Читать интересную книгу Стать счастливой (СИ) - Лувако Джейн

— Я хочу знать, что произошло со мной и с братьями, — голос словно не родной, стал каким-то тусклым и надтреснутым.

— Пойдём к Валионору в кабинет, там и поговорим, — его голос звучащий сейчас не лучше моего: глухой и сиплый, не добавил мне радости или хотя бы спокойствия.

Куда только подевалась моя лёгкость в теле и прекрасное настроение. Ощущая себя древней развалиной поплелась вслед за ним.

Оторвавшись от бумаг, которые только что внимательно просматривал, делая записи на полях, лекарь удивлённо поднял на нас глаза. Быстро окинув испытующим взглядом, удручённо хмыкнул и нахмурившись, отодвинул бумаги в сторону. Его неприкрытое недовольство бросалось в глаза. Зная, что Валионор очень не любит, когда нарушают режим лечения, восприняла его на свой счёт. Ну не на Эдхара же направлено это раздражение? Поэтому попыталась оправдаться, пока мы рассаживались.

— Валионор, не ругайся, я чувствую себя хорошо и полна сил. Даже магия есть, только не очень слушается… поэтому решила встать, ну чего мне валяться в постели? — просительно заглядывая ему в глаза, поинтересовалась. — Ты ведь не будешь ругаться? — он только кивнул, отмечая, что услышал меня и задал странный вопрос Эдхару.

— Дариона встретили? — они говорили о чем-то понятном только им, но касающемся меня, из-за этого беспокойство на душе усиливалось.

— Да, — спокойный, но какой-то бесцветный голос мужчины, заставил меня взглянуть на него и почти отшатнуться.

Я видела Эдхара весёлым и грустным, злым и счастливым, задумчивым, удивлённым... разным. Но я никогда не видела, чтобы его живое лицо с яркой мимикой превращалось в холодную, отстранённую, безэмоциональную маску. Он упорно смотрел куда угодно, но не на меня, заставляя чувствовать себя в чем-то виноватой.

Услышав хмык лекаря, перевела непонимающий взгляд на него. Что здесь происходит? Что случилось за то время, пока сумасшедший магистр тащил меня в это странное место силы со страшным алтарем?

— Я хочу знать, что происходит, — тихо, но настойчиво попросила мужчин.

Вдруг дверь с грохотом распахнулась от мощного пинка и с силой врезалась в стену, заставляя меня от неожиданности подпрыгнуть на месте.

— Где она, что с моей дочерью? — в кабинет словно ураган ворвался отец.

Его всклокоченные волосы торчали в разные стороны. С безумием в глазах он оглядывал комнату. Увидев меня, всё равно что запнувшись, остановился, и весь как-то в миг постарел. Ссутулившись, отец сделал шаг, будто боясь подойти, и покачнулся. Я сорвалась со своего места к нему, стараясь поддержать и тут же оказавшись в родных объятиях, крепко прижатой к груди.

— Девочка моя, — казалось, что слова с трудом проталкиваются через его сжавшееся горло.

Отца трясло. Вцепившись кулачками в лацканы его сюртука и почувствовав страх за меня, отчаянно, навзрыд расплакалась. Выплёскивая со слезами весь ужас, боль и безнадёжность последних дней. Истерика накрыла с головой. Отец нашёптывал слова утешения. Пытаясь как-то успокоиться, кивала ему в ответ, соглашаясь со всем, что он говорит, но слезы текли не прекращаясь. Странное иррациональное ощущение, но сейчас я чувствовала себя маленькой девочкой в огромном мире взрослых, а не умудрённо двумя жизнями женщиной. Мне безумно сильно хотелось, чтобы они меня защитили от всех бед и несчастий.

Эдхар, вскочивший со своего места гладил по голове, а я желала, чтобы на его месте оказался Дар. Мои руки отцепили от отца и всучили в них стакан с успокоительным. Он ходил ходуном и стучал по зубам. Травяной настой больше разлился, чем я смогла выпить, но истерика начала сходить на нет.

Отец крепко обнимая, усадил меня на диван и устроился рядом. От него пахло родным парфюмом, лесными травами и хвоей. Этот запах успокаивал сильнее лекарства, давая уверенность, что теперь со мной точно ничего плохого не произойдёт.

— Лихар, я хотел бы знать, кто тебе успел доложить про похищение Алины, — проворчал Эдхар. — Опять переговоры гномов с эльфами будут сорваны. Так кто?

