южнее Сахары и отбить обратно свои земли уже не смог, а корона приняла решение, что не больно то и надо. Где Африка, а где Великая Британия, решили они. За такой плацдарм я был им благодарен. Очень помогли, спасибо им. А ещё говорят что англичанка гадит. Ха! Отнюдь!
Кто-то вошёл в прачечную. Я не пошевелился, следя за дыханием и потоком силы. Шаги осторожно приблизились. Мне послышался тонкий запах цветочных духов. Тонкий пальчик аккуратно коснулся щеки. Я тут же вышел из транса, но не пошевелился. Энергия текла плавно, уверенно. Доспех напитан и выдержит выстрел из большого калибра в упор. Какой-то изящный пальчик уж точно выдержит.
— Артемьев? Ты живой? — сказала девушка. Голос незнакомый. Я повернул к ней голову, как можно резче. Симпатичная блондинка испуганно вскрикнула, отшатнулась, прикрывая рот ладошкой.
— Здравствуй, — чуть хрипло произнёс я и соврал, — не хотел тебя напугать, прости.
— Что ты тут делаешь, Артемьев? На полу, в темноте?!
— Жду. Может быть тебя, — улыбнулся я. Она нахмурилась, затем зарделась.
— Дурак!
Звякнула машина. Ого. Я просидел здесь почти час! Медленно поднявшись, я открыл дверцу, вытаскивая оттуда горячее и уже подсушенное бельё. Девушка не уходила. Она мялась где-то на периферии зрения, и будто бы вела с собой какой-то жаркий спор.
— Что ты хотела, Инга? — память услужливо подбросила её имя. Вроде бы это бывшая подружка убитой мною Лены.
— Артемьев, — начала было она, но тряхнула головкой недовольно, — то есть Илья. Илья, да. Мне нужна твоя помощь! Ты же стал одарённым?
— Моя помощь будет дорого стоить, — собрав одежду, я встал напротив неё, откровенно забавляясь.
— У меня нет денег, — растерянно произнесла Инга.
Я молчал, улыбаясь. Фигурка у неё была что надо. Но, конечно, не мой возраст. Слишком юна, пусть даже и не невинна.
— Почему ты так улыбаешься? — не поняла девушка. Скрестила руки на груди, приосанившись.
— Просто так, — не ответил я. — Хорошее настроение. Сила прямо бурлит во мне, не знаю куда её и деть.
— Ты общаешься с Фесенко, — выпалила Инга. — Она приворожила моего парня! Сделай так, чтобы она сняла приворот! Он мой! Только мой!
Какая милая дурость.
— Плата? — спросил я невинно.
— Прости о чём хочешь, — выпалила она. Я шагнул ближе, и она чуть отшатнулась, хлопая огромными васильковыми глазами, но не отступила.
— О чём хочу?
Между нами было несколько сантиметров.
— Артемьев… Илья… Я… — она стала почти пунцовой, но бегством спасаться не спешила.
— Уверена? — тихо уточнил я. О, какие демоны сражались в её душе. Какие страсти там кипели!
Она, наконец-то, коротко и чуть обречённо кивнула.
— Погладь тогда, пожалуйста, — сунул я ей в руки свою одежду и вышел из прачечной, насвистывая.
Инга, прижав к груди ещё сырую одежду, молча проводила меня взглядом.
К Васе я идти изначально не планировал, но после такого забавного разговора даже не удержался. Этот суровый и страшный мир подростков, запертых друг с другом в одном месте. С интригами благородных родов не сравнятся, но сколько в них эмоций! Сколько чувств!
Мне нравилось за ними наблюдать.
Дверь к ведьме отворилась почти сразу после стука.
— Чего тебе? — буркнула Василиса.
— Разговор есть, — широко улыбнулся я. — Пустишь, или мне на весь коридор возопить о ситуации? Хотя, думаю, проблем от этого не будет, потому что и так каждая паршивая собака знает о твоих увлечениях. О грязных, постыдных, чудовищных увлечениях!
С каждым словосочетанием мои слова звучали всё громче и громче.
Ведьма торопливо распахнула дверь:
— Быстрее, — прошипела она.
— Хороший ты человек, Вася, — сказал я, едва дверь закрылась. Нашёл уже знакомый стул, уселся и закинул ногу на ногу. — Известный!
— Чего ты хотел? — сухо поинтересовалась Фесенко.
— Что там за приворот на суженного-ряженного для Инги?
Брови Василисы поползли вверх.
— Я только за сегодня от двоих человек узнал, что ты ведьма. От разных! — я покачал головой. — Ты не опасаешься за свою жизнь?
— До экзаменов неделя. После них я отсюда выйду и всё. Никто меня не найдёт, — поморщилась она. — А про Ингу откуда… Эта дура что, к тебе пришла?
— Да. Про нашу связь тоже все, оказывается, в курсе. Что может нетривиальным образом подмочить мою репутацию, когда тебя на дыбе будут иноки Первой Церкви растягивать.
— Опять за своё?
— Прости, не удержался. Ты это, и вправду, сними приворот.
— Да какой приворот-то? Это дурак сам за мною ходит. Делать мне больше нечего, чтобы таких баранов чаровать. Тьфу.
Вела она себя так, будто бы лет пятьдесят проторчала в лесной хижине, из тех что на курьих ножках по рощам бегают.
— Что ж ты злая-то такая, Василиса? Кто обидел тебя так?
— Что-то ещё хотел? — не ответила та.
— Мне нужен знак от тебя, для Инги. Она мне тут услугу одну делает, некрасиво будет если зря.
— Я тут причем?
— Притом, что есть одно местечко у меня на примете, с ресурсной зоной через дорогу. С августа будет свободно для аренды. Как мне думается очень славно было бы кому-нибудь с ведьмовским даром там поселиться. Кому-нибудь отзывчивому! Желающему помочь ближнему, — широко улыбаясь, я наблюдал за насупившейся ведьмой. Ну и правда, вроде бы семнадцать лет, а ведёт себя так, будто бы уже сто триллионов миллиардов лет проживает на триллионах и триллионах таких же планет, как Земля.
— Это ты одарённый, Артемьев. Я простой человек, мне ближайшие годы только койка в общежитии доступна, — пробурчала Василиса. Прошла к своему столику, на котором стояла большая вязаная сумка.
— Ну здесь я могу помочь. Ты же помнишь, что я обещал о тебе позаботиться? — по правде говоря денег у меня сейчас было немного, но ситуация могла в корне измениться уже на днях. Поэтому можно было и щедростью блеснуть.
Она недоверчиво посмотрела на меня через плечо. Руки замерли в брюхе сумки, а затем медленно ожили, начиная выгружать оттуда всяческие женские богатства. Как только лезет туда всё это?
Образ бездонной сумки натолкнул на простую, но отчего-то не реализованную до сих пор мысль. Мне нужен дипломат. Что-нибудь неброское, небольшое, деловое, куда я перетащу свой пространственный карман, а то ну неудобно было с ним. Какой-нибудь чёрный, кожаный с замочками позолоченными. Да, будет здорово.
— Вот. Передай Инге, скажи чтобы сожгла, — Василиса вытащила из сумки соломенную фигурку. — Пусть кровью перед этим польёт.
— Поможет?
— Кровь-то? — усмехнулась ведьма. — Нет, не поможет, но серьёзности обряду добавит. Сам понимаешь, это важно, когда к делу относятся серьёзно.
— Так что, Инга права была про приворот? — я взял фигурку в руку. — Её суженный, да? Смоченный в чём-нибудь таком, что привораживает…
Я осёкся, глядя на