Новоприбывшую лютву кривичи старались использовать для совместных походов против появившихся на их границах немцев, на что лютва охотно соглашалась.
Однако к XIII столетию ситуация начала резко меняться – полабские славяне потерпели окончательное поражение и были массово изгнаны со своих земель.
Таким образом, в начале XIII века ареал оседлости переселенцев, своеобразная ТЕРРИТОРИЯ СВОБОДЫ, на границах кривичских княжеств не только значительно пополнился людьми, которые искали для себя на Лютве-Литве новой жизни, но и стал структурироваться в государственном и военном смысле: лютву-литвинов возглавили талантливые лидеры, такие как Римгольд и Живинбуд; и кроме того – благодаря пакту с Новоградком – переселенцы объявили о создании собственного Великого княжества Литовского, закрепив тем самым своё право на занятые ими территории. Эти события повлекли за собой изменения и в самой Лютве: объединяясь с христианскими славянскими княжествами, лютичи постепенно примирялись с христианством, принимая его от своих славянских братьев в виде восточного православия [462].
Также на протяжении определенного времени сосуществовали оба названия литвинов – «лютва» и «литва». И хотя еще в середине XIII столетия (1251–1253 годы) папа Иннокентий IV в своих письмах к Миндовгу называет великого литвинского князя не иначе как «Kоролем ЛЮТОВИИ» – Rex LUTHOVIAE (Ex. Reg. orig. Tom. II. ep. 1–5 fol. 113), впоследствии за Центральной и Западной Белоруссией закрепляются названия «Литва» и «литвины».
Король Лютовии Миндовг, годом ранее приняв христианство, был коронован в Новоградке 29 июня 1253 года. Закончилась эпоха лютичей и ятвягов, началась эра Литвы.
Территория современной Беларуси состоит из двух неравных частей [463]. Одна ее часть – это историческая Белая Русь кривичей. Вторая часть Беларуси – это историческая Литва: это Центральная и Западная Беларусь и область отданного Сталиным Вильно. Этнически это территория поздно славянизированных западных балтов и пришедших поморских славян, которые обще стали именоваться литвинами.
Прежде всего, наука Белоруссии доказывает, что литвины – это именно этнос нынешней Беларуси, не имеющий ничего общего с этносом Летувы – страны жемойтов и аукштайтов [464].
Разве не удивляет тот ОДИОЗНЫЙ ФАКТ, что не сохранилось никаких письменных памятников ВКЛ на литовском языке? Российские историки объясняли это тем, что письменность у жемойтов и аукштайтов появилась только к XVI веку. И пишут: мол, Литва использовала белорусский язык.
И у белорусских историков можно найти суждения такого рода. Немецкие же хроники писали о встречах посольства Витовта с посольством тевтонов: все в посольстве литовского князя, включая самого Витовта, говорили на русском языке [465].
Вот еще для иллюстрации небольшая подборка из летописей.
1135 год. Анналист Саксон сообщает о прибытии к императору Лотарю королей «венгров, русов, датчан и франков». Фактически Поморье и Русия-Ругия еще не признавали власти ни польского князя, ни германского императора [466]. До 1182 года. В «Генеалогии королевы Ингеборги» упомянуто, что женой датского короля Вальдемара I (ум. 1182) была дочь русского (русинского) короля Валедара Софья. Софья была ландграфиней Тюрингии [467]. 1187 год. В привилее Фридриха I городу Любеку названы купцы города – «русины, готы и норманны». 1245 год. Папа Иннокентий IV обратился с воззванием к духовенству Богемии, Швеции, Норвегии, а также «провинций Польши, Ливонии, Славии, Руссии и Поруссии», требуя прекратить преследование ордена францисканцев [468]. 1304 год. В письме к рюгенским князьям папа Бенедикт IX обращается к ним как к «возлюбленным сынам, знаменитым мужам, князьям русских» [469]. 1373 год. Город Любек помещается «в Руссии». Это же в документе 1385 года [470]. Вот откуда берётся ещё одна из причин хорошего взаимопонимания между Новгородом и Ганзой.
Белорусский историк В. Верас в книге «У истоков исторической правды» пишет о любопытном факте в Ипатьевской летописи:
«В 1219 году литовские князья заключали мирный договор с галицко-волынскими князьями. При перечислении имен князей упоминаются князья двух славянских родов – Роушковичев и Боулевичев. При этом количество представителей от славянских родов и от литвинских и даволтских, вместе взятых, одинаково – по девять. Жемайтские же князья – только два» (ПСРЛ, т. 2, с. 735) [471].
