А для запудривания мозгов пролетариату правящий класс использует якобы левых историков и публицистов, а также лидеров «коммунистических» организаций и движений, находящихся у него на содержании.
Понимание главного политического процесса в истории коммунизма позволило совершенно под другим углом взглянуть на реакцию левого сообщества на книги Петра Григорьевича. А также на реакцию простых людей на якобы грубость автора. Утверждают, будто бы автор пишет книги в оскорбительном тоне, много грубости и так далее. Но позвольте спросить: с каких это пор мы стали такими стеснительными, что перестали называть вещи и явления своими именами? Перестали называть мерзавца — мерзавцем, дурака — дураком, лжеца — лжецом и т. д.? Если наша историческая наука стала пропагандистским инструментом, а её деятели превратились в пропагандистов, бессовестным и наглейшим образом порочащим социалистический строй в СССР, то как называть таких людей? Как относиться к тем, кто на словах весь из себя за Сталина и коммунизм, а на деле всю бессовестную ложь о Сталине и коммунизме подтверждает и защищает? Как относиться к людям, называющим себя историками, но на деле не применяющих научный метод в истории? Ведь главной дисциплиной для историка-исследователя является наука источниковедение. Это азбука. Но ни один документ, наглейшим образом порочащий СССР, выплывший из архивов во время перестройки, не рассмотрен через призму источниковедения. Документы не прошли комплексной экспертизы на подлинность, как это требует азбука исторического исследователя (и не пройдут никогда). Они ошиблись или отрабатывают чей-то заказ, являясь пропагандистами?
На кого должно быть направлено больше пролетарской ненависти: на буржуев или на оппортунистов? Буржуй — открытый классовый враг. Враг есть враг, с ним всё понятно. Но оппортунисты, по сути, — предатели, а отношение к предателям во все времена было самым брезгливым и отвратительным. Вот вам, уважаемые читатели, и причина якобы грубости автора. Не грубость это, просто вещи названы своими именами. Причём очень деликатно и крайне корректно.
Когда мы впервые ознакомились с работами автора, мы тоже думали, что П. Г. Балаев очень резок и груб, что нужно повежливее как-то. Подробное изучение его работ и работ Сталина/Ленина, а также понимание того, что сделали с нашей историей, как бессовестно её оболгали, что главным препятствием на пути к реставрации социализма является троцкизм-оппортунизм всего левого движения в РФ («…троцкизм есть передовой отряд контрреволюционной буржуазии…» [0.1, с. 393] — И. Сталин), что в авангарде этой своры находятся как раз «коммунистические» историки, блогеры и руководители организаций, — всё это потребовало изменить свои взгляды. Теперь мы стали понимать, что работы написаны в очень сдержанном тоне. В самом же сталинском СССР люди, которых якобы грубо назвал П. Г. Балаев, если бы и не стояли у стенки за контрреволюционные преступления, то сроки получили бы серьёзные за клевету на Советский строй и большевиков.
Со слов автора, случилась у него в ЖЖ очередная перепалка по вопросу его якобы грубости. Поэтому Пётр Григорьевич в марте 2022 года написал в своём ЖЖ цикл статей «О моей грубости и научных дискуссиях» [0.2]. Там подробно расписана позиция автора по этому вопросу. Любой желающий может ознакомиться. В этой статье П. Балаев привёл выдержки письма Сталина в редакцию газеты «Пролетарская Революция», которые главный редактор нашего издательства прислал ему. Пожалуй, стоит привести эти выдержки и здесь.
Ну что ж, уважаемые читатели, кто считает, что автор довольно груб и не стесняется в выражениях — давайте посмотрим на то, как И. В. Сталин относится к людям, посягающим на лёгкое, по сегодняшним меркам, искажение истории. Мастер-класс, так сказать, от самого Иосифа Виссарионовича. Статья «О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ ИСТОРИИ БОЛЬШЕВИЗМА. Письмо в редакцию журнала „Пролетарская Революция“». Он пишет следующее:
«А вы, вместо того, чтобы заклеймить этого новоявленного „историка“, как клеветника и фальсификатора, ввязываетесь с ним в дискуссию, даёте ему трибуну. Не могу не протестовать против помещения в вашем журнале статьи Слуцкого, как статьи дискуссионной, так как нельзя превращать в предмет дискуссии вопрос о большевизме Ленина…»
[0.1, здесь и далее с. 384–395].
Далее:
«А вы тянете нас назад, пытаясь превратить аксиому в проблему, подлежащую „дальнейшей разработке“. Почему? На каком основании? Может быть по незнакомству с историей большевизма? Может быть ради гнилого либерализма, чтобы Слуцкие и прочие ученики Троцкого не могли сказать, что им зажимают рот? Довольно странный либерализм, проводимый за счёт кровных интересов большевизма…»
Ну, и ещё про это:
«Мошеннические манёвры нужно заклеймить, а не превращать в предмет дискуссии…»
«Не ясно ли, что люди, рассматривающие эти вопросы, как вопросы „фракционные“, — разоблачают себя до конца, как пошляков и перерожденцев? (всё выделено редакцией)».
Что-то Сталин не очень-то был мягок и деликатен в выражениях, согласитесь?! Да ещё и решительно пресекает возможность таких «научных дискуссий». А ведь в этой статье, вызвавшей такую реакцию Сталина, не содержится ничего такого, как: 656 тыс. бессудно расстрелянных и 1,2 млн севших за решётку, не заявлены потери в ВОВ под 27 млн, социализм не уравнен с фашизмом и уравниловка и дефицит не навешаны на социализм, как системные пороки и тому подобное — в статье лишь про некоторые сомнения о том, что большевики недооценивали опасности центризма в предвоенной социал-демократии («Слуцкий утверждает, что Ленин (большевики) недооценивал опасности центризма в германской и вообще предвоенной социал-демократии, т. е. недооценивал опасности прикрытого оппортунизма, опасности примиренчества с оппортунизмом.») — опять-таки вспоминаем главный процесс.
Что это Сталин себе позволяет, а главное — почему? Поискать ответ на этот вопрос мы предлагаем каждому читателю лично, хотя, в принципе, мы уже дали на него ответ.
А с приведённой статьёй товарища Сталина рекомендуем ознакомиться, в ней хорошо описано то, что мы пытаемся донести: и про тайны архивов, и про троцкизм, как передовой отряд буржуазии, и про научные дискуссии, и о борьбе с оппортунизмом. И в очень концентрированном виде.
Насчёт якобы грубости, надеемся, понятно.
Теперь пара слов о второй редакции книги: в данном издании исправлены опечатки и ошибки, добавлен текст «от издательства», добавлены ссылки на источники, сделано развёрнутое оглавление. Немного изменена обложка книги, добавлены небольшие правки в краткое описание книги. Внесены небольшие редакторские правки в тексте. Кое-где исправлено цитирование документов. Все изменения и дополнения согласованы с автором.
Примечания
1
АУЕ — «Арестантский уклад един» — название и девиз криминальной субкультуры и российского неформального движения (запрещенного в РФ), пропагандирующего воровские законы и тюремный жаргон — прим. Гриня
2
ХПП