это? — единственное, что я мог спросить, глядя на практически обнаженную девушку.
— Танец. Для тебя.
Она подтолкнула меня к большому креслу, и я, поддавшись, сел в него. Хитрая улыбка на полный губах заставила меня напрячься…но недолго. Амина продолжила танце, направо притягивая к себе мой взор.
Мои глаза не отрывались от жены, которая сначала плавно покачивала бедрами и бюстом, затем резко закружилась и буквально била в такт музыке, пока монетки на ее юбке и лифе звенели, заглушая мелодию. Она могла бы вообще ничего не включать, ее бедра задавали ритм музыки.
Я любил наблюдать за танцовщицами в клубах или специальных ресторанах, но не замечал, чтобы они танцевать с такой душой, с энергетической отдачей. Не все девушки обладали нужной пластикой, сразу было видно, что наша культура им чужда, непривычно.
Что бы Аиша не говорила, но Амина не чужестранка.
Она смотрела на меня. Без остановки. Гипнотизируя своей аурой. И я не отрывал. Не мог не смотреть на эти плавные изгибы сексуального тела.
— Ты что-то хочешь? — сразу же задал вопрос. Ее улыбка не погасла, но в ярких глазах заметил настороженность.
— Я не могу хотеть от мужа больше, чем он может дать, — пропела она, «звеня» бедрами и монетками на золотом поясе. — А ты можешь дать больше.
Конечно. Аллах наделал женщин коварством и хитростью, и они использовали этот дар по полной. Я улыбнулся, не переставая глядеть в ее сверкающие азартом глаза.
— И что же хочет моя жена?
Вместо ответа она забралась на кресло и поставила ноги по обе стороны от меня. Гладкая кожа едва затерялась за бирюзовой полупрозрачной тканью костюма и плавно двигалась, пока Амина танцевала и звенела монетками прямо перед моим лицом. Я не удержался, коснулся ее шелковой, нежной кожи. Она слегка вздрогнула, но также уверенно продолжила танец.
Не ответишь? Будешь молча соблазнять меня? Или мне выбить из тебя слова? Стоны? Воздух из твоих легких, если я подниму ладонь выше. Прямо между твоих прекрасных ножек. Туда, где, скорее всего, отсутствовало нижнее белье. Я до сих пор помнил, какая она нежная там и как остро реагировала на мои движения языком.
— Нельзя! — Амина дернула ногой, когда я попытался скользнуть выше.
— Ты не ответила на вопрос.
— Не хочу отвлекать тебя от танца. Ты же любишь наблюдать, так?
Догадливая.
Любил наблюдать за красивыми девушками с прекрасной пластикой. Но Амина переплюнула всех танцовщиц, которых я видел в своей жизни.
Она дернула головой в сторону, и черные волосы разлетелись по воздуху. Соблазняла. Ее танец в какой-то момент превратился в борьбу. В борьбу за власть. Однако она не знала, с кем имела дело.
— Люблю наблюдать за тобой.
— Тогда не отвлекайся.
Она приземлилась мне на колени и продолжила звенеть монетками на груди. На полной, налитой груди, скрытой за бирюзово-золотистым бюстом. Аллах! Я готов был сдаться прямо сейчас, реакция в брюках тому подтверждение. Если бы она подозревала или хотя бы почувствовала, насколько сильно мне понравился танец, то прекратила бы свою пытку.
Всевышний посылал нам только те испытания, которые человек был в состоянии выдержать. Но сейчас я в этом сомневался.
— Я буду танцевать для тебя каждый вечер, — томно произнесла Амина, приблизившись бюстом к моему лицу. — Танцевать, готовить завтрак в постель, создавать семейный очаг, управлять домой и даже рожу наследника. Хочешь, Карим?
— И что же хочет моя жена взамен?
— Ты знаешь что…
Очевидно. Но в свете недавних событий и после совета дяди я принял окончательное решение насчет жены.
— Если разрешу тебе учиться? Хорошо.
От неожиданности Амина замерла и, потянувшись к телефону на тумбочке рядом с креслом, выключила музыку. В ее фиолетово-голубых глазах царило непонимание, она даже оперлась о мои плечи своим аккуратными пальчиками, словно боялась упасть в обморок от неожиданности.
— И все?
— Удивлена?
— Ты месяц сопротивлялся моему обучению, а сейчас так легко согласился.
— Я изменил свое мнение. Но у меня есть ещё одно условие.
— Какое?
— Оно понравится тебе.
Я подхватил Амину за бедра и понес нас на огромную кровать. Она оказалась подо мной вся горячая, заведенная, будто ждала нашей близости. Почти голая. Готовая для меня. Соблазнительная.
— Ты будешь танцевать только для меня, — поцелуй в шею, под которой бешено бился пульс. — Только когда я захочу, — ниже, около лямки лифчика, которую хотелось разорвать. — И сегодня ты будешь кричать, — прохрипел ей на ухо, разрывая лямку лифчика, созданную шайтаном, чтобы сдержать меня.
Но никакой дьявол не способен был удержать меня от близости с моей женой.
С моей женщиной.
Глава 35
Я пискнула от неожиданности, когда Карим крепко вжал меня в матрас и дернул тонкие лямочки лифа. Немного неприятно, на плечах наверняка останется след. Тонкий бисер разлетелся в разные стороны, а чашки упали в стороны. Они и так слабо держали мой бюст, теперь вообще ничто не скрывали.
С лоджии дул влажный вечерний ветерок. Прохладно. Волнительно. Мурашки побежали по коже. Я потянула ладони к груди, но Карим прижал их к матрасу по обе стороны от меня. Я закована. Зажата в его тисках, загипнотизирована его черным взглядом, от которого не осталось ни намека на золотой отлив.
Он касался моей шеи, моей налитой груди, которая быстро вздымалась. Дыхание сбилось то и от танцев, то ли от его пронзительных глаз. На меня никогда не смотрели так… такими глазами, полными желания и похоти.
Глазами вселившегося в него дьявола…
— Не смей.
Полные губы Карима коснулись моей шеи, спустились ниже, его язык провел медленную дорожку вдоль бьющейся жилки. Эти желанные, чувственные губы, которые порой снились мне по ночам и которые сегодня днем целовали меня. Они ласкали, сжимали кожу, вытягивали ее, пока я таяла в его руках.
Каждое его движение ощущалось как новое. Как новизна в моей жизни, которой я была лишена до свадьбы по воле Аллаха. Мурашки снова побежали по коже от его неистового языка на моей груди, когда он спустился к ней. Он всего лишь ударил по твердому соску, и я выгнулась. От легкой боли, от наслаждения, который дарил мне Карим. Его прикосновения, его поцелуи, его резкость и животная похоть. Его взгляд, который сводил с ума. Будто он добрался до сокровищницы, хранящей множество сюрпризов.
— Ах…
— Кричи…
И я была готова сегодня ночью кричать. От боли? От удовольствия? Неважно.
Я была готова к брачной ночи. Изучила всю информацию, несмотря на блокировки, и как физиологически она проходила. Боль. Наслаждение. Много боли сквозь наслаждения.