Читать интересную книгу Дайте нам крылья! - Клэр Корбетт

— Пери, ты все очень толково рассказала, теперь я понимаю, почему ты напугалась, — терпеливо произнес я. — Никто тебя за это не осудит. Очень хорошо, у властей будут все основания проявить снисхождение. Мы постараемся это устроить, Пери. Все еще можно утрясти, и вам с Хьюго ничего не будет угрожать.

— Им было на него наплевать, — тихо сказала Пери. — Они все равно собирались его отдать.

Я ошарашенно уставился на нее. О чем это она? Господи Боже мой, это уж слишком! Пери, девочка, только не запутывай историю еще больше, тут и так уже сам черт ногу сломит! Пусть все будет как можно проще. Ты напугалась, когда обнаружила труп другой няни, тоже летательницы, и сбежала, прихватив маленького Хьюго, потому что ты хорошая ответственная девочка и не хотела бросать его одного. Все, и не надо ничего прибавлять.

— Ничего-то вы не понимаете! — сдавленно сказала Пери. — Ничего! — В голосе у нее зазвенели слезы, он зазвучал совсем по-ребячьи. Казалось, она вот-вот заскулит: «Так нечестно». Но Пери поборола рыдания, с трудом перевела дыхание и продолжала. — Питеру с Авис было не до Хьюго. И чему тут удивляться, они же все из себя такие занятые, преуспевающие! Поцелуют на ночь иногда и все дела, — когда он после купания, чистенький и сонный, и я его принесу на минуточку. Я-то думала, ладно, пока он маленький, им неинтересно, а подрастет — я ему буду уже не так нужна, ну…от груди отниму, и тогда Питер с Авис будут больше им заниматься. Но пока что ничего подобного. Они всегда заняты. Всегда находят предлог, почему им некогда, почему не до Хьюго. — Она глубоко вздохнула.

Налетел ветер, пошевелил волосы на макушке у Хьюго, смахнул прядку ему на лоб. Пери отвела ее, а Хьюго уцепился за ее пальцы и радостно загулил. Чудесный малыш, и на вид такой счастливый, радостный. Просто создан, чтобы его любили. Я попытался вспомнить Томаса во младенчестве и не смог. Каким он тогда был? Образ словно померк, истаял.

На солнце набежало облако. Здесь, на вершине скалы, ветер налетал внезапно, резкий, суровый, он готов был сорвать каждое дерево и травинку, обнажив голый камень, он взметал песок и хлопал нашей одеждой, словно флагами, не позволяя сосредоточиться.

Пери, смотревшая на меня в упор, вновь опустила глаза на Хьюго.

— А две недели назад их будто подменили, — сказала она. Вдруг расправила крыло, ожесточенно тряхнула им, потом почесала в перьях, будто ей что-то досаждало. — Питер с Авис получили результаты каких-то анализов Хьюго. Мне, конечно, даже одним глазком глянуть не дали. Но потом Авис бросила распечатку на виду, — просто по рассеянности. Я и посмотрела. Выходило, что летателя из Хьюго не получится, что-то с ним не так и крылья у него не отрастут. — Ветер рванул расправленное крыло Пери, она шатнулась, но устояла на ногах. — По-моему, Авис с самого начала знала, что Хьюго летателем не стать, из него и слётка не получится.

Теперь Пери нервно топталась на тропинке влево-вправо. Скверный знак. Девочка заводится, взвинчивает, накручивает себя, а может, кто знает, и разминается, чтобы улететь!

— Вы только представьте! — звенящим голосом воскликнула Пери. — Малыш растет, учится садиться, ползать, говорить, а родители ничуть не рады! Ничего себе, да? Все-то у него получается не так, слишком медленно! Он, видите ли, недостаточно хорош для таких важных птиц, как эта парочка! Хьюго только и видит, что мама с папой им недовольны, что ни сделает — все не так, все плохо. Ни разу не похвалили, слова доброго ребенку не сказали! А он ведь совсем кроха. Каково ему приходится?

Она уже едва ли не кричала и по щекам у нее катились слезы. Она смотрела куда-то мне за плечо, словно видела перед собой холодных, недовольных малышом Чеширов в их стеклянном доме под небесами. Пери сердито отерла слезы.

— И вот так все время. — Горестно рассказывала она. — А три дня назад я случайно подслушала, как Питер с Авис повздорили. Она шипела, мол, его надо в какое-то надежное место. Потом они позвонили той старой мымре из «Ангелочков». И я поняла — та тетка его заберет, иначе с чего ей звонили? Раньше она и носу к ним не совала.

Девушка устремила отчаянный взгляд прямо на меня.

— Авис решила отдать Хьюго! Избавиться от него!

Слезы с новой силой закапали у нее из глаз.

— Что за чушь, — ответил я. — Ну, не станет Хьюго слётком, не отрастут у него крылья с детства, и что с того? Приделают потом, разве не так поступают со множеством взрослых?

