Читать интересную книгу Танец смерти - Линкольн Чайлд

– Он вам нравился? Когда я его впервые увидела, подумала, что такого придурка еще не встречала. – Она улыбнулась своим воспоминаниям. – Это было в городе Пейдж, штат Аризона. Он сидел в лимузине, ставил автографы на собственные книги.

Марго рассмеялась.

– Я очень хорошо себе это представляю. Забавно, он поначалу действительно производит плохое впечатление, пока вы не обнаружите, что у него золотое сердце... и львиное мужество.

Нора кивнула, слегка удивившись ее проницательности.

– Поняла я это не скоро, пока не разглядела, что стоит за позой «неустрашимого репортера». Мы с Биллом очень разные, но, думаю, браку это на пользу. Я не смогла бы выйти замуж за человека, похожего на меня: слишком я властная.

– Я тоже, – сказала Марго. – А что вы делали в Пейдже?

– Это целая история. Я возглавляла археологическую экспедицию в каньоны Юты, а Пейдж был местом сбора.

– Звучит романтично.

– Да. Как оказалось, слишком романтично. Потом получила работу в музее Ллойда.

– Что вы говорите! Значит вы были там, когда он закрылся?

– Закрылся он, можно сказать, раньше, чем открылся. Пальмер Ллойд, похоже, разорился. К тому времени я сожгла корабли и снова осталась без работы. В конце концов устроилась сюда.

– Что ж, Ллойд потерял, а мы приобрели.

– Вы имеете в виду зал бриллиантов, – засмеялась Нора.

Когда планы Ллойда открыть музей потерпели неудачу, Нью-Йоркский музей естественной истории поднапрягся и – благодаря огромному пожертвованию богатого мецената – выкупил у Пальмера Ллойда известную на весь мир коллекцию бриллиантов для залов драгоценных камней.

Марго тоже засмеялась.

– Не глупите. Я имела в виду вас.

Нора отпила глоток вина.

– Ну а вы, Марго? Не расскажете о себе?

– Я здесь проходила студенческую практику. В это время в музее произошло несколько убийств. Билл писал о них в первой своей книге. Вы ее читали?

– Да вы шутите. Билл не стал бы со мной встречаться, если бы я не прочла все его книги. Он, конечно, не настаивал на этом, но намеки были слишком очевидны.

Марго снова рассмеялась.

– Из того, что я прочла, – сказала Нора, – видно, что у вас были удивительные приключения.

– Да. Кто сказал, что наука скучна?

– Что же привело вас снова в музей?

– После защиты докторской диссертации я устроилась в фармацевтический концерн. Сделала это, чтобы порадовать маму: ей страшно хотелось, чтобы я пошла по семейным стопам, а я все время отказывалась. Я получала кучу денег, однако, работая там, словно бы делала матери одолжение. Бедная мама. Она никак не могла взять в толк, зачем я трачу жизнь на изучение людей, протыкающих в нос кости. Несмотря на большие деньги, работа меня не увлекала, к тому же я не умею трудиться в команде и лебезить перед начальством. И вот однажды мне позвонил Хьюго Мензис. Он знал меня по прежней работе в музее и прочитал некоторые мои статьи на медицинские темы. Мензис спросил, не хочу ли я вернуться в музей. В «Музееведении» только что появилась вакансия, и он предложил мне ее занять. Вот так я здесь и оказалась. – Она показала Норе на тарелку. – Хотите еще?

– Не откажусь.

Марго положила ей кусок лосося и взяла немного себе.

– Вы не слышали о марше индейцев тано через страну? – спросила она, не отрывая глаз от своей тарелки.

Нора вскинула на нее глаза.

– Нет.

– Музей пытается это замалчивать, надеется, что правда не выйдет наружу. Поскольку вы являетесь одним из кураторов выставки, думаю, вам следует об этом знать. Тано начали марш протеста. Вышли из Нью-Мексико и направились в Нью-Йорк просить о возвращении масок. Они хотят встать перед музеем в день открытия, танцевать, петь и раздавать листовки.

– Только не это, – простонала Нора.

– Мне удалось поговорить с лидером группы, жрецом и старейшиной. Человек он очень приятный, однако твердо намерен осуществить задуманное. Они верят, что каждая маска обладает душой, и индейцы хотят обратиться к ним и сказать, что они не забыты.

– Но в день открытия? Будет скандал.

– Они очень искренни, – тихо сказала Марго.

Нора взглянула на нее, резкость едва не сорвалась с ее губ. Затем смягчилась.

– Полагаю, вы правы.

– Я действительно пыталась отговорить их от этого шага. Как бы то ни было, говорю об этом, потому что знаю: вы уважаете прямоту.

