Двадцатилетние, уже никакой советской эпохи не запомнившие, с улыбкой ждут конца света. Обретённая свобода колышет рваные обои, чёрный небосвод стоит над продуваемым домом. Приятная погода!
Самые молодые, уже и XX века едва коснувшиеся, принимают как неизбежность наступающую долгую седую зиму, смертную обречённость родных людей[?] Прощание с бабушкой, рассказывавшей о давно прошедшей войне и о её отце, попавшем в немецкий плен (то есть он уже прадед), все эти беды сливаются в сознании с битвами древних ратей: падает князь от половецкого удара, уносит его тело вода, стонет старец-инок: всё одно - вода всё возьмёт[?]
И вот самая юная душа через череду поколений подаёт руку старшим сверстникам и ищет ответа на тот же самый вопрос о смысле этой повёрстанности эпох. Рассматривает бабушкину вышивку в деревянной рамочке, что повешена над усопшей: оказывается, можно вот так, кладя иглой мазки, как краски кисточкой, выткать серебряную ночь! Отогреть жизнь вопреки смерти: поле, снег, избушки под луной[?]
Хлебнувший опыта оператор газовой котельной перекликается со студенткой Литинститута, метнувшей в стихи осколок сна.
Недостаток места не позволяет мне расцветить эту картину стихотворными цитатами, но позволяет хотя бы перечислить имена участников переклички. Борис Хосид, Александр Леонтьев, Лилиана Сашина, Роман Рубанов, Тая Ларина, Семён Исаев, Наталья Елизарова[?]
Жива поэзия! В чём убедился, читая "Неву", автор этих строк.
Лев АННИНСКИЙ
Надежда на молодых
Надежда на молодых
К нашей радости, "Нева" не изменила своему течению, не ушла в новое русло - она течёт, как текла при Борисе Никольском: просторно и вольно, иногда выходя из берегов литературной традиции, принимая ручейки и речки модернизма, но вливается по-прежнему в обширное российское литературное море.
Что мне симпатично в "Неве"? Стабильное, непоказное внимание к литературной молодёжи. При всей строгости отбора в журнале печатаются новички - и двадцатилетние, и пятидесятилетние. Каждый первый номер отдан молодым. Сейчас вроде бы и 7-й номер будет собирать молодые дарования. А кого ещё привечать в литературных журналах, кого собирать, если не молодых? На них вся надежда, они, быть может, вернут интерес российского читателя к родной литературе, к родному слову. Бесспорно одно - журнал вновь поднялся до федерального уровня, а в чём-то и опередил московских "толстячков", слегка зажиревших от "домашней кухни".
Дмитрий КАРАЛИС
Жизнь в пробке
Жизнь в пробке
ДРАМЫ "КЛУБА ДС"
Они познакомились в пробке на Садовом кольце. На Новинском бульваре. Он почувствовал, что на него кто-то смотрит, и повернул голову. Она смотрела на него из своего "Лексуса", и он понял, что они навсегда вместе. Потому что впереди был затор, а ни влево ни вправо уйти было нельзя.
Он засмущался и покраснел[?]
Ей это понравилось и даже растрогало, она никогда ещё не встречала краснеющих от смущения мужчин. Да и где она могла их встретить? До восемнадцати она вообще ни на кого не смотрела, а с восемнадцати, как папа подарил ей машину, она была тут, в пробке на Садовом. Тут в 23 года окончила институт, благо все педагоги были под рукой, в соседних рядах.
Конечно, она могла бы познакомиться с каким-нибудь стеснительным парнем на работе, и она мечтала об этом уже пять лет, мечтала доехать наконец до работы[?]
Так что такого краснеющего парня она видела впервые, если не считать того гаишника, который попытался взять с неё штраф за превышение скорости, когда они рядом стояли в пробке, и сам покраснел от своей наглости.
Она не знала, что и этот паренёк в соседнем BMW краснел не от смущения, а от натуги. Он ехал уже третий час, а перед этим выпил, не подумав, литровую бутылку воды. И теперь пытался избавиться от этого литра, используя пепельницу. Но засмотрелся на девушку в "Лексусе" и вместо пепельницы[?] Короче, он сейчас тужился и проклинал конструктора BMW, сделавшего отверстие от прикуривателя так близко к пепельнице и таким маленьким.
"По себе судишь, недомерок, - зло думал он о немецком конструкторе, - или мстишь за деда, погибшего под Сталинградом".
