— Угу, я так и подумал. А вот еще у меня к вам вопрос будет. Стреляете вы хорошо. То, что из винтовки — это я понимаю, снайпер все-таки. А где же вы так ловко из пистолета стрелять выучились? Да и носите вы его иногда как-то странно, совсем на немецкий манер.
— А тут ничего удивительного нет, товарищ старший лейтенант. Вы попробуйте-ка по тайге теодолит потаскать. Он, собака, вместе со своей треногой, почитай, пуд весит без малого. А еще мешок с запасами. Как тут еще и ружье-то уволочь? Тем паче, что висит эта хреновина аккурат на правом плече. И наган, в случае чего, достать вообще невозможно. Вот и носим мы его с левой стороны. Оттого и привычка у меня любой рукой пистолет из кобуры выхватывать. А тут и недолго с двух рук стрелять научиться.
Хворостинин удивленно поднимает брови.
— Послушать вас, Котов, так там не геологическая экспедиция, а прямо-таки какой-то отряд специального назначения!
— Так ведь Колыма, товарищ старший лейтенант! Не прочухался вовремя — тебя уже под кустом жрут.
— Это кто же там жрет?
— Известно кто! Там, помимо обычного зверя, всяких прочих гавриков хватает.
— Неужто настолько серьезно?
— А вы там сами-то бывали?
Особист передергивает плечами.
— Да нет уж… Мне как-то и без Колымы хорошо.
— Ну, вот побываете — так посмотрите, какие там нравы царят. А что до отряда специального назначения, так это вы, товарищ старший лейтенант, прямо в точку попали! Вы ж ведь в курсе, наверное, что мы там в основном разыскиваем?
— Откуда вдруг? Вы, Котов, не считайте себя настолько важной фигурой, что про вас все знать должны.
— Извините, товарищ старший лейтенант! Только мы и вправду там не с бору по сосенке набрались. Колымская экспедиция в основном золото ищет. Сами понимаете, без НКВД тут никак нельзя. Вот и у нас на каждый десяток рабочих один оперативник уж точно есть. А живем мы все вместе. Тайга — она только кажется большой. На самом-то деле все люди в ней рядышком ходят. Вот и живем мы дружно. Глядишь, иной раз мы им поможем, а когда и они нам подсобят. Ну, и учимся друг у друга, как без этого. Стрелять с двух рук — это я от них научился.
— А по лесу ходить?
— Это я и сам хорошо умею. Побегаешь несколько лет по тайге — чему хошь обучишься.
— Драться, как я понимаю, вас там же научили?
— Ну, я и сам драчун неплохой. На КВЖД работал опять же… А там местные китаезы тоже мастера руками-ногами помахать. Да ловко так! Не сразу и просечешь-то, откель в тебя кулак прилетел!
— Ладно, Котов. Про немецкий язык я вас и не спрашиваю. Наверняка, и это вы объяснить сумеете. Непонятно только мне, как же вы такой ловкий да сообразительный — и до сих пор рядовым бойцом ходите?
— Так про то, товарищ старший лейтенант, не меня спрашивать надо. И повыше меня люди имеются, им-то, наверное, видней, чем нам с вами. Если у вас связь с нашими есть, так и запросите, кого надо, кто такой Котов, откуда он взялся и чего тут вообще делает.
Особист хмыкнул.
— Да уж, не упущу такую возможность. Только кажешься ты мне, друг ситный, человеком подозрительным. Послушать тебя — вроде все правильно. И так может быть, как ты сказал, и по-другому тоже может. Не слишком уж часто на меня из лесу такие вот специалисты вылезают…
— А что, товарищ старший лейтенант, неужто не один я такой?
— А тебе-то зачем?
— Ну, если несколько опытных человек да в одну группу собрать… Больших дел наворочать можно!
— Угу. Даже слишком больших.
Хворостинин встает с места и потягивается. Видно, что он сильно уставший. По воспаленным глазам понимаю, что спит особист мало.
— Да ты сиди, Котов, сиди. Это я так, про себя размышляю. Уж больно ты человек интересный и непонятный. Вот я и хочу во всех этих непонятках разобраться. Только что-то не выходит пока.
В его руке неожиданно появляется спичечный коробок.
— Лови!
Не вставая с места, я вытягиваю левую руку вбок. Хлоп — и коробок зажат в моей ладони. Хворостинин внимательно смотрит на меня. Осторожно кладу коробок на стол.
— Чегой-то вы, товарищ старший лейтенант? Чего-то не понял я…
Он садится на свое место.
— Так… Посмотреть я кое-что хотел…
Понимающе киваю головой.
— А-а-а… Ну, да, теперь и я понимаю. Только у нас этот фокус иначе выглядел.
— И как же?