— А к-к-кто их п-п-поймет, — заикаясь и всхлипывая, пробормотала Пери, уже не сдерживая рыданий. Хьюго заерзал у нее на руках, забеспокоился, почувствовал неладное, губы у него задрожали и скривились в круглое «о» — малыш тоже вот-вот захнычет, понял я.

— Авис вроде говорила, отдаст на время. Пока Хьюго не «приведут в норму». Или не «подправят». Прямо так и сказала! Но я все равно поняла — они отдадут его насовсем, насовсем! Он им не нужен такой! Понимаете? — Она смотрела с вызовом.

На мыс обрушился шквальный порыв ветра. Что-то громко и грозно треснуло у нас над головами. Жанин подскочила от неожиданности.

Я оглянулся. Наискось от тропинки с дерева рухнул огромный сук, обломанный ветром.

— Черт! — вскрикнула она. — Еще немножко — нас бы зашибло.

Пери уже кричала в голос, и не потому, что пыталась перекричать шум ветра.

— Получается слишком поздно, понимаете? Слишком поздно, все, все слишком поздно! — рыдала она.

Хьюго залился горьким плачем. Пери пятилась, забыв, что за спиной у нее обрыв в пропасть. У нее разыгралась настоящая истерика, девочка не соображала, где она, кто и что вокруг. Ветер едва не сшиб ее с ног — она и не заметила, а он трепал ей крылья, и эти огромные крылья, ее сокровище, ее гордость, ее оружие, теперь грозили ей смертельной опасностью. Если их внезапно раздует как парус, равновесия Пери не удержать — ее сдунет в пропасть вместе с малышом, и сгруппироваться в падении она вряд ли сумеет.

Но я не собирался стоять как чурбан и ждать этого. Бросок вперед — и я крепко схватил Пери за плечо.

— Ну же, пойдем, девочка, успокойся, идем с нами. Все будет хорошо, Пери, ты молодец, мы все уладим.

Сейчас неважно было, что именно говорить, важно — как. Тут хоть сказку про белого бычка декламируй, хоть стишок «С неба звездочка упала, я желанье загадала», — главное, чтобы голос твой убаюкивал, будто успокаиваешь перепуганное животное или выводишь ребенка из горящего дома.

Шаг, другой, осторожно, осторожно, не делать резких движений, не спугнуть ее, не дергать, просто вести прочь от пропасти, мягко, но настойчиво, ни в коем случае не тащить — иначе рванется назад, вздыбится, словно напуганная лошадь. Главное, что девочка стронулась с места, дальше вести ее уже полегче, пойдем, пойдем, вот молодец, вот сюда, сюда, по тропинке, а теперь ты сам успокойся и переведи дыхание, и Господи, только бы увести ее подальше от этого проклятого обрыва, на котором бушует бешеный ветер!

Жанин, беззвучно ступая, шла за нами, и, умница, замыкала маленькую процессию, отгораживала Пери от обрыва.

— Конечно, в Городе ты себя в безопасности не чувствуешь, я все понимаю, — мягко говорил я, придерживая Пери выше локтя, — но оставаться здесь тебе гораздо опаснее. Послушай, могу предложить на выбор два пути. Первый — ты вместе с Хьюго возвращаешься в Город, побудешь у меня, мы все уладим и расследуем, что стряслось с Луизой. Выступишь как свидетель и поможешь поймать того, кто ее убил. Будешь в полной безопасности, я об этом позабочусь. И твой постоянный вид на жительство мы сохраним. Второй путь — если тебе так спокойнее, отдай мне Хьюго, я верну его родителям, а ты — сама себе хозяйка, можешь исчезнуть куда хочешь.

Пери сникла, как пристыженный ребенок, плечи у нее ссутулились, но все-таки она не сдалась — упрямо буркнула: «Нет».

Да что у них там такое творилось, в доме у Чешира, если Пери так вцепилась в этого младенца? Чешир явно утаил самое главное, а я по его милости выхожу дурак дураком и бьюсь над разгадкой их общей тайны.

Я выпустил руку Пери, прошел несколько шагов вперед и развернулся ей навстречу. Из-под ног у меня полетели камушки, один из них разбудил рыжего щенка, тот вскочил. Жанин сбросила винтовку с плеча и уперла ее дулом в землю, как трость. Пери тем временем успокоила Хьюго — малыш позевывал и уже не хныкал.

— Пери, пойми, у тебя просто нет выбора. Ну что ты можешь предпринять? Тебе и восемнадцати нет, ты числишься в бегах и обвиняешься в серьезном преступлении. Куда ты пойдешь, где жить будешь?

Она надулась как малое дитя.

— Найду. Есть у меня одно место в запасе, и вообще, без вас разберусь!

— Да что ты говоришь? Значит, забрала Хьюго из дома, у родителей, и намереваешься скрываться, жить беглой преступницей. И это все, что ты в силах ему предложить?

Наконец-то мои слова пробили ее броню и попали в цель. Насупленная Пери сердито вскинула на меня глаза, но упрямства в них больше не было.