– Спасибо, – Нора на мгновение задумалась. – Эштон впадет в истерику.

– Как вы только его терпите? Такой придурок.

Нора расхохоталась: Марго сказала правду.

– Вы бы посмотрели, как он все это время носится по выставке, орет на всех, машет руками, шерсть дыбом.

– Перестаньте! Даже представлять противно.

– А Мензис? У него для каждого найдется доброе слово, ободрение. За пять минут он достигает того, чего Эштону не удается сделать за целое утро.

– Это называется урок менеджмента. – Марго указала Норе на бокал. – Еще?

– Пожалуйста.

Марго наполнила оба бокала и предложила тост:

– Выпьем за нас с вами, Нора. Расшевелим груду окаменелостей.

Нора засмеялась.

– Не возражаю.

И они чокнулись.

Глава 30

В два часа ночи Смитбек приотворил дверь своей комнаты. Сдерживая дыхание, выглянул в узкую щель. В коридоре третьего этажа было пусто и темно. Сделав щель пошире, он отважился посмотреть в другом направлении.

Тоже пусто.

Смитбек закрыл дверь и прислонился к ней. Сердце сильно колотилось, и он сказал себе, что причина – в долгом ожидании этого момента. Он несколько часов лежал в постели, притворяясь, что спит, а сам прокручивал в голове план. Вечером, как и всегда, за дверью слышались приглушенные шаги. Около одиннадцати к нему заглянула медсестра – убедилась, что пациент лежит в постели, – и осторожно, чтобы не разбудить, вышла из комнаты. С того момента до Смитбека не донеслось ни звука.

Смитбек снова взялся за дверную ручку. Пора приводить план в действие.

После скандала у директора Смитбек, как обычно, отправился обедать. Его посадили и подали меню, словно ничего не произошло. Похоже, такие срывы были обычным явлением в Ривер Оукс. После обеда он часок поработал на кухне: укладывал скоропортящиеся продукты в холодильники.

Во время дежурства Смитбеку удалось прикарманить ключ от подвала.

Хотя Смитбек дежурил только два раза, он успел разобраться в том, как функционирует кухня. Продукты подавались на погрузочную платформу с тыльной стороны дома, а затем из подвала поднимались в кухню. Над безопасностью в Ривер Оукс можно было только посмеяться: ключи от подвала имелись у половины кухонных работников – от шеф-повара до последней судомойки, и дверь никогда не запиралась на замок. Когда помощник повара спустился за чем-то вниз, Смитбек воспользовался моментом и – пока никто не видел – положил в карман торчавший из замка ключ. Повар поднялся, кряхтя под тяжестью жаровни, а про ключ совершенно забыл.

Все прошло без сучка без задоринки.

Смитбек готовился снова отворить дверь. Он напялил на себя три рубашки, свитер и две пары штанов. Ему было жарко, и он обильно потел. Оделся он так из предосторожности: если все пойдет согласно плану, ночь ему предстоит холодная.

На дежурстве он узнал, что первый продуктовый фургон прибывает к погрузочной платформе в 5:30 утра. Если удастся пройти по подвалу и дождаться прибытия машины, он сможет проникнуть в фургон перед самым отбытием. Никто ничего не заметит. Пройдет более двух часов, прежде чем его отсутствие обнаружат, а тогда он уже будет подъезжать к Нью-Йорку. Доктору Тизандеру и легиону черных сестер будет его не достать.

Снова приоткрыл дверь. Мертвая тишина. Так, пошире... Он выскользнул в коридор и бесшумно затворил за собой дверь.

Посмотрел через плечо и осторожно, по стенке, двинулся по коридору к площадке. Вряд ли его заметят: свет приглушен до минимума. Пейзажи и портреты на стенах выглядят как темные прямоугольники. Мягкий ковер кажется почти черным.

За пять минут добрался до площадки. Здесь свет был чуть ярче. Смитбек постоял, прислушиваясь, не идет ли кто по лестнице. Сам сделал шаг, другой... навострил уши.

Ничего.

Пошел вниз, держась за перила. Каждую секунду Смитбек готов был броситься вверх по ступеням. Добравшись до площадки второго этажа, укрылся в темном углу, скорчился за сервантом. Здесь он провел рекогносцировку. От площадки расходились четыре коридора: один вел в столовую, второй – в библиотеку и западную гостиную, другие – в лечебные помещения и кабинеты администрации. На этом этаже было так же тихо и пусто, как и на предыдущем, и Смитбек, осмелев, тихонько вышел из угла.

Со стороны административного блока послышался звук закрывающейся двери.

Он быстро нырнул в укромное место, скорчился и стал ждать.