Комната наполнилась такой тишиной, что Кандида слышала тиканье часов на каминной доске и даже дыхание мистера Балантайна. Своего дыхания она не слышала, и на момент ей показалось, что она перестала дышать.
— Как вы себя чувствуете?
— Как я себя чувствую? — повторила она тупо, оборачиваясь лицом к терапевту впервые за все время разговора и впиваясь побелевшими пальцами в подлокотники кресла. — Как я себя чувствую? Я хочу убить его!
— Кого?
Слово утонуло в тишине комнаты, Кандида вновь сжалась на стуле.
— Джека. Я хочу убить Джека. Он убил моего сына.
Глава шестая
Тедди прошла паспортный контроль после приземления в аэропорту «Хитроу» и дожидалась багажа у транспортера. Она чувствовала себя полностью обессиленной — усталой, сконфуженной и совершенно одинокой. Отчужденная атмосфера аэропорта усиливала ее одиночество. Ничего нельзя было возвратить. Чарльз предал ее, ударив там, где она чувствовала себя наиболее уязвимой. Она не верила тому, что он сказал о Майке — просто не могла этому поверить. Конечно, Майк любил ее — ведь они были вместе уже два года, и у них было много хорошего. Все в порядке, сейчас он увлечен работой — но разве и она не занята?
Чем больше людей опрашивала Тедди, тем определеннее чувствовала, что профессиональный успех требует увлеченности. Она думала о кандидатах, помещенных в выписку для «Барнеков» — Эстер Левинсон, Конрад ван Бадинген, Кристиан де Клемент-Гранкур — все они были привлекательными личностями, и все они жертвовали личной жизнью, посвятив себя достижению профессионального превосходства. Естественно, что Майк делал то же самое, естественно, и ей нужно следовать этому. Но почему она чувствовала себя такой несчастной? Может быть, это просто усталость от перелетов, отвращение к аэропортам — думала Тедди, дожидаясь багажа у транспортера. Она выполнила обычные формальности и вышла в зал ожидания — маленькая, упавшая духом фигурка, несущая на плечах всю тяжесть бытия, не замечающая окружения.
Кажется, ее окликнули откуда-то из дальней дали. Это был он. Такой красивый, такой волнующий, принадлежащий только ей.
— Тедди! — лицо Майка вспыхнуло широченной, съехавшей набок улыбкой. Откинув назад прядь черных волос, упавшую на брови, он широко развел руки, позволив охапке цветов просыпаться на пол к его ногам, и закружил в воздухе бросившуюся в его объятия Тедди.
— Боже, как я скучал по тебе, моя милая, — он стиснул ее в медвежьих объятиях, перед тем как поставить на землю. — Дай-ка взглянуть на тебя. Ты просто ужасно выглядишь. Что случилось? Что-нибудь не так? — глаза Майка были полны сочувствия, его руки бережно поддерживали ее, пока он изучал ее лицо.
— Ничего, Майк. Я рада, что вернулась домой и что ты здесь. Я просто немного устала, и все, — вопреки ее бодрым словам, слезы, зажатые внутри после разговора с Чарльзом, снова выступили наружу.
— Тедди, Тедди дорогая, успокойся, не плачь. Все хорошо, моя милая. Сейчас мы будем дома. Сейчас я отвезу тебя домой.
— Мне нужно ехать в офис, — неопределенно вздохнула Тедди.
— И не думай. Мы поедем домой. Я не пойду на работу, позвоню в ЭРК и скажу Джулии, что забрал тебя. Я посажу тебя в горячую ванну и накормлю ужином — ты выглядишь, как привидение, — а затем уложу в постель и ты будешь долго спать. Это приказ.
Она закрыла глаза и любезно разрешила ему командовать.
— А теперь, Тедди, давай мне сумку и собери свои цветы. Я тащил их сюда не для того, чтобы ты их топтала.
Цветы были разбросаны на полу у их ног. Мелкие белые розы, изящные лилии с плющом, обвившимся вокруг их стеблей, хрупкие бледно-голубые дельфиниумы беспорядочно лежали на грязном линолеуме.
— Ох, Майк! Они такие красивые! — Тедди нагнулась, чтобы подобрать нежные бутоны.
— Ты тоже, Тедди. Ты тоже.
Тедди откинулась, закрыв глаза, на мягком кожаном сиденье «феррари», пока Майк ловко вел его по лондонским улицам. Ее страхи и опасения угасали, она снова и снова представляла Майка, высокого и стройного, с руками, полными цветов, с глазами, ищущими ее в толпе. Слава Богу, наконец-то она дома… Она совсем не обращала внимания на музыку «Токинг Хидс», вырывающуюся из стереосистемы машины.
Майк сдержал слово. Когда они прибыли на его квартиру, он в первую очередь позвонил Джулии в ЭРК и сказал, что Тедди нездоровится из-за гриппа и сегодня она не выйдет на работу — а может быть, и завтра. После этого он переключил телефон на автоответчик и налил Тедди ванну, помог раздеться и помыть спину, а затем вытер насухо, как ребенка. Он посвятил ей целый день, с добротой и готовностью выполняя все ее требования. Когда Тедди проснулась, освеженная глубоким сном, он повез ее по магазинам, чтобы купить ей что-нибудь шикарное, настаивая на том, что ей нужно взбодриться. Он привел в замешательство служащих магазина «Харвей Никольс». На все, что Тедди примеряла и представляла его одобрению, он закрывал глаза и качал головой: «Нет, это тебе не идет. Нет, это тебя старит. Нет, это слишком деловое. Нет, ты слишком хороша для этого». Наконец они остановились на светло-кремовой узкой юбке из мягкой замши, шелковом платье и длинном облегающем жилете ручной работы, в тон юбке. Нежный медовый цвет комплекта сочетался со светлыми волосами Тедди и теплым оттенком ложился на ее лицо. Впервые за несколько месяцев она чувствовала себя изнеженной, опекаемой, избалованной, защищенной.
— Ну, сейчас пора выпить бокал-другой шипучки, а затем поужинать. Куда ты хочешь пойти, дорогая? «Гаврош»? «Танте Клер»? «Бибендум»?
Тедди прислонилась к плечу Майка, пока они рука об руку гуляли по Слаун-стрит.
— Я бы хотела что-нибудь индийское. Цыпленка жалфрези. Ягненка карахи. Креветок пури. Бутылку «Броули». И все это в постели. Тебе это подойдет? — она, сияя, взглянула на него.
— Твои желания для меня — приказы.
Этой ночью Майк любил Тедди, будто в первый или в последний раз. Он был утонченно нежен, и, казалось, упивался каждой ее частичкой, уделяя внимание ее маленьким, точеным лодыжкам, подъему ступней, ласкал ямку на шее, жилки на руках. Он знал из опыта, что такая тщательность приносит большие дивиденды.
Потом Тедди лежала свернувшись клубочком в объятиях Майка, ее дыхание было легким и ровным.
— Тед? Ты не спишь? — прошептал Майк.
— Уммм… — пробормотала она утвердительно.
— Тед, ты выйдешь за меня замуж?
Она открыла глаза.
— Эй, бестолковый, это же я, твоя невеста. Я непременно выйду за тебя замуж.
— Знаю. Выходи за меня замуж сейчас.