Читать интересную книгу Застава - Ирина Крупеникова

Всеволод Полозов, не склонный к абстракциям, в первый момент отринул наплывший образ. И задумался. Лис упрямо твердил о памяти земной, где живёт сила предков, доверенная человеку при рождении. В то время как «непомнящий корни свои» неизбежно сгинет в горниле обезличенного социума. Это показалось более материальным, нежели предыдущее.

Измышления плавно перетекли в область личных проблем. Интуиция царапалась в сердце: в чём-то всё-таки он был не прав. Начальник завидовал успехам и талантам коллег, это знали все в отделении, это понимал и Всеволод Полозов. Но, устроив разнос дежуранту сегодня, заведующий говорил о «лице коллектива» и «чести отделения». Дежурант вступил в единоборство с начальником и поставил себя вне коллектива, когда без тени сожаления заявил о возможном увольнении.

Поймав себя на банальном пережёвывании состоявшейся «на ковре» разборки, Всеволод Полозов снова подумал о младшем брате. У юноши хватало сил и смелости осмысливать глобальные человеческие проблемы. И пусть выводы его выглядели слишком фантастическими, сам факт такой попытки требовал уважения. А он, Всеволод Полозов, считавший себя умудрённым жизнью человеком, поспешил отодвинуться от коварных вопросов, оставшись один на один с личным представлением о человеческом бытие.

Он посмотрел на посиневшие кисти рук – непризнанный индикатор душевного состояния.

Откровенность вырвалась из темницы рассудка: «Поддавшись пороку, я встаю на его сторону со всей своей непознанной мощью». Моментально пришёл на память недавний эпизод с белобрысым торговцем наркотиками. Брат-близнец выплеснул ярость взглядом, а он сам едва не вынул человеческую жизнь одним прикосновением руки. Той самой руки, которой спас незнакомого мальчика.

– Полозов Всеволод Васильевич?

Он вздрогнул от неожиданности.

– Совершенно верно.

Хирург повернулся лицом к говорившему. Уверенная осанка, расправленные плечи, прямой взгляд и деловито поджатые губы. Не хватало только погон на светло-бежевой «ветровке». Встреча была неизбежной, Всеволод Полозов это понимал, но как не вовремя она состоялась!

Милиционер в штатском вытащил удостоверение.

– У меня к вам несколько вопросов. Вы позволите?

Доктор Полозов намеревался возразить, сославшись на неотложные дела, но, взглянув на мента повнимательнее, изменил решение. Непринуждённое «вы позволите?», открытое приятное лицо, свободно опущенная рука располагали к общению. Он подумал было о прекрасной психологической подготовке стража порядка, но не стал развивать эту мысль. В конце концов, какая разница, кому давать показания.

– Слушаю вас.

– Прежде позвольте… – оперативник легко перешёл на неофициальный тон. – Знаете, я уже говорил с хирургом в детской больнице. Он утверждает, что вы сотворили чудо. Мальчишка с утра скачет по палате, как нормальный здоровый пацан.

Всеволод Полозов чуть заметно нахмурился. В ладонях кольнуло, и мёрзлость вяло потекла прочь. Он допускал, что операция прошла успешнее, чем ожидалось. Но чтобы ребёнок встал на ноги спустя всего сутки после тяжёлого ранения?

– Что ж, я рад, – доктор Полозов поправил усы. – Но «чудеса» не мой профиль. Я сделал то, чего требовали обстоятельства.

– Вам виднее, конечно, – представитель правоохранительных органов вернул на лицо деловое выражение.

Понаблюдав за несколько суматошными движениями и выслушав мнение по поводу вечно терявшихся бумаг, Всеволод Полозов окончательно уверился в неподдельной искренности оперативника. Наконец, из папки был добыт искомый документ. Им оказалась крупная фотография пистолета.

– Вы знаете, что это такое? – милиционер неуклюже приступил к сбору показаний.

– Пистолет Макарова, полагаю, который ребята приняли за игрушку.

– Вы и в типах оружия разбираетесь!

Всеволод Полозов сдержал улыбку, вызванную наивным изумлением собеседника.

– Я специализировался на огнестрельных ранениях.

– А мы-то удивлялись, что вы догадались приложить к пациенту пулю! – вырвалось у мента. – Хм, – он запоздало сообразил, как прозвучала реплика с точки зрения специалиста, и поспешно продолжил расспрос. – Вы видели пистолет у детей?

– Нет. Меня интересовал раненый.

– Понятно, – оперативник кашлянул. Вопросы вроде бы были исчерпаны. Но любопытство подсунуло последний, не имеющий значения для протокола. – Кстати, почему вы остановились на дороге? По словам приятеля пострадавшего ни один водитель, кроме вас, не затормозил. А вы даже специально развернулись.

