— Сказал что Зоя беременна от меня, — ехидно сообщает он.
А я начинаю заходиться смехом от этой несуразицы. Потому что невозможно.
— Ахах, Саня. Если только в твоих снах, — снова приступ смеха.
— Ты дебил? — брезгливо бросил он, — Зоя была со мной. А тебе сказала что беременна от тебя.
— Не верю. Потому что Зоя не такая. У меня было время ее узнать.
— Срать веришь или нет, главное мамаша запаниковала что ей светит воспитывать ублюдка.
Вытолкнул Саню резким рывком на лестницу. Снова сцепились, швыряя друг друга в стену.
Поднялся крик медсестер, женщины с животами заохали, спускаясь на этаж ниже.
— Я вам просто так не дам… Не отстану. Будь она с ребенком или без него, — рычал Саня. Двинул мне в поддых.
Я заохал, пропустил еще удар.
Перед глазами мелькнул потолок…
Глава 29
Зоя
Поднялась резко. Кольнуло в области груди. Случилось что-то. Прошиб пот, по спине поползли мурашки. Странные ощущения, словно от меня ускользает что-то важное. Кровь будто замедлила движение, начала застывать. Холодно.
Не могу лежать. Мне нужен воздух. Стены начали движение. Может побочное действие лекарств?
В палате я одна. Работают мониторы, бесполезно гудя, только сбивая со сна.
Принялась отклеивать датчики.
В коридоре закричали. Дикий, нечеловеческий рев.
Пару несмелых шажков.
Стены плывут, как в сырой картине, которую уронили на пол.
***
Тамара взъелась на меня…Считает, что произошедшее с Ярославом моя вина.
Когда я попала в больницу, Саня и Яр снова сцепились. Понятия не имею как они друг друга притягивают…Но Саша толкнул Яра. Тот упал и разбил голову. Говорили, крови было жуть. А еще, тот вой, который я слышала, прежде чем потерять сознание, это выла Тамара. Она подумала Ярослав умер.
У меня самой случилась истерика. Меня долго не выписывали. И находиться в палате, одной. День за днем, только спать и есть и смотреть телевизор. Потеряла счет времени.
Иногда заходил Антон. Его внешнее спокойствие действовало отрезвляюще.
— С ним все хорошо. Зато экзамены сдавать не придется, — усмешка, а мне тошно. Я похожа на старую куклу. Мне вдруг не до ничего нет дела. Хочется выть, закатить истерику, но не могу ничего сделать, потому что боюсь, что плохо будет ребенку внутри меня. Этот гребанный замкнутый круг. Даже пореветь нельзя, если заметят — обколят успопокоительной дрянью, от которой во рту сушняк.
— Тамара хочет тест ДНК.
— Что простите? Какой ДНК? Разве пока ребенок не родится… — Может у меня галюны начались? Слуховые. Или я сплю, подобно Яру. В коме.
— Сейчас можно делать и на ранних сроках. А у тебя уже три месяца, если не ошибаюсь. — Киваю. — Александр Володин заявил что он отец ребенка.
— Неееет, — сообщаю с улыбкой. — Этого не может быть. Яр был моим первым мужчиной и до этого момента единственным. И попала я сюда, потому что…Полезла на него, — румянец расползался по лицу, но я не знала как еще можно оправдать себя. ДА и нужно? Это же одна семейка. С каждым днем все чудиковатее.
— Зоя, я ни на минуту не сомневаюсь. Просто…Состояния Ярослава под вопросом. И не всегда даже самые грамотные специалисты могут помочь… — задумался, потерев переносицу. — Иногда даже атеистам приходится обращаться к Богу. Этот ребенок, возможно, единственное что от него останется в случае плохого исхода.
Я не выдержала и заревела. Сидя на койке, сжимала одеяло, подтаскивая его на себя, как спасительный надувной матрац для утопающего.
Ревела навзрыд, пропуская через легкие всю боль и отчаянние, всю ненависть на несправедливость мира. Всю ненависть на Сашу, вырывая со стоном и хрипом все чувства, что когда либо испытывала к нему. Пусто внутри, словно ни органов нет, ни души, ничего того, что должно заполнять нормального человека. Собственные пальцы впиваются в ладони.
Горячий, обжигающий шар из пепла подвис, остановился ровно внизу живота.
От ненависти до любви. К Яру Лукьянову, бесячему мажору и первому мужчине.
