Читать интересную книгу Сальