело Кунца, — закончил Баутин.

Воцарилось молчание.

Отто продолжил.

— Мы предполагали, что имеем дело с человеком, который живет один, возможно, сирота. Не образован и не имеет никаких связей в обществе, не работает.

Все это помнили, но Отто, тем не менее продолжал говорить.

— В действительности, он был сыном городского священника, жил с женой, детьми и тещей, был владельцем наиболее известного и любимого в городе магазина бытовых электроприборов, который приносил ему неплохой доход порядка сорока тысяч в год. Этот человек преподавал в воскресной школе и выступал за футбольную команду, не притрагивался к алкоголю и регулярно посещал церковь. На преступления, фактически, его толкнула вера, — Отто хотел напомнить тем самым, что их профессия — скорее искусство, чем наука, несмотря на статистику вероятности.

— Если бы мы смогли точно определить, где он живет, то извлекли бы из этого для себя выгоду, — начал Шульц. — Мы заставили бы прессу работать на нас.

Борнс возразил.

— Это может вызвать ответное действие. Убийца испугается и покончит с собой.

— Лучше с собой, чем с очередной жертвой, — сухо заметила О’Рурк.

— И потому он прячется, скрывая от нас, скольких еще людей убил, — закончил Борнс.

Активные действия подразумевали использование прессы и предоставление ей выборочной информации в надежде, что убийца окажется достаточно глупым и как-нибудь выдаст себя. Это была мрачная игра в «кошки-мышки», напоминающая «русскую рулетку».

— Мы не можем использовать прессу, если не узнаем об убийце побольше, — сказал Отто. — Пока он кажется довольно хладнокровным человеком.

— Интересно, останется ли он хладнокровным после того, как мы поместим в местной газете схематическое изображение устройства, которым он пользуется? — спросила О’Рурк, которая, казалось, была сторонницей слишком поспешных действий.

— А также то, что он управляет фургоном, на одной стороне которого имеется какая-то надпись? — прибавил Шульц.

— И потом, мы как бы невзначай сообщим, что убийца оставил на месте преступления кое-какие следы. Не знаю, как вас, но меня это точно заставило бы нервничать.

— Следует добавить также, что мы подозреваем торгового агента с извращенными наклонностями, который занимается перевозкой товаров на территории Среднего Запада и, возможно, это поставки для больниц, — сказала О’Рурк.

— Нужно называть его сосунком, ведь он не насиловал свои жертвы и не делал с ними ничего подобного. А можно назвать его импотентом или кем-нибудь в этом роде, — добавил Борнс.

— Да, возможно, это поможет разоблачить его. Может быть, он отреагирует на наши оскорбления.

— Может быть да, а может быть, и нет, — возразил Отто.

— Но попробовать это стоит, — заметил Шульц.

— Шульц, тебе кажется, стоит этим заняться? Что ж, значит, все крупные газеты Среднего Запада должны опубликовать эту историю. Нужно во всех трех случаях что-то придумать относительно семей жертв, постараться психологически привлечь этого подонка к своим жертвам. Хотя, я очень сомневаюсь, чтобы он испытывал какую-то жалость к семьям убитых им девушек. Но стоит начать именно с этого, и если не будет никаких результатов, перейдем к оскорблениям в его адрес. Но помните, даже в этом мы должны быть предельно осторожными. Вполне возможно, что такому психу, как он, захочется свести счеты с оскорбившими его журналистами.

Отто тяжело вздохнул и немного помолчал, привлекая внимание присутствующих.

— Я разговаривал с человеком, который представился мне как некий эксперт по вампирам. Он пришел в мой кабинет, чтобы предложить свою помощь в поимке этого «нечто», как он выразился.

Послышался сдавленный смешок.

— Этот чудак, оказывается, не только Высокопоставленный Император так называемого Комитета по научному исследованию вампиров и оборотней в Северной Америке, он еще и работает биологом в Нью-Йорке в одной из корпораций.

Это вызвало всеобщий смех и замечания.

— Парень примчался сюда, как только услышал об этом деле, и настоял на встрече наедине…

— Ты говорил с этим человеком с глазу на глаз? — спросила О’Рурк.