А самое интересное – антропологический анализ погребений литвинов показывает черты, весьма схожие с погребениями лютичей в Северной Германии. Правда, полномасштабного научного исследования в этой тематике не было – такого, как, например, антропологическое исследование АН СССР могильников возле Новгорода, показавшее, что его население в XI веке являлось идентичным могилам в Мекленбурге (Велиграде) народа ободритов. То есть в Новгороде была колония ободритов и – и всё росла, росла, став крупнейшей составной частью Руси [472].
В 1220-х годах немцы окончательно захватывают территорию лютичей – и они решают уйти. Понятно, что народ Европы не мог исчезнуть, улетев на Луну. Куда-то ушел. Куда же? Вначале ушел в Порусье, где отец Миндовга прусский король Рингольд собирал всех бегущих от немцев князей Полабья и Поморья с их народами. Настоящая миграция (от 400 до 500 тысяч человек, как пишут историки) началась позже, при сыне Рингольда Миндовге. С ними сюда пришли и народы Полабской Руси, бежавшие от немцев и поляков: многие десятки тысяч полабов и поморов. Пруссия, вобрав в себя силы Полабья, героически сопротивлялась. 15 июня 1243 года в битве у Рейзенского озера войска Миндовга под руководством его воеводы Святополка нанесли немцам тяжелое поражение. Но союзные войска немцев и поляков выбили его назад, в Западную Белоруссию.
Великое княжество Литовское и Русское показало себя огромной силой: сопротивлялось почти век польско-германской агрессии. Эта концепция позволяет ответить на главный вопрос-загадку: почему же Литва славянизировалась, будучи государством этноса литвинов – якобы балтов? А ведь даже Пушкин писал: «С кем быть Литве – извечный спор славян». То есть литвинов поэт считал именно славянами, а не балтами. Да и польский поэт Адам Мицкевич, хороший друг Пушкина, говорил о своей малой родине: «Литва, моя отчизна». На белорусском языке XIX века. Стоит взглянуть на Литву как на именно славянское государство лютичей – сразу исчезают все «парадоксы» истории Литвы, которые видятся, если Литву не считать славянским государством. Уходят как решенные десятки вопросов, о которых спорят историки, игнорируя то, что царская Россия ясно осознавала: «Литва – славяне», «С кем быть Литве – извечный спор славян». Эта концепция открывает глаза на всю средневековую историю ВКЛ. Почему в ВКЛ тянулись, объединялись земли Руси? Объединялись именно потому, что литвинов видели своими братьями-славянами.
3) Обобщив данные белорусов и литовцев, мы ясно видим одно общее событие: их земли наполнились большим количеством отступающих под натиском поляков и тевтонов славян и балтов, хорошо изучивших их сильные и слабые стороны, родственных местному населению, воспринимаемых своими и к тому же полезных своими знаниями об общем враге. При наследниках Миндовга Литва набирала силу. На рубеже XIII–XIV веков князь Витень организовал войско. А его приемнику Гедимину выпала миссия стать создателем крупной европейской средневековой державы – Великого княжества Литовского [473]. С самого начала своего правления Гедимину пришлось вести войну с крестоносцами. В 1320 г. орденское войско во главе с воинственным Генрихом фон Плоцке выступило на Жемойтию. По словам «Хроники Литовской и Жмойтской», крестоносцы разделили «войска свои натрое, всю землю Жамойтскую огнем и мечом завоевали без отпору и Юрборку замку добыли». После крестоносцы взяли штурмом Ковно (Каунас) и сожгли город [474]. Гедимин вместе с войском стоял между Юрборгом и Ковном и ждал подхода дружин с Полоцка и Новогородка. И только когда подоспела помощь, князь выступил против крестоносцев. Возле местечка Жеймы 27 июля вражеские войска встретились. Первыми битву начали крестоносцы. Вооруженные ручницами, они открыли огонь. Им градом стрел ответили татары, которые стояли впереди войска Гедимина. Но, не выдержав натиска рыцарей, они отступили. Поверив в легкую победу, крестоносцы погнались за татарской конницей и попали в засаду, где с главными силами был Гедимин. Завязалась кровавая сеча. В самый разгар битвы в тылу у рыцарей восстали жемойты, находившиеся в Орденском войске. И это решило исход боя. Новогородский и полоцкий полки ударили по флангам. Литвинские воины гнали врага несколько миль. Погибло 22 рыцаря и 220 воинов. В битве пал и Генрих фон Плоцке. А их итоговые потери были сопоставимы с Ледовым побоищем. Так начал править Гедимин. Он переносит столицу Великого княжества с Новогородка в Вильно и строит там, на Кривой горе, замок. Уже в 1323 г. Вильно в Гедиминовых грамотах называется королевским городом [475].