И он краснел от натуги всё больше. А она кокетливо и призывно улыбалась, не понимая, что одно его неверное движение - и призывать будет не к чему.
Но всё обошлось, она убедилась в этом, когда через полкилометра пересела в его машину[?] Только не надо думать о ней как о легкомысленной особе, потому что эти пятьсот метров они ехали полдня. Это было на Садовой-Кудринской, когда уже всё встало намертво и люди ходили в машины друг к другу в гости, отмечая праздники: сначала Первомай, потом Новый год, а кто и день рождения два раза. Всё встало, решительно всё, и неудивительно, что на Садовой-Триумфальной она сообщила: мол, у них будет ребёнок[?]
- Фантастика! - прошептал он.
- Никакой фантастики, - сказала она. - Сейчас прибор запросто определяет даже месячный срок.
- Какой тут в пробке прибор? - удивился он.
- Рядом гинеколог-бюджетник ехал в "Запорожце", я показалась ему, пока ты спал.
- Показалась? В "Запорожце"?
- Неудобно, конечно: пришлось ноги в окно высовывать.
- Так вот почему те шесть машин врезались друг в друга. Похоже, ты показалась не только ему[?]
- Мне кажется, милый, новость тебя не радует.
- Радует, но я не готов. У меня аспирантура, осталось всего полгода, давай подождём[?] Послушай! Тут совсем рядом, на Садовой-Каретной, у меня знакомый врач.
Но когда они подъехали к Садовой-Каретной, врач сказал, что семь месяцев слишком большой срок, рискованно[?]
И он обиженно молчал и не разговаривал с ней до самой Садовой-Самотёчной, а потом сдался, тем более что с аспирантурой вопрос решился сам собой: его отчислили, он не успел - у него же оставалось полгода на всё про всё, а прошёл год[?]
Мальчик родился, когда они проезжали улицу Стасовой. Сперва хотели назвать его Стасом в честь Стаса Михайлова, но справа был Большой Путинковский переулок, и вы понимаете, как они его назвали. И правильно. Так стабильнее: певцы приходят и уходят, кто их вспомнит лет через двадцать, а это не забудешь, это, похоже, с нами навсегда.
На Садовой-Спасской Володьку прямо из машины забрали в армию. Конечно, и они огорчились, и сам Володя, а больше всех военком, который был всего в двух машинах сзади, а не смог дотянуться за взяткой.
Но время летит быстро. Не успели они доехать до Садовой-Черногрязской, и Вовка вернулся. Генералом.
Посмотрел на пробку и сказал:
- Вот дурачки в этой мэрии: придумывают парковки, платные въезды, а дело ж не в этом, а в том, что у нас все тока ездят и никто не работает! Надо-то просто скомандовать: "Нале-во! На работу - шагом арш!" И всё - никаких пробок!
Ефим СМОЛИН
2011-2012. Москва. Пробка[?]
Гвоздь
Гвоздь
Интеллигенты
- Ну что ты за мужик? - периодически допекала Хотькина его жена Варвара. - Хоть бы гвоздь, что ли, вбил в доме.
Не выдержал Хотькин, раздобыл где-то гвоздь и здоровенный такой молоток, его ещё кувалдой называют.
- Куда? - спросил он у Варвары.
- Чего - куда?
-Куда гвоздь вбить?
- Ну, наверное, вот сюда, - неуверенно показала жена. - Я хоть портрет мамы повешу.
- Договорились, - кивнул Хотькин.
Он поплевал на ладони, одной рукой приставил гвоздище к стенке, другой размахнулся да как даст кувалдой! Только пыль пошла. А когда она рассеялась, открылась большая дыра в соседскую квартиру. Хотькин заглянул, а там разгуливает симпатичная такая особа. Соседку звали Татьяна Витальевна.
"Вот бы кому гвоздик забить!" - заботливо и нежно подумал Хотькин.
- Это вы, Юрий? - приветливо спросила Татьяна Витальевна. - Заходите, не стойте на пороге.
Хотькин протиснулся в соседскую квартиру.
- О, да вы с инструментом! - нежно проворковала Татьяна Витальевна. - Какой хозяйственный мужчина.
- Да я это, гвоздь вот решил забить.
- Может, вы и мне гвоздик забьёте? - томно попросила соседка.
- Да он у меня погнулся, зараза, - сокрушённо вздохнул Хотькин.