Сам же он так и не устроился работать преподавателем, а подрабатывал, консультируя компании по профессиональной этике и как раньше играл на бирже. А ещё проверял работы студентов, что ему посылал дядя. Вернувшись на свою должность, Арт тут же предложил ему место его помощника за скромное жалование. Признаться, Эрик был готов делать это бесплатно, лишь бы не сидеть без дела. Никто, кроме Энди и Артура, не знал, что он продолжает косвенно работать на MIT.
— Нет, — отмахнулась девушка. — Я уже два месяца у плиты не стояла, не считая пары раз, когда жарила нам яичницу. И я хочу удивить Патрика своей индейкой! — Она повернулась и улыбнулась во весь рот.
«Ну удивить его ты точно сможешь», — подумал про себя Эрик, заглядывая в блокнот.
Полгода назад они, наконец, переехали в купленную Эриком отремонтированную квартиру в Саут Энде. Вырученных за акции денег хватило, чтобы покрыть половину суммы и дорогой ремонт, а также полностью оплатить реабилитацию Энди.
Того, что он зарабатывал было мало, и он начал искать работу, пусть даже учителем в пригороде Бостона. И, естественно, его никто не хотел брать.
Он старался не отчаиваться, но месяцы тишины и бесконечные подачи резюме довели бы кого угодно. Деньги у них еще были, благодаря игре на бирже и тому, что Энди работала, но их должно было ненадолго хватить.
Решение появилось внезапно. Сидя в один день перед ноутбуком, занятый, как всегда, просмотром новых вакансий, Эрик решил разобрать романтические отношения преподавателя и студента с точки профессиональной этики и философии. Чисто для себя, чтобы хоть как-то отвлечься от удручающей действительности. Несколько дней он писал, не отрываясь от ноутбука, и в итоге у него вышла целая статья. Дерзкая, противоречащая и побуждающая задуматься. Это была хорошая статья, одна из его самых лучших.
Недолго думая, он позвонил своему знакомому, работающему в одном из журналов, где печатался до скандала. Тот пришел в восторг, но сразу сказал, что её не будут публиковать, зная автора, но пообещал помочь. Вот так Эрик и обнаружил себя пишущим провокационные статьи для одного из местных сайтов новостей под рубрикой «Стоит почитать», так как им было тяжело определить в какую категорию его засунуть.
Когда Энди узнала про статью — разразился скандал. Такой страшный, что она разгневанная собрала вещи и ушла из дома. Две недели она не говорила с ним, пока он не подкараулил её возле её работы, на что она объявила ему, что им нужен перерыв в отношениях.
Не считая этих двух недель, еще месяц они жили отдельно, не общаясь. Этот месяц был сущим кошмаром для него. Эрик весь извелся. Каждый день он писал ей длинные сообщения, а после стирал их. Набирал её номер, но не нажимал кнопку вызова. Да, он превратился в настоящего сталкера, ожидая, когда она придет на работу, чтобы увидеть её хоть на миг. Всё это время она жила у подруги в своей бывшей студенческой комнате. Они, возможно, расстались бы окончательно, если не отец, что приехал с сюрпризом. Он их и помирил.
Эрик передернул плечами, вспоминая этот ужаснейший момент в отношениях. На него вновь накатил страх и он уже не был уверен в своём намерении.
— Ну, не буду тебе мешать, — не своим голосом произнес он, и под удивленный взгляд Энди быстро поднялся по лестнице на второй этаж.
42
24 декабря 03:17 p.m, Дорчестер, Бостон
Боязливо косясь на дом, похожий на дом умницы Уилла Хантинга, Энтони Губер поудобней взял завернутый в несколько слоев букет и ускорил шаг. Рут должна появиться с минуты на минуту на пороге его дома, владельцем которого он стал совершенно недавно. Они договорились, что это Рождество они будут справлять вместе.
Около полугода назад они с мамой узнали о смерти её двоюродной сестры, которую Энтони не видел лет пятнадцать. Она скоропостижно скончалась и завещала дом единственной родственнице. Он думал продать его, но, когда начал заниматься этим делом, его мама последовала за кузиной в мир иной.