Небольшой, но такой важный огонек. Он вбирает в пепел, укрывается и тут же отбрасывает лохмотья, желая согреться свежими искорками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Антон прижал меня к себе, нажал на кнопку вызова.
А мне больно. Блевать тянет. И лучше бы это физически ощущалось, а не так.
— ЗА что??? ЗА что я снова должна оставаться одна? Почему? Неужели я не заслужила счастья. Зачем мне вообще тогда эта жизнь? — царапала кожу на руке Антона.
— Мы будем молиться, Зоя. Будем молиться за него. Шанс, пусть минимальный. Он есть.
Набежали врачи.
Я еще не все выкричала, не все выплакала.
Пока не успели закрыть жалюзи, на секунду показалось, увидела Тамару. Она была довольна. Скользкая улыбка коснулась ее состарившегося лица.
— Почему? — из последних сил кричала я, прежде чем окунуться в сон.
***
— Яхрушева, проходите.
Осторожно вытащив из-за стола сначала живот, потом себя, направилась вниз.
Предмет я знаю хорошо, преподаватели делают скидку на мое положение. Но волнение никуда не деть.
Выдыхаю, присаживаюсь.
— Билет 13…
После пятнадцати минут мытарств, выхожу из кабинета с зачеткой и отметкой" отлично".
— Зоя, уже все? Как себя чувствуешь?
— Спасибо. Зачет, — помахала книжечкой, убирая в рюкзак. Тут же в руки впихнул контейнер с горячей едой и бутылочку сока.
— Антон. Вы не должны этого делать. Ты не должен, — в горле свербит.
— Я дядя отца этого малыша. Практически дедушка.
— Тамара считает иначе.
— Может сделать экспертизу и надавать ей по лицу бумажкой, — ехидно ухмыляется мужчина, чем не может не развеселить.
Кисло улыбнувшись убрала еду в рюкзак.
Антон помог переехать в бабушкину квартиру. Оставаться у Яра в квартире после слов его сумасшедшей мамаши- унизительно.
— Вы просили оставить этого ребенка. Куда я теперь с ним?
— Сделай тест и ничего не поменяется, — сухо произнесла та. — Мы снимим тебе другую квартиру. А после родов исчезнешь из нашей жизни. Если ребенок и правда от Ясеньки.
— Вам слов Яра мало?
— Мой сын в тяжелом состоянии. Ему проведут тяжелейшую операцию. И все из-за тебя. Твоего чокнутого друга. Стал бы просто" бывший" так рьяно заниматься преследованием и пытаться вернуть…Тебя.
На глазах женщины навернулись слезы.
У меня самой все свербит внутри. От злобы и тупости этой мадам.
— Хорошо. Завтра. Надеюсь Вы пожалеете о своих словах, — каждое слово давалось с трудом.
Довольная своими предположениями, Тамара зажмурилась, втягивая шумно воздух. Уставшая женщина. Жалко ее. Понятна ее боль. Страх, остаться без дорого человека. Я тоже когда-то потеряла родителей и бабушку.
Но ведь Яр жив. У него есть шанс выкарабкаться. Он… Он обязательно сможет достучаться до матери. Уверена, ей будет стыдно за свои слова.
— Знаешь, мне понравилось что вы невзлюбили друг друга. Ты не должна была доставлять хлопот. Не требовательна, впечатлительная. И совершенно не во вкусе Яси.
Прислушиваюсь к ее издевательской интонации.--Зачем вы это говорите?
— Тебе могло показаться, что Ярослав испытыввет к тебе чувства. Да, я просила его быть к тебе милым и внимательным. Потому что считала что ребенок его.
— Но ребенок от Яра, — всхлипнула я.
— Тест, милочка. Маленькая манипуляция и все встанет на свои места. Знаю, боишься потерять золотую жилу, которая попала тебе в руки, после случайной ночи с богатым парнем. Даже попыталась соблазнить его повторно, — усмехается. — Только таким милым, богатым и независимым мальчикам нравится свобода, красивые девочки и ни к чему не обязывающий секс. Никто не просил его с тобой спать. Увлекся.
Жеманно пожав плечами, Тамара ждала моих слез или истерики.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А вот хрен вам, уважаемая Тамара Михална. И тест ваш я делать не буду. Пусть будет на вашей совести. А когда Яр очнется, вам мало не покажется, я уверена. А если… — не хотелось думать о плохом. Но если Яр поверил Сане о возможном отцовстве, его проблемы. — Воспитаю как-нибудь. Яхрушевы своих не бросают.