— Подожди, — вскинул руку феран. — Фернита?
— Ну, святоша притащился с людьми, под стягами по земле, а когда у них был поздний обед, через портал аккурат к столу припёрлась фернита какая-то там. Хотела Милку купить, или в аренду взять, — Рэтар нахмурился ещё сильнее и глянул на Хэлу, когда услышал незнакомое слово. Ведьма поправилась, поведя головой. — На время попользоваться.
— Что за фернита, знаешь? — спросил он.
— Нет, откуда? — пожала плечами ведьма. — Мне и не говорил никто, а как она выглядела я не видела. Я в комнате была с серыми — обещала Роару, что будем тихо сидеть и не отсвечивать. А у Милки в голове была сплошная истерика. Так что… прости, Рэтар. Но Элгор знает. Вернёмся и спросим.
Феран попытался себя успокоить. Он повёл плечами, втянул воздух, а потом сел на каменный берег насыпи.
— Ты сказала фернита, — уточнил Рэтар.
— Да, — Хэла села рядом и стала перебирать камушки под ногами.
— Не ферина?
— Нет, — она мотнула головой. — Дочь ферана. Я уточнила ещё у Роара, когда успокаивала его истерику.
— Тогда я знаю кто это, — проговорил Рэтар.
— Правда? — ведьма глянула на него, слегка хмурясь.
— Да, — ответил феран. — В элате есть только один фернат, где ферану помогает дочь, то есть фернита. И у них в фернате всё плохо.
— Зачем им белая ведьма?
— У них засуха. А средств нет. Они даже хотели, чтобы я обвязал с ней кого-то из моих танов.
— Хотели породниться с твоей казной? — спросила она, фыркая.
Рэтар хмыкнул на это, а потом смысл сказанных Хэлой слов дошёл до него, он посмотрел на Хэлу и рассмеялся. Ведьма, собирающая в юбку камушки, оторвалась от занятия и посмотрела на него с вопросом. Видимо не поняла, почему он смеётся.
— Породниться с казной? — переспросил он, а она усмехнулась. — Да, Хэла, да, как-то так.
Они ещё немного посидели на берегу, слушая шум волн.
— Завтра пойдёшь к эйолу со мной, — озвучил принятое решение феран. — Я хотел сходить один, но раз такое дело.
— Я ничего не могу против эйола, — заметила Хэла.
— И не надо, — ответил Рэтар. — Посмотрим как он отнесётся к тому, что к нему пришёл феран с чёрной ведьмой. Поверь — это страшно. Даже для эйола.
— Хорошо, — согласилась она.
— Зачем тебе камни? — решил спросить Рэтар. — Ты заберёшь их с собой?
— Я хочу кое-что сделать, — ответила Хэла. — Игру.
— Игра в камни?
— Это не просто камни, Рэтар.
— Хорошо, как скажешь, — он повёл головой. — Тебе нужен весь берег?
— Нет, еще три вот таких, — она показала тёмные камушки. — И пять вот таких, беленьких.
— Пойдём до холуна, там будут ещё такие насыпи, найдём камушки по дороге, я помогу, — Рэтар встал и помог подняться Хэле.
Она была раскрасневшаяся и растрёпанная, безумно красивая и как всегда холодная, замёрзшая. Если бы не плащ, который он заставил её взять, продрогла бы до костей.
— Даже не думай меня целовать, — проговорила она, останавливая его, когда Рэтар и вправду хотел поцеловать её.
— Почему? — спросил феран.
— Нас могут увидеть, — прошептала женщина в ответ.
Он вздохнул и взяв её за руку повел прочь от моря, в сторону скал.
— Что такое холун? — спросила Хэла, перехватив его так, чтобы держаться за локоть, а точнее обняв его руку своими двумя.
— Это поросшие лесом скалы, — ответил Рэтар. — Это очень красиво.
— Карабкаться придётся? — повела бровью ведьма.
— Немножко, — сказал он. — Я могу тебя нести.
— Не надо, — запротестовала она. — Я умею ходить и карабкаться тоже.
В холуне было тихо, шум моря тут был не слышен, однако здесь был водопад и именно его Рэтар хотел показать Хэле.
Забравшись по каменной тропе немного выше, феран прислушался и пригляделся. Улыбнулся, остановил Хэлу и призвал её к тишине и осторожности. Потом, как можно аккуратнее перебрался с ней немного вперёд, устроил в камнях ведьму, а потом устроился сам.
