— Да, — ответил Хэл, глядя ему прямо в глаза и про себя отмечая, что оба они почти одного роста.
Не сказав больше ни слова, подошедший выпустил локоть Хэла, повернулся и возвратился на прежнее место.
Вдруг по толпе пронесся легкий ропот, и все лица повернулись к двери, которая, как Хэл уже знал, вела в офис администрации шахты. Оттуда вышел седоволосый человек с живым, подвижным лицом, держащийся очень прямо, несмотря на свой большой живот. Он остановился на верхней из трех ступенек, ведущих вниз, под своды громадной пещеры.
— Ну, бригадиры, — начал он грубым, зычным баритоном, при первых звуках которого в толпе сразу же воцарилась тишина. — Где вы там? Кому из вас нужны люди?
Толпа подалась назад; впереди остались четыре человека, стоящие на некотором расстоянии друг от друга, в их числе и тот самый сухопарый пятидесятилетний субъект, который разговаривал с Хэлом. Остальными тремя, чей возраст лежал в пределах от тридцати до пятидесяти лет, были: худощавый смуглолицый мужчина лет сорока; человек, чем-то похожий на Соста, только более молодой — белокурый, крепкого сложения, лет тридцати; низенький широкоплечий силач с черными как смоль волосами на шарообразной голове, которому могло быть и тридцать, и шестьдесят лет.
— Так, хорошо. Кто имеет право выбирать первым? — продолжал спрашивать стоящий на ступеньках человек. — Ты, Бисон, верно?
— Да, я, — ответил худощавый.
— Ну что ж, отлично. — Представитель администрации заглянул в распечатку, которую держал в руке. — Тонина Вэйл!
Единственная женщина среди новичков, по-прежнему не спускавшая глаз с Хэла, с довольным выражением лица направилась к Бисону. Несколько человек из толпы позади четырех бригадиров приветствовали ее как старую знакомую.
— Кто следующий Чарлей? — Белокурый крепыш, напоминающий Соста, кивнул головой. — Ты забираешь Моргана Амдура. Кто из вас Морган Амдур?
Стоявший рядом с Хэлом человек сделал шаг вперед.
— Ладно, — сухо сказал Чарлей. Морган Амдур подошел к нему.
— Эньо Юань, выйди вперед!
Еще один из новичков, стоявший поодаль от Хэла, шагнул ближе к бригадирам.
— Джон, он твой.
— Добро, — согласился круглоголовый черноволосый бригадир. Эньо Юань, видимо так же, как и Хэл, оказавшийся в своем нынешнем положении впервые, топтался на месте, нерешительно озираясь по сторонам.
— Ну, иди же к Джону Хейккиле, — поторопил его администратор. — Тэд Торнхил.
Хэл шагнул вперед.
— Уилл, этот — твой. Торнхил, Уилл Нэнни будет твоим...
— Я не беру его! — Слова, которые выкрикнул подходивший ранее к Хэлу тощий долговязый бригадир, громким эхом отразились от стен окружающих площадку зданий.. В животе у Хэла вдруг возникла противная сосущая пустота, какая бывает при стремительном спуске в скоростном лифте.
Глава 7
— Причины? — требовательно поинтересовался администратор.
— Я слышал, он смутьян. — И снова голос Уилла Нэнни мучительно громко разнесся по всей площадке.
— Ладно. Торнхил, вернись на место. Уоллес Картер?
Хэлл отправился назад, а вперед шагнул самый низенький из новичков.
— Твой, Чарлей.
— Хорошо.
— Иоганнес Хевелиус.
— Твой, Бисон.
— Подходит.
Еще двое ушли к своим бригадирам. Хэл остался один.
— Так, хорошо. Последний опрос по Торнхилу. У каждого из вас все еще не хватает по меньшей мере одного работника, Уилл Нэнни, так ты не берешь его?
— Нет.
— Бисон?
— Нет, это не для меня.
— Чарлей?
— Мне он не нужен.
— Джон? Последний шанс.
Низкорослый силач повернулся и вразвалку направился к Уиллу Нэнни.
— Скажи, что ты слышал о нем? — спросил он. Нэнни наклонился и стал что-то тихо говорить Хейккиле на ухо. Тот выслушал, кивнул и повернулся к администратору.
— Я возьму его.
Хэл медленно пересек пустое пространство, отделявшее его от Джона Хейккилы, и остановился рядом; тот в это время уже что-то говорил Эньо Юаню. Хэл стоял и молча ждал. Закончив разговор, Хейккила обернулся и увидел Хэла.
— Пошли со мной, — велел он.
Он повел Хэла не к бараку, куда теперь поспешили все остальные, а в противоположном направлении, через всю площадку, в дальний ее угол. Здесь он остановился, повернулся лицом к шедшему следом за ним Хэлу и некоторое время молча рассматривал его.
— Так ты любишь драться? — заговорил наконец Хейккила. У него был тенор, но довольно грубый.
— Нет, — ответил Хэл. Он разрывался между желанием убедить Хейккилу в своей искренности и попыткой сохранить образ неразговорчивого, замкнутого человека, который, как он считал, наиболее соответствовал рекомендациям Соста.
— Но я слышал другое, Уилл говорит, что вчера в зоне ожидания Станции Хола человек из-за тебя угодил в лазарет.
— Он пытался ударить меня металлической кружкой сзади, когда я об этом не подозревал, — объяснил Хэл. — То, что он попал в госпиталь, — чистая случайность.
Хейккила снова несколько секунд вглядывался в Хэла.
— А меня ты мог бы отправить в лазарет?
Хэл удивленно посмотрел на него. Внезапно на него навалилась усталость, которая как будто явилась из далекого прошлого и была гораздо старше его самого. Лицо стоящего перед ним Хейккилы находилось в каких-нибудь восьми дюймах. Шапка черных волос на его круглой голове едва достигала уровня глаз Хэла, но широченная грудь и могучие плечи бригадира закрывали собой почти половину простирающегося за ним пространства. Весил он, наверное, почти вдвое больше Хэла, и этот вес составляли крепкие кости и тренированные мышцы зрелого мужчины, а скрытая угроза, ощущавшаяся в его позе и во взгляде, говорили о том, что в нем таится нечто большее, чем просто опытный боец. И снова откуда-то из глубины лет, гораздо более далеких, чем годы усвоения уроков Малахии и чем год рождения Хэла, пришла подсказка: единственный шанс, на который мог бы рассчитывать юный Хэл в схватке с таким могучим здоровяком, как стоящий перед ним бригадир, состоял в том, чтобы убить его, и при этом как можно быстрее. Хейккила явно ждал от Хэла заверений в том, что тот не настолько глуп и не станет драться с ним. Хэл сознавал обоснованность его ожиданий, но не мог позволить себе солгать. Тем более если отныне ему предстояло жить и работать вместе с этим человеком.
— Если бы вы набросились на меня так же, как тот человек в зоне ожидания, мне пришлось бы, — медленно произнес Хэл. — Но у меня вообще нет желания схватиться с кем-либо.
Хейккила продолжал не отрываясь смотреть на Хэла. Взгляд его был жестким. Но затем жесткость постепенно пропала, и в выражении круглого лица появилось что-то похожее на замешательство.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});