скакунами и оружием. С Вадерионом уезжала вся воинская элита Темной Империи: вожди и шаманы орков, тролли, лорды дроу и многие другие. Так что сейчас во дворе замка собрался далеко не маленький отряд.
Вадерион остановился напротив нее, и по его взгляду сразу становилось понятно, что все то, что произошло этой ночью, там и осталось. Что уж нашло на ее супруга, что он был так заботлив и нежен, Элиэн не знала, но послушно заперла все свои чувства глубоко внутри, оставив лишь привычную доброжелательность и сдержанность. Словно ничего не случилось. Вот бы еще также легко было забыть про неловкость!
Когда молчание стало затягиваться, Элиэн все же произнесла, кутаясь в слишком тонкий для зимы плащ:
— Не забывай есть хоть иногда…
— Элиэн, — предупреждающе зарычал Вадерион.
— … не мерзни…
— Элиэн.
— … и постарайся не поймать шальную стрелу.
Он бросил на нее недовольный взгляд.
— Мне не нужна нянька.
Вадерион резко развернулся, оставляя Элиэн одну.
Ветер дул все сильнее, и когда их отряд выезжал из городских ворот, Вадерион потуже затянул полы мехового плаща. Действительно холодно.
Он всегда жил этим: битвой, войной. Его жизнь никогда не была и не могла быть скучной, так что он ехал вперед с чувством удовлетворения и предвкушения, но не соврал бы, если бы сказал, что рад был бы вновь почувствовать в своих объятиях своего котенка. Маленького, с каштановыми кудрями и голубыми глазами. Сильную духом, но такую слабую. Его Элиэн.
Часть 2. У каждого своя война
Глава 1. Война на родной земле
Много тысячелетий назад открылись Врата, впустив орды демонов, и началось Великое Нашествие. Люди и эльфы, гномы и вендиго, светлые и темные, смертные и бессмертны — все они встали на защиту даже не родных земель, а самого мира. У демонов была лишь одна цель — захватить, выжечь весь мир. И ничего не могло их остановить. Ни Тьма, ни Свет не смогли помочь своим подопечным. И когда надежда была потеряна, а небо покрылось облаками из пепла, пришли Они. Боги. Они победили демонов и восстановили мир, даровав жизнь многим новым расам, а потом ушли. Имена их стерлись из памяти смертных и даже бессмертных — так их и прозвали Забытыми Богами. Прошло много лет, сотен и даже тысяч, но вера оставалась все также сильна. Мир делился на светлых и темных, на праведных и злых, однако какой бы силе не поклонялись смертные и бессмертные, они не отрицали существования других покровителей. И Свет, и Тьма, и Забытые Боги оставались столпами веры их мира. А вот страх перед демонами остался в далеком прошлом. Теперь смертных (да и бессмертных) больше волновали распри их мира.
Темная Империя с начала своего основания имела закрытые границы. Для ее соседей — человеческих королевств Логры и Ферании — так было даже лучше. Для всего мира Темная Империя оставалась недосягаема не только в вопросе торговли или войны (не нашлось еще такого светлого народа, который бросил бы вызов объединенной мощи темных), но и в вопросе знаний. Никто не знал, как и чем живут подданные Тьмы. По миру гуляли слухи, один другого страшнее. Естественным считалось мнение, что темные живут в ужасном грехе: среди них царит разврат, убийства.
Признаться, когда Элиэн только отправили в Темную Империю, она боялась самого худшего. Ее страхи в какой-то мере оправдались: здесь с ней обходились как с никчемной светлой, с чужачкой, недостойной ни капли уважения. Доброта Элиэн не помогла ей завоевать расположение ни супруга, ни слуг, ни знати. Мысли о Тьме и Свете, добре и зле давно забылись. Элиэн лишь пыталась выжить. Темная Империя была жестоким местом, где побеждал сильнейший, и спустя некоторое время светлая принцесса поняла простую и одновременно страшную истину: жизнь в замке супруга ничем не отличалась от ее жизни в отцовском дворце. И там, и там с ней обращались как с пустым местом; и там, и там она видела лишь насилие и издевательства: и там, и там она была бледной тенью для всех, начиная с семьи и заканчивая слугами. Если быть совсем честной, то в Темной Империи ей было даже чуточку… чуточку легче. Вадерион, жесткий и холодный, но все же в редкие моменты он защищал ее — пусть и от самого себя. А еще он держал слово. По крайней мере, пока. Что будет дальше, Элиэн не знала, но, несмотря на свой возраст, не была глупа и могла просчитать свое будущее. Такие властные, практически всемогущественные мужчины, как Вадерион, не влюбляются без памяти, не умеют привязываться и проявлять тепло и заботу. Самое лучшее, что она сможет от него добиться, это уважения. Это ее единственный шанс выжить в Темной Империи — стать нужной Вадериону, доказать свою полезность. Умелой любовницей она не была и стать не могла, но и не нужно — недостатком в таких женщин Вадерион наверняка не страдал. Для него она в первую очередь должна стать достойной супругой. Темной Императрицей, а не светлой принцессой. Быть опорой и достойной спутницей своего супруга. Потом — родить ему наследника. Если Вадерион не будет жесток, то для нее это, возможно, даже не будет пыткой. Но это все после, сначала ей нужно измениться и изменить все вокруг себя.
Элиэн стояла и смотрела в зеркало: ее отражение не нравилось ей самой. Слабая и нежная, такую можно жалеть, но не уважать и тем более не любить.
Она приподняла повыше подбородок. У нее два пути: или оставить все как есть и в итоге сгореть в несчастливом неравном браке, или воевать. У нее будет своя война.
Первым делом надо менять внешний вид и поведение. Элиэн прекрасно помнила, что Вадерион по-настоящему заметил ее лишь в двух случаях: когда она ворвалась к нему в кабинет и разгромила все там, и когда нарядилась к приему. Черное роскошное платье хоть на пару мгновений, но превратило ее в привлекательную для него женщину, а ее решительность, в принципе, позволила ему заметить собственную супругу.
Так что в первую очередь Элиэн полностью сменила гардероб, несмотря на недовольство казначея и остроты служанок, шипящих у нее за спиной. Золота, и правда, пришлось потратить много, но она заставила замолчать совесть и страх. Приглянувшаяся перед приемом портниха вновь была приглашена в замок, и спустя два месяца бесконечных примерок и обсуждений фасонов и стилей новый гардероб был готов. Светлые целомудренные платья сменились на длиннополые