— Он пытался убедить меня поделиться с ним всеми фактами, которыми мы располагаем. Конечно, мне пришлось указать ему на дверь. Ты ведь знаешь, я не придаю таким экстраординарным специалистам особого значения, даже, если для него это гораздо больше, чем простое увлечение.

— Однако сталкиваться с ними нам приходится довольно часто, — заметил Шульц.

— И все же, в некоторых словах этой Высокопоставленной особы прозвучал здравый смысл. Вампира отличают присущие только ему наклонности, такие, как неутолимая жажда человеческой крови. Я не вслушивался во всю чепуху относительно приобретения сверхъестественных способностей, долголетия, или вовсе бессмертия. Однако, этот монстр обладает тягой к крови, которая влияет на его психологические и психосексуальные потребности. Именно это и отличает вампира-убийцу.

— Из всего, что мы проанализировали, остается совсем немного, босс, — начал Борнс. — Мы должны принять во внимание, что убийца работал под воздействием некой извращенной сексуальной фантазии. Как говорится, что для одного человека отбросы, другому кажется сокровищем. Это имеет отношение и к сексу. Одному, скажем, неприятна менструальная кровь, другого, напротив, притягивает.

— Кровь, определенно, имеет власть над этим подонком, — прибавила Джессика, которая до этого молча прислушивалась к обсуждению.

— Но только восемьдесят или девяносто процентов известных «кровопийц» принуждали свои жертвы и к половому акту, — как бы невзначай заметила О’Рурк.

— Однако даже оставшиеся десять процентов представляют собой психосексуальных извращенцев, — возразил Отто. — Хотя в таких случаях сексуальный фон преступления остается неясным. Я думаю, мы имеем дело с необычайно умным человеком, который для определенных целей использует кровь, сперму, секс и убийство, и все это переплетается у него воедино.

— Значит, когда он пьет кровь, он получает сексуальное удовлетворение, — подвела итог Джессика.

— Он получает истинное наслаждение.

Остальные выслушали это молча.

— Может быть, это и есть твой первый ход, Шульц, — предложи Борнс.

— Какой ход?

— Я имею в виду твою историю для прессы. Уже из заголовка должно быть понятно — ублюдок, которого мы разыскиваем, возбуждается, когда по его штанам стекает кровь.

— Нужно подчеркнуть, что он не в состоянии удовлетворить женщину, — добавила О’Рурк.

— Говори намеками, — посоветовал Борнс. — Назови его вампиром-гомосексуалистом.

— Возможно, Борнс и прав, — согласился Шульц.

— И если задумка сработает, наш вампир придет в ярость.

Шульц кивнул и, постукивая карандашом по крышке стола, принялся обдумывать свой следующий ход. Джессика окинула взглядом присутствующих на заседании и пришла к выводу, что они все обдумывают свои следующие ходы с величайшей осторожностью. Но задумчивее всех казался Отто.

ГЛАВА 16

Он знал, что страдает двумя редкими заболеваниями, каждое из которых приводило его в бешенство и заставляло пить кровь. Все, что можно было прочитать об этих заболеваниях, он уже прочел. Он знал, кора его надпочечников мало-помалу атрофируется, и спасает его только кортизон. Именно гормоны были способны упорядочить равновесие в организме между калием и натрием. Отсутствие такого равновесия приводило к частой и быстрой утомляемости, потере веса и, в конечном итоге, могло закончиться смертью. Когда-то аддисонова болезнь[25] считалась неизлечимой, сейчас таких больных спасали гормональные препараты, кортизон. Но проклятый кортизон вызывал значительные жировые отложения, превращая его в своеобразного Квазимодо, огромного, сутулого. Основная масса жира осела на его животе и щеках, делая похожим на Джона Кеннеди и Джима Белуши. Он обращался к знакомому врачу, который сделал рентгеновский снимок его гипофиза, железы, находящейся в основании черепа и контролирующей функции коры надпочечников. Снимок показал — гипофиз становится меньше, кора надпочечников тоже сморщивается. Болезнь делала свое дело, подтачивая его и изнутри, и снаружи.