Он возвращался с кладбища, ходил навестить, ведь это его первое Рождество без неё.
Энтони тяжело вздохнул. Ему правда её не хватало.
После смерти матери ему нужно было как-то занять себя, и он стал заниматься продажей дома. Но, узнав какую ничтожную цену за него готовы платить, решил отказаться от этой затеи и переехать в него сам. Буквально два месяца назад он въехал, как только закончился ремонт.
Он уволился из MIT практически сразу после смерти Фокса. Если он и ждал знака свыше, указывающего на то, что пора бежать из этого места — это был он.
Губер устроился работать младшим менеджером в гостиницу «Encore» в Гавани. После вчерашней беседы со своим боссом, старшим менеджером, у него появлялись перспективы занять его место через несколько месяцев, так как тот собирается открыть свой небольшой отель в пригороде.
Единственная проблема была в том, что после переезда в новый дом дорога до работы увеличилась в три раза, так как ехать приходилось через весь город, но если он получит повышение, то сможет позволить себе купить машину и не таскаться на поезде.
С Рут они встречались уже больше года. Она тоже уволилась из дома престарелых после смерти его матери, которая там жила, и сейчас работала секретаршей в частной зубной клинике.
С тех пор, как Энтони въехал в свой новый дом он не переставал думать о том, чтобы предложить ей переехать к нему, тем самым вывести отношения на новый уровень. Но боялся начать этот разговор, не зная, как она отнесется к этому.
Рут была милой девушкой, немного простоватой, но любящей всем сердцем. Она была из тех типов женщин, что плачут в конце фильма и зачитываются Николасом Спарксом. И от Энтони, конечно, не укрылся тот особенный блеск глаз, что появлялся каждый раз, когда они проходили мимо ювелирного магазина или во время сцены в очередном фильме или сериале, когда герои обмениваются клятвами верности у алтаря или под хупой.
Конечно, Рут хотела замуж. Да и он, признаться, стал подумывать о женитьбе с тех пор, как стал жить в собственном доме. А после вчерашнего разговора со своим боссом, он ни на секунду не переставал думать об этом. Они с Рут любили друг друга. Она поддерживала и разделяла его скорбь после смерти матери. И сегодня, навещая её могилу, он озвучил равнодушному камню свои мысли и, конечно же, ожидаемо не дождался никакого ответа.
Завидев крыльцо своего дома его сердце замерло; Рут уже пришла и сейчас с бумажным пакетом стояла возле двери, на которой висел венок омелы, переминаясь с ноги на ногу. Энтони мысленно обругал себя за задержку и побежал в сторону любимой, которая, завидев его, послала ему ослепительную улыбку.
***
В это самое время Мелинда Уотерс, уставшая и вся пропахшая гарью, возвращалась в офис редакции «Boston Globe» с пожара. Она ездила туда собрать материал для колонки чрезвычайных происшествий, которую вела вместе с двумя журналистами.
После того случая с историей Фокса, она получила повышение в «Metro Boston», но всё равно стала искать новое место. Ей был противен тот факт, что она поддалась давлению редактора и выпустила ту лживую до омерзения статью о любовном треугольнике. Как она, студентка знаменитого университета Лиги Плюща опустилась до грязных сплетен и фейковых новостей? Ведь эта ахинея вышла из-под её пера.
Сейчас Мелинда понимала, что тогда, год назад, она должна была настоять на своём и не поддаваться на провокации бывшего босса. Пусть это и стоило бы места работы. И хотя та статья принесла ей «славу» в их тесных газетных кругах, девушка тяготилась ею. Не таким способом хотелось, чтобы о ней узнали.
Вот так самые высокие мечты, в итоге, смываются в канализацию реальности.
Она стала искать новую работу, продолжая работать в «Метро», пока около трех месяцев назад ей не позвонили из «Глобуса» и не предложили пройти собеседование в их газету. Она тут же согласилась, несмотря на вакансию, на которую брали лишь зеленых юнцов, еще не закаленных болью репортерской действительности.