Девчонка смотрела на него с недоумением.
- "Спасибо", и броситься обуваться. - Со вздохом усмехнулся Боров, покачав головой. - Дите-дите, всему тебя учить надо. Другая бы уже пальцы загибать начала, перебирая, чего хочется.
- Не надо, правда. - Бусина ухватилась пальцами за его ладонь. - Вячеслав Генрихович. Я и не хочу-то ничего. Чего у меня нет?
- Так не бывает, Бусина. Чтоб человек не хотел ничего. Так что не забивай мне баки. И, вообще, что это я стою, и еще уламываю тебя. Быстро собралась. - С усмешкой он подтолкнул он ее к коридору. - Я твой опекун, как-никак. Так что нечего спорить. Что ты хочешь?
Бусина остановилась посреди коридора и посмотрела на него с каким-то непонятным, почти робким выражение. И это девчонка, которая две или три недели горланила песни под его рестораном?
- Вячеслав Генрихович, а можно...
- О, наконец-то. - Хмыкнул он. - Мозг оклемался? Все можно, если осторожно. Чего там захотелось?
Она принялась теребить пальцами косу.
- Правда, ничего покупать не надо. Не могли бы вы, вместо этого, как подарок, сходить со мной в одно место? Я сама не то, что боюсь. Вы не подумайте. Просто... Мне поддержка нужна. Я думала, что с девчонками схожу. Но не ... не вышло. - Вдруг затараторила она. - А вы - это будет огромный и самый лучший подарок для меня, правда. Пожалуйста!
- Так, стоп. Я ничего не понял, это куда тебе идти страшно? - Развеселившись ее растерянности, поинтересовался он. - Ты, Бусина, часом, ничего незаконного не замыслила, а? - С усмешкой, поддел он ее. - А то я знать должен, если мы налет на кого-то сейчас устраивать будем...
- Нет, что вы! - Она даже отмахнулась, наконец-то, полностью успокоившись. - Просто... - Агния глубоко вдохнула. - Я уши проколоть хочу! - Выпалила она на одном дыхании.
И глянула на него, ожидая реакции, видимо.
Вячеслав тут же уставился на ее уши. Точно, без сережек. А он и не замечал этого. Или не задумывался.
- А чего... - Он попытался сформулировать. - Я думал, вам, девчонкам, в детстве их всем прокалывают.
- Мне родители не разрешали. Говорили, что в школе могут задеть, поранить. Или на улице сдернет кто, сами знаете, бывает же.
Ага. Он знал.
- Так вот, - продолжала объяснять Бусина, активно жестикулируя руками. - Мне родители обещали, что когда мне шестнадцать исполнится - я смогу проколоть уши, если не передумаю.
- И что? Не передумала?
"Дурацкий вопрос", одернул он себя. Не просила бы, если бы передумала.
- Нет. - Бусинка покачала головой. - Хоть, мне иногда кажется, что может не стоит, если они не хотели, как уважение к их памяти...
Он фыркнул. Не удержался.
- Ну и бред, дите. Чепуху не городи. - Боруцкий сдернул с вешалки ее плащ, и вытащил девчонку, уже успевшую обуть туфли, на лестничную площадку. - Раз они сказали тебе, что в шестнадцать будет можно - значит, не были против.
- Думаете? - Она задумчиво выпятила нижнюю губу, прикусив зубами, и чуть отвернулась, закрывая дверь.
Он мысленно застонал, не в силах отвести глаза. И только кивнуть смог в ответ на ее вопрос.
- Вячеслав Генрихович? - Окликнула его девчонка, когда они уже шли по лестнице.
- Мм? - Не оборачиваясь, откликнулся он.
- Как думаете, а это больно? - С некоторой дрожью в голосе спросила Бусинка.
- Понятия не имею. - Совершенно искренне ответил Боров.
- Ага. - Неясно ответила она. - Вячеслав Генрихович?
- Что? - Все так же игнорируя боль, покорно отозвался он.
- А можно я вас за руку подержу, когда мне их прокалывать будут? - Робко спросила девчонка, сев на пассажирское сидение машины и глянув на него снизу вверх.
- А чем это поможет? - Боров даже заинтересовался новой формой анестезии. Для него этот вопрос сейчас ребром встал. Или боком, точнее.
Бусинка опустила глаза.
- Ничем, наверное. Просто, мне так легче будет. Уверенней. - Не глядя на него, еле слышно прошептала она.
Он сглотнул. Откашлялся. Вытянул сигарету из пачки и сжал зубами.
- Как хочешь. - Постаравшись безразлично передернуть плечами, Боруцкий завел машину.
Спустя сорок минут, она снова сидела в его машине и беспрестанно крутила головой, поворачиваясь к зеркалу заднего вида то одним ухом, то другим.
- Вы, правда, думаете, что нормально? - Раз в пятый, наверное, спросила Бусинка.
При этом она осторожно потрогала пальцем маленькую сережку в виде гвоздика, которыми ей в салоне и прокалывали уши.
Вячеслав не ответил. По опыту предыдущих четырех раз, он уже уяснил, что девчонка и не ждала ответа. Только хмыкнул и достал новую сигарету, покрутил ту в пальцах, рассматривая следы ее ногтей на своей коже. Ничего так, хватка, как для малолетки.
- Вам нравится?
Она так и смотрела в зеркало.
Ему нравилось. И, в то же время, он и немного сожалел о том, что она поменялась. То есть, и не поменялась, вроде бы. И ей, действительно, было хорошо так. Но и раньше - она была куколкой.
Блин. Чет он сам в себе запутался. Надо отвозить ее, и самому домой ехать. Тем более что боль в боку не утихала.
Он все так же молча кивнул, поправил зеркало, и тронул машину с места.
Однако, вместо того, чтобы направиться к дому Бусинки, Вячеслав заглушил двигатель на проспекте. Агния сидела, то и дело, касаясь ушей, и не думала выходить. Похоже, решила, что ему надо какие-то свои дела уладить.
- Давай, Бусинка, двигайся шустрей. - Он махнул рукой, указывая ей на дверь.
Она удивленно глянула на него, но послушно вышла.
- А мы куда?
Агния осмотрела улицу, полную людей, возвращающихся с работы.
- А, прям сюда. - Боруцкий подтолкнул ее к дверям ювелирного магазина, у которого они и стояли.
Она осталась на месте. Каблуками уперлась, что ли?
- Зачем, Вячеслав Генрихович?
- Моральная поддержка, это хорошо, но я тебе что-то реальное подарить хочу. - Хмыкнул он. - Шестнадцать лет раз в жизни бывает.
- Ну, не надо. Ну, правда. - Она обернулась и уставилась на него, покусывая губу, будто нервничала. - Вячеслав Генрихович...
- Бусина. Прекрати. Любая девка обрадовалась бы. А ты упираешься. - Он выбросил сигарету в урну и, ухватив Агнию за руку, чуть ли не затащил ее внутрь. - Что я, крестнице не могу подарок на день рожденья подарить, а? - Рассмеялся он, глядя, как затравленно она осматривается.
Продавщицы уставились на них с удивлением и растерянностью. Охранник невозмутимо кивнул.
Агния отступила вбок и дернула его, заставив наклониться.
- Ну, что такое, Бусина, ей-Богу? - Он тяжело вздохнул.
- Я же не по-настоящему ваша крестница, Вячеслав Генрихович. - Прошептала девчонка ему на ухо. - А вы и так, так много для меня делаете.
Он помнил, что не по-настоящему. И ничто его так не радовало, если честно. Но распространяться об этом Вячеслав не собирался.