— Смотри, — указал он в сторону воды, когда Хэла приподняла вопросительно бровь.
Ведьма присмотрелась и просияла.
— Это… это сунга? — спросила она неслышным шёпотом и Рэтар кивнул.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Внизу у воды, недалеко от водопада было целое семейство зверя, что считался символом Изарии. Это было огромное животное, с мощным телом, разветвлёнными острыми на концах рогами, небольшой гривой, без хвоста. Сильные ноги с раздвоенными костяными наростами позволяли сунге без проблем подниматься очень высоко в горы, используя скалистые тропы. В этом семействе было шесть особей, две из которых были совсем маленькими.
— Какие красивые, — проговорила Хэла и Рэтар заметил в её глазах слёзы. — На телыгу похожа разве что размером.
Мужчина пожал плечами, вспоминая их разговор в Трите.
— У них очень хороший слух и они очень суровы, — рассказал он. — Там два самца и они, если почуют опасность, вполне могут напасть.
— Малыши очаровательны, — улыбнулась ведьма. — А ты охотился на сунгу?
— Однажды.
— Убил.
— Да, — ответил он и понял, что может и не надо было, но от неё и не скрыть ничего — зачем врать.
Хэла сложила руки на камне и положила на них голову.
И феран похлопал себя по мечу, точнее по его рукояти.
— Кость отдали на рукояти двух мечей и парных кинжалов. Шкура ушла на плащ. Сейчас он у Элгора. Выслеживали три мирты. Ушли далеко в горы. Мясо съели, — отчитался он. Ведьма повела головой.
— Насчёт ужина, — прошептала Хэла. — Может ты пойдёшь один? Скажи, что у меня… ну, не знаю — голова разболелась. Устала заговоры делать.
— Хэла, — вздохнул Рэтар, — да успокойся. Войра не пугает, что ты чёрная ведьма.
— Я из-за детей, — пояснила она.
— Ты их есть собралась, несносная моя ведьма? — усмехнулся феран.
— У меня в мире есть сказки, в которых ведьмы едят детей, — заметила упрямо женщина.
— Отлично, — он повёл бровью. — Ты не в сказке.
— Иногда мне кажется, что в сказке, — проговорила Хэла едва слышно, переведя взгляд обратно на семейство сунги.
— Плохой? — спросил феран, усмехаясь.
— Просто всё это нереально, всё вокруг. Я напичкана лекарствами, лежу в психушке и всё это мне сниться. Всё это просто глюки. И ты, — Хэла говорила это словно находясь в бреду. — Я просто выдумала тебя, ты плод моего больного воспаленного сознания.
Рэтар положил руку вдоль её сложенных рук, а вторую руку положил на поясницу, уткнулся лицом в её плечо и втянул запах тепла, которым она пахла.
— Хэла? — посмотрел с вопросом, потому что она была серьёзна, потеряна, такая невозможно хрупкая сейчас.
— Ты слишком идеальный для меня, а значит не настоящий, — прошептала она.
Всё это рвало его на части. Рэтар начинал паниковать, потому что не понимал… не мог понять, не мог управлять этим её состоянием и своим внутренним ответом на вот это — слова, чувства. Такие чистые, острые и пугающие.
— Как бы я хотел, Хэла, быть просто мыслью в твоей голове, родная, — проговорил ей в плечо феран и она перевела на него влажный, полный непролившихся слёз взгляд, их лица были совсем рядом. — Потому что тогда моя жизнь была бы выдумкой, для меня всё это, вокруг, было не важно. Я жил бы внутри тебя, был бы частью тебя. Я точно знал бы, когда тебе хорошо, а когда плохо. Я не заглядывал бы к тебе в глаза со смертельным беспокойством, не понимая, как сделать так, чтобы было не больно. Я бы знал, как сделать тебя счастливой.
— Ты знаешь, — ответила Хэла.
— Правда?
— Да. — она уткнулась в его плечо. — Сейчас, здесь, с тобой — я счастлива.
Внутри всё сжалось и разошлось волной безумной тоски по ней.
Рэтар обнял её и подтолкнул на руку, что лежала вдоль её рук, обнял, накрыл губы Хэлы своими. Всего мгновения хватило, соприкосновения и затопило с головой, наполнило до краев и его… и её. И он чувствовал это.
Это желание на двоих. В её дыхании, хриплом, болезненном. В её руках, обнимающих и ласкающих, сжимающих, впивающихся. В её губах…
Рэтар и Хэла не произнесли ни звука. Всё это было совершенным безумием.