тряпок. Надо же за столько лет и сохранился... Из поколения в поколение передается, каждая грань на нем к ста летам приравнивается, так чо осторожно обращайся с антикваром. Я специально так высоко его держу, а то энти птицы обнаглели, везде шаркают ничего не бояться, весь раритет мой побили. Он все, чо осталось от поганой жизни моих родственников... Дорог подлец, как память времен - наследие поколения, по-книжному называется... А грязь на нем вековая, значит целебная, так чо наливай и хватит меня наставлять, а то от твоих сумлений меня скоро от боли совсем скрутит и тогда рот зажмет так, чо и энто лечение пойдет не впрок.
Марфа, выслушав невразумительную исповедь о наследстве, послушно взяла грязный стакан и хотела было помыть, но больная предвкушая, что минуты для принятия водки растянутся, неожиданно выхватила его из рук вместе с принесенной для лечения чекушкой и быстро зубами вскрыла долгожданную бутылочку.
-Вот упрямая, хоть лоб ей расшиби вразумлениями...! Говорят ей грязь целебная, так нет, все по-своему норовит, всю целебность чуть не смыла.
Заметно нервничая, Анчутка дрожащими руками налила в стакан водки, от чего грязь стремительно осела на дно и жидкость в нем стала мутной, но не смотря на это, наследница раритета, залпом выпила содержимое.
- Вот оно исцеление..., потягиваясь сладко, как кошка, на кровати и ласково поглаживая живот промурлыкала Анчутка.- А ну глянь на свои ручные, десять минут прошло? А то энто самый подходящий момент для приема пищи, потому как чую уже сосуды в норму приходят и лихоманка от головы отступает.
Ошалевшая от увиденного, Марфа вышла на улицу, так как тошнота подкатила к горлу.
-Да чо же энто такое на белом свете стало твориться!- она с мольбой посмотрела наверх.- Люди-то, прямо скотине уподобились! Как можно было перейти человеческую грань, данную нам свыше...? Энто все черствость людская довела слабых, обогатила хамов...! А мы все с краю, делаем вид, чо нас ничего не касается... Да..., будет суд, все на одной плахе окажемся, и жадные, и безразличные, чоб повадно не было чужие и свои беды делить... И как я раньше, дура старая, глаза на нее закрывала? Ну как же..., так легче жить... Ежели на всех обращать внимания, тогда почитай все свои дела придется отложить и помогать другим, а помогать-то не очень хочется, свое-то..., оно жальчее... Даже слова доброго и то для нее не находилось! Хороша..., нечего сказать... Ладно..., чо уж там... О прошлом не гундят, его в памяти своей держат и выводы для себя делают. Хоть войны пока нет и на том спасибо большое... Но чую плохо тем будет, кто обездоленных грабит...! Ведь никто не вечен на энтой грешной земле...! Она безумная хоть в бутылке покой решила искать, а некоторые-то и того хуже, в деньгах, чо по- моему уразумению еще больше грех. А о милосердии, слезах ближнего и в поминах не осталось в безумных наших головах.
Глубоко вдыхая свежий воздух, Марфа прислоняя руку к груди, еще долго не могла переосмыслить увиденное в доме ближайшей соседки. Но немного отдышавшись, она все же смогла себя уговорить, чтобы вернуться обратно, к побитой Анчутке.
-Ты где прохлаждаешься...? Пришла больную навестить, а сама то и дело во двор носишься. Уж не заболела ты.- сочувственно разглядывая соседку, Анчутка пристально стала рассматривать ее.
-Все хорошо. А ты прилив сил прочувствовала, али еще налить?
-Нет..., давай откушаем твои гостинцы,- она взяла тарелку у Марфы и с восторгом стала поглощать еще не остывшую картошку в прикуску с малосольными огурцами,- только мензурку с чекушкой далеко не убирай.
-Хорошо..., как скажешь,- осторожно, чтоб та не видела она зачерпнула в стакан воды и немного помыв его она незаметно вылила воду за печку,- может, тебе раны на лице обработать, ведь кровь по всему лицу запеклась.
-Все энто глупости, чоб водку на рожу использовать, мы ее лучше вовнутрь. Изнутри эффект больше происходит, а с снаружи высохнет и все лечение,- Анчутка облизала грязные пальцы, взяла стакан, даже не заметив его прозрачность, попросила налить ей остатки.
Марфа послушно приняв у нее пустую тарелку, молча наполнила стакан, сунув его в руку больной.
-Пожалуй мне надо идти, а то Дуняша одна там.
-Ступай, ступай..., спасибо тебе огромное,- приняв во внутрь остатки горячительного "лекарства", больная вдруг расчувствовалась и крупные слезы стали капать из ее глаз, которые она старательно пыталась скрыть,- ведь, ежели бы не ты, я, конечно, не умерла, но то чо ты вспомнила о моем существовании, энто для меня, как манна небесная.
-Не расстраивайся, у всех своя дорожка в энтой жизни. Кто прямо пройдет, тому позавидовать можно, ну а кто постоянно спотыкается и думает, чо ему все сойдет с рук, того пожалеть нужно, так как все страдания у него впереди. Так чо поспи, а мы с Дуней еще вечерком навестим тебя. А на Машу зла не держи, сама виновата.
Успокоительные слова Марфы чудодейственно подействовали на Анчутку, она молча повернулась к стенке, чтобы постараться забыться от все еще ноющей боли в голове.
Глава 23.
Марфа выйдя из дома Анчутки, быстрым шагом пошла на пастбище, где издалека уже видела отдельно пасущую Зорьку. Успокоившись, что та на месте, она замедлила шаг.
-"С кем там Дуняша беседу ведет?"- пристально присматриваясь к ее собеседнику подумала она.- "Неужели пастух выздоровел? Хорошо бы..., хоть будет время все дела переделать дома, а то все запустила с энтой коровой".
Но подойдя поближе, Марфа поняла, что напрасно радовалась, потому как это был Дунин брат, Василий.
-Ты где наш лекарь шляешься, твоя любимица, ежели бы не я, давно уже гарцевала по лесу,- с улыбкой поинтересовался Василий.- Надоть поначалу скотину определить, а потом и людям помогать. Ведь ты же прекрасно знаешь бесшабашный характер своей красавицы. Еле-еле сил хватило привязать ее к колышку... А она еще и взбрыкивает, да по ногам норовит мне поддать...
Лучше бы он этого не говорил, потому что после этих слов Зорька, пока тот хаял ее достоинства, незаметно обошла несколько раз вокруг так называемого спасителя, крепко замотав ему ноги его же веревкой и со всего маху побежала по неровной местности, с корнем вырвав из земли, плотно забитый колышек. Василий от неожиданности замахал руками, пытаясь ухватится за что-нибудь и не устояв от очередного резкого толчка, с грохотом повалился на еще не скошенную траву. А Зорька убедившись, что месть ее близка, во всю прыть