Правая рука моя резко дергается к лежащему на столе спичечному коробку. Инстинктивно особист протягивает свою руку, чтобы перехватить меня. Я успеваю схватить коробок, и в этот момент его ладонь прижимает мою руку к столу.
— И что?
— А вы сюда посмотрите, товарищ старший лейтенант…
Он отводит глаза от спичечного коробка и смотрит вбок. В моей левой руке зажат маузер, который только что лежал на столе прямо перед ним. Слава богу, фокус академика Травникова я запомнил очень хорошо. И с тех пор не раз тренировался, чтобы повторить его подобающим образом. Вот и в этот раз все вышло так, как надо.
Особист качает головой.
— Не хотел бы я в этой вашей тайге оказаться, Котов… Ладно, можете быть свободным. Тем более что тебя капитан разыскивал. Что-то у него для вас уже есть. Но мы с тобой еще поговорим…
* * *
В отличие от предыдущих встреч, капитан сегодня был в хорошем настроении. Стоило мне войти к нему в землянку и отрапортовать о своем прибытии, как он кивнул мне на нары.
— Садись! Давай рассказывай о ваших достижениях!
Ну, уж чего-чего, а вот это я мог делать достаточно грамотно. Жизнь, так сказать, научила. Да и особист уже многое знал, не исключено, что и капитан тоже в целом в курсе дела. Так что долго говорить мне не пришлось. Капитан удовлетворенно покивал.
— Добро! Правильно сработали! А за танк — отдельное спасибо! Танкисты-то у меня есть, аж целый десяток! Да только проку-то от них без техники немного. С утра они уже машину только что по винтику не перебрали. Говорят, воевать можно. Да и с артиллерией чуток легче стало, хотя бы по десятку снарядов на ствол теперь имеем. Просто так фрицам нас тут уже не взять…
— А что, товарищ капитан, пробовали уже?
— Сюда нет, не доходили, а вот на дорогах да у деревень бойцам тяжко приходилось. Ни оружия нету, ни патронов. Теперь расклад чуток другой уже стал. Так что, Котов, будет у меня теперь к тебе персональное задание!
— Слушаю, товарищ капитан!
— Да ты сиди… В общем, так, Котов, где-то тут поблизости склад. Его до войны еще НКВД заложило. Для каких-то своих целей. Точные его координаты неизвестны. Но кое-какие наметки все же есть…
Капитан вытащил из планшета карту.
— Вот, смотри сюда. Где-то здесь… — карандаш очертил немаленький кусочек.
— Хм… — почесал я в затылке. — А каких размеров этот склад? Как расположен? Что-нибудь мы про него знаем?
— Размер у него, скорее всего, немаленький. Туда достаточно много снаряжения возили, так что… сам понимаешь, куда-то все это запихали же? Не думаю, что для этого какой-нибудь сарай приспособили, маловат он для такого склада-то.
— А лежит там что? Ну, в смысле, для патронов ведь одни условия хранения нужны, а вот для еды — так уже совсем другие потребны.
— Вот же задал ты мне задачку! Не знаю. Но полагаю, что и то и другое там есть. Боеприпасы ведь у нас в бочках не возят? А они там были, это я тебе точно говорю.
* * *
Да-а-а… задачка из серии пойди туда, не знаю куда… А ведь в наше время я ни про какой склад в этих местах и не слыхивал. Хотя черт его знает, что тут на самом деле было в сорок первом году? Может быть, этот склад и в наше время цел? Посеяли документы, так и лежит все это добро, своего часа ждет. Кстати…
— А вот, в монастыре ничего такого нет, товарищ капитан? Он-то по всем параметрам для этой цели лучше всего и подойдет. И стены в нем толстые, да и крыша цела.
Показалось мне, или капитан дернулся?
— Нет. Нет в монастыре ничего. Да и далеко он от этих мест.
— Ну, хорошо. Будем искать в другом месте.
— И помни, Котов, твоя главная задача — продовольствие! Воевать-то нам пока еще есть чем, а вот жрать… с этим хуже и намного. До фронта мы так не дойдем. Просто не хватит еды.
— А мы будем отсюда уходить?
Капитан удивленно на меня смотрит.
— Ну… — смущаюсь я под его взглядом, — приказ же должен быть. Не может же быть так, чтобы нас тут совсем позабыли?
— Может… — вздыхает капитан. — Все может быть, Котов. Но в нашем случае этого не произойдет. Есть у нас тут командование, и кому думать головой тоже есть. Так что ты давай свою задачу исполняй и голову себе ненужными вопросами не забивай. К старшине подойдешь, он тебе выдаст все потребное для выхода.
— Все?
— А чего ж тебе такого необычного надо? — удивляется Кондратьев.
— Патронов к пистолету немецкому семь шестьдесят пять, для Демина детонаторов и прочие саперные штуки. Мало ли…