соломенного человечка с ужасом и брезгливостью. Чуть не выронил. Читал я, как привораживают. Тьфу, мерзость.
— Мыслишь верно, — закивала ведьма. — Но нет. Эта заготовка. Не пригодилась. Так что, чтобы уж точно подействовало и клиент был доволен — дойди до её суженного сам и объясни доходчиво, что ко мне лезть не надо. Меня он не слушает, а после того что ты с Мишей сделал — вес твоих слов вырос многократно.
— Как он, кстати? — изобразил сочувствие я, хотя парень её заслужил то что получил.
— Это уже не моё дело, — буркнула она. — Иди, спасай свою Ингу.
— Рад был помочь, — саркастично сказал я. — Кто такой её суженый-то? Он хотя бы… — я сделал страшные глаза, — существует?!
— Тарасов Роман, Артемьев, бугай наш туповатый, — снисходительно объяснила она и добавила едко. — Тарасов тоже не очень умный.
— Язык ведьмы очень ценный ингредиент, — заметил в ответ я. — Надеюсь, нужда не заставит меня его искать. А то, может, это решит мои финансовые проблемы.
Она ядовито улыбнулась, я в ответ нарочито подмигнул, а затем вышел из покоев Василисы. Так… Дела «приворожённых» можно оставить и на потом. Сначала тренировка. После неё, наверное, дойду ка я сам до автобуса и доеду до города. Сэкономлю на проезде, а то прямо как зачастил на такси кататься. Никаких денег не хватит на такую роскошь. Но что поделать — надо заглянуть к Анфисе и показать ей то, что удалось вытащить из трупа портального демона. Плюс тот кровавый камень из тайника убийцы.
Так, отставить оставить дела влюбленных «на потом». Моя одежда у Инги. Эх. Ладно. Раз-два-три-четыре-пять, я иду тебя искать. Сначала — Тарасов. И только потом уже блондинка. Чтобы точно успела погладить!
Глава 13
Я знал, где искать Тарасова. Да что там говорить, все знали о Чёртовой Беседке. Роман и ему подобные облюбовали себе самый тёмный уголок, за глухой стеной хозяйственного корпуса. Никто не мешает, никто не наблюдает, что ещё нужно трудному подростку? Из подгнившей беседки с замшелой крышей открывался вид на решётку забора и густые заросли ивняка да рябины. К забору вела тропинка, прямиком к месту, где прутья раздвинули ломом так, чтобы мог протиснуться даже взрослый человек.
Вот там, в зарослях, начинался другой сиротский клондайк, но уже для ребят приключенческого склада ума. Узкая тропа петляла по колючим зарослям и приводила к небольшому пожарному пруду, на берегу которого из поваленного бревна кто-то соорудил качели. Я любил там бывать когда-то, а вот Тарасов точно был не из тех, кто испачкает белые подошвы в скользкой грязи.
Когда я огибал хозяйственный корпус, то увидел как у его угла стоит мальчишка лет десяти-двенадцати. Насупившийся, заплаканный. Он смотрел куда-то прямо перед собой, сжав кулаки, и что-то себе проговаривал. Я даже расслышал кое-что.
— Давай. Соберись. Соберись! Это надо сделать! — повторял он. Выдохнув, паренёк сунулся за угол, глянув в сторону беседки, а затем нырнул обратно. На глазах снова выступили слёзы.
— Стряслось чего-то, парень? — спросил я его.
Тот торопливо вытер лицо, сделав вид, что вовсе и не плачет. Я остановился рядом, нарочито посмотрел за угол, на беседку, в которой расселись парни из старших классов.
— Всё отлично! — буркнул пацан.
— Это я вижу. И даже согласен. Но повторю вопрос — стряслось чего-то? Я туда иду ноги руки ломать, может и от тебя чего передать?
— Книжка, — выпалил он. — Книжку отобрали. Мне её учительница дала, Вера Павловна, про воздушных пиратов! С картинками, а они… Этот… Ванюков… Отобрал! По-моему порвал уже страницу. А она интересная! И Вера… Вера… Павловна… Расстроится! Вот я… Пришёл… Забрать. Попросить.
Он яростно боролся со слезами, и это тоже было мило. Как и попытка в его возрасте в одиночку выйти в тёмный угол интерната против стаи половозрелых шакалов.
— Серьёзная проблема, — согласился я. — Как тебя зовут?
— Никита.
— Стой здесь Никита. Сейчас со всем разберёмся, не переживай.
Я вышел на тропинку к беседке. Под крышей валяло дурака человек восемь, но Романа я увидел сразу. Он восседал с ногами на лавке, и очень картинно курил. Крепкий, плечистый, светловолосый. Настоящий спортсмен. Капитан сборной приюта по самбо. Учиться толком не учился, но на это закрывали глаза, пока он приносил медали. Типичная история.
И на то что курил он вот так, в открытую, воспитатели да учителя с тем же усердием не обращали внимания. Спорт — золотой билет в жизнь того, у кого с учёбой не заладилось. Кстати, из меня вышел бы неплохой спортсмен. Вот только сколько мне тут осталось-то, неделя? Две? Экзамены завалю и свободен!
— Добрейшего вам дня, многоуважаемые обитатели подворотен, — поприветствовал я местную шпану. — Как здоровье ваше? Доброе али худое?
Здесь собрался весь свет интернатовских хулиганов. Самые отпетые негодяи. Я широко улыбался, глядя на чересчур уверенные и наглые лица. Говорят: дураки учатся на своих ошибках, а умные на чужих. Посмотрим, как у этих с обучением.
Я встал на мокрую от недавнего дождя ступеньку, опёрся на столб с облупившейся белой краской.
— Неожиданная встреча, малой, — сказал жгучий брюнет со спадающей на глаза длинной чёлкой. Антуан Касимов. Пару лет назад очень сильно меня допекал. Пришлось прибить гвоздями к полу его рюкзак, так как в физическом противостоянии тогда мы были неравны. Он мне потом, конечно, отомстил, но с тех пор особо и не лез. А теперь уже и не полезет. Так, а где Ванюков?
Крысёныш с книгой Никиты сидел у самого края. Место человека, кто по рангу ещё не добрался до звания «равный прочим».
— Я сам удивлён, что оказался в столь злачном месте, — покачал головой я. — Но судьба привела меня сюда, и теперь пути назад нет.
— Чего хотел, одарённый? Будешь тут своими силами блистать, как с Мишаней Черепашкой? — так, Антуан из тех, кто происходящее анализирует. Значит, как минимум, не дурак. Обвинение же совершенно несправедливо. Когда я разложил ухажера Василисы с его дружками, то ничего такого не использовал. Всё сам, всё сам.
— Ну неправда, Антуан! Неправда, — возразил я. — Всё этими вот руками. Хочешь, проверь! Не будет никаких вспышек, огненных шаров и моей умопомрачительной быстроты. Я просто сломаю и тебе руку, вот и всё! Или на этот раз лучше ногу! Для разнообразия.
— Дерзишь, как я погляжу, одарённый. Силу почувствовал? — хмыкнул он. — Только на любой винтик своя отвёртка найдётся. Не борзей и проблем не будет.
Я слышал, что Антуан за пределами нашего периметра знается с людьми серьёзными. Ну, для шпаны местной серьёзными, не для меня конечно. Однако многих ребят в интернате