— Почему вы сразу мне не сообщили? — вопросом на вопрос ответил отец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Поэтому и не сообщили, чтобы ты ошибок не наделал, — Эдхар сунул ему в руку стакан, плеснув на донышко алкоголя. — Так кто же этот доброхот?

Отец замялся, но все же ответил.

— Иммераль Эрэссэа Сильмариллион, — Эдхар пригубивший свой напиток, подавился.

— Глава Тайной Канцелярии сынов Светлого Леса? — откашлявшись, ошарашенно вытаращил глаза. — Хм… Неожиданно… Ладно, с этим разберёмся потом… Ну раз мы все здесь оказались, думаю надо рассказать о том, что происходило.

Он говорил о том, что я знала и чего не знала. Как меня спасали не только боевики Эдхара, но и братья, и даже мэтр Гипп вместе с магистром Дарвисом. Это было неожиданно и очень приятно. Я не ожидала от пожилого преподавателя такого поступка.

Волнуясь о братьях, я никак не дождалась рассказа о них. Я очень хотела их увидеть, но, оказалось, что это возможно не со всеми. С ними было все в порядке, просто не все были здесь. А кто был — лекарь не дал доступа в лечебницу.

Так Шамси вернулся туда, откуда прыгнул в портал и его успели спасти. Сейчас он лежал дома и продолжал лечение. Раненых с корабля, вместе с близнецами, порталом переправили в портовую лечебницу и с ними тоже все было хорошо.

Сам момент моего спасения был рассказан как-то скомкано. Списав все на горячку боя и нервное напряжение, не стала заострять на этом внимание. Мне вполне хватило того, что магистр Борфинор уже никогда больше не побеспокоит меня. Смерть же бывшей любовницы Дара оставила меня абсолютно равнодушной. Я ещё помнила как она хотела мою силу, совершенно не заботясь, что станется потом со мной.

Никто не выдвигал никаких предположений кто такое мог сделать, но в воздухе витала мысль — таиры. Я была согласна с ней, помня как мою душу легко и просто маленькая девочка запихала в тело принцессы.

Когда же слово взял Валионор, сдержанно рассказывая о моем здоровье, это показалось какой-то сказкой. Я была совершенно здорова. Так не бывает! Или бывает? Это стало ещё одним подтверждением, что в обряд вмешались Ушедшие. Сидя в окружении рук отца я никак не могла отделаться от ощущения, что забыла что-то важное, необходимое мне и никак не могла вспомнить. Но отбросив мысли, задала мучающий меня вопрос:

— Почему ушёл Дар, почему он так странно себя повёл там, в коридоре? — оглядывая мужчин видела как Валионор с Эдхаром прячут глаза.

Если бы я знала чем обернётся мой, по сути, невинный поцелуй, ещё бы тогда догнала Дара.

Охотничий домик на морском утёсе. Тар Дарион Каности.

Море ярилось под утёсом. Который день бушевал шторм такой же неистовый и яростный, как и чувства в душе молодого правителя Контиола. Увидев в лечебнице свою пару в объятиях брата он не выдержал и ушёл. Постояв в своих апартаментах, понял, что не может в них находиться. Здесь все напоминало ему о мучительных часах ожидания. Губы мужчины скривились сами собой в ироничной ухмылке. Глупец, поверил в обязательное счастье.

Он вспоминал, каким окрылённым летел из кабинета Валионора к Алине, желая видеть её глаза и улыбку, когда она проснётся. Умостившись на стуле, Дарион приготовился ждать столько, сколько будет длиться её сон. Любуясь своей девочкой, наслаждался тем, что она рядом и он может касаться её.

Но ему не дали даже этих минут радости. Казначею срочно потребовалась его подпись и ему пришлось уйти. В дверях он оглянулся, надеясь на чудо, но оно не произошло. Тяжело вздохнув, мужчина решил, что скоро обернётся назад. Не вышло. А когда он торопился обратно по коридорам целительного отделения, увидел с какой страстью его собственный брат вжимает малышку в стену. И ведь не стеснялся посторонних, целуя её так открыто. А она… От этого зрелища в душе Дара полыхнуло огнём и сердце обуглилось от боли. Не желая их видеть – ушёл.

Охотничий домик встретил тишиной и покоем. То, что нужно сейчас для измученного сердца мужчины. Молодой правитель знал, что здесь его не побеспокоят. Поэтому хижина показалась лучшим вариантом. Он никого не желал видеть. Чтобы уж наверняка его не трогали, активизировал защитный купол. Теперь никто не мог попасть к нему без разрешения, а давать его он не собирался.