– Мальчик выглядел испуганным. За пять минут до этого я слышал звук, весьма похожий на выстрел. Напрашивался очевидный вывод: случилась беда.

– Спасибо.

Всеволод Полозов изумлённо поднял бровь. Это было замечено.

– Побольше бы таких людей, как вы, – пояснил оперативник и протянул врачу руку.

Не ответить на рукопожатие доктор Полозов не мог. Сердце ёкнуло: перчаток, даже обычных хирургических, сейчас не было. Мент не обратил внимания на заминку. Руки сомкнулись в коротком мужском приветствии. В ладони полыхнул жар.

Из ординаторской выскочила Лидочка.

– Всеволод Васильевич! В приёмный вызывают!

– Извините. Желаю удачи, – доктор Полозов быстро пошёл в вестибюль.

Кисть импульсивно источала тепло. Тур незаметно сжал кулак, ибо не мог определить, какие именно ощущения испытывает перед лицом тревожной аномалии. До сих пор столь жаркие выплески происходили только при общении с братом-близнецом. Этого милиционера он видел первый и, вероятно, последний раз. И тем не менее, нечто неведомое отворилось внутри, и наружу хлынуло то, что долгие годы было достоянием лишь незыблемого братского союза.

* * *

– Давайте зачётку, Полозов, – преподаватель снова перевернул в пальцах шариковую ручку и чертыхнулся, когда обнаружил, что держит её над бумагой «вверх ногами». – Увидимся на экзамене.

Ехидное замечание Лиса не смутило.

– До свидания, – вежливо попрощался он, протиснулся между столами и под внимательным взглядом кафедральной секретарши поднял с пола полупустую сумку.

– Вот теперь я вижу, что у вас нет шпаргалок, – сообщил в спину студенту скрупулезный доцент.

– Я не пишу шпаргалки, – буркнул Лис через плечо.

– Похвально, похвально. А скажите-ка, у вас правда такая чудесная память на цитаты?

Юноша вздохнул. Преподаватель латинского языка в прошлом году заставил его предъявить доказательства феномена. Процедура напоминала допрос с пристрастием, и от воспоминаний о пережитом унижении Лиса передёргивало до сих пор.

– Вы хотите дать мне книгу, чтобы я, прочитав абзац, дословно повторил его? – угрюмо уточнил Лис. – Как в цирке?

Препод побагровел.

– Идите, Полозов, – грозно распорядился он.

Лис с удовольствием выполнил указание.

Звонок обрушился на него в коридоре. Закончилась очередная пара, и из аудиторий повалили шумные молодёжные группы. Одни обсуждали последние лекции и бестолковое расписание, другие громко спорили по поводу предстоящего зачёта, кто-то ругал руководителя диплома, не удосужившегося явиться на консультацию. Учебные проблемы, житейские проблемы, смех и увлечённые дебаты. Лис отошёл к стене. Он слышал всех, но умышленно не сортировал в уме слова, фразы, монологи и диалоги. Студенческая жизнь протекала перед ним единым шумным потоком. И, как всегда, протекала мимо.

Наблюдая за юношами и девушками, Лис неожиданно обнаружил в яркой говорливой массе тихое серое пятно. Молодой человек, усталый и осунувшийся, сидел на подоконнике и безразлично смотрел в распахнутое летнее небо. Рядом с ним, опасно накренившись наружу, высилась стопка тетрадей и книг. Лис вытянул шею, чтобы повнимательнее рассмотреть одинокого студента. Сработала фотографическая память: с этим парнем он столкнулся в дверях кафедры, когда входил пересдавать зачёт.

Мелькали плечи и спины, разрезая обзор на кадры.

Студент сидит на подоконнике.

Лежат книги.

Студент подтягивает колено к груди.

Книжная пирамида замирает в падении.

Студент оборачивается…

Лис тряхнул головой. Мелькали плечи и спины. А на подоконнике шелестела страницами одна единственная тетрадь.

Девичий вопль врезался в деловой гомон. И тут же его подхватили несколько голосов на улице. А на Бориса Полозова хлынул морозный ветер.

– О, нет…

Он кинулся к злосчастному окну, распихивая локтями удивлённых студентов. Третий этаж. Что там внизу, клумба?.. Нет, асфальт. И на асфальте нечто, похожее на большую тряпочную куклу.

– Фига! – лопнуло над ухом Лиса.

– Где? Где?

– Кто это?

– Он живой?

Вокруг закружилось любопытство.

– Эй! «Скорую» вызывайте!! – сообразили, наконец.

Лис с трудом выбрался из-под человеческой массы, вдавившей его в подоконник, и попятился к стене. Все окна в считанные секунды были заняты. Многоголосый, ранее ровный шум ощетинился вопросами и междометьями. Тембр его поднялся на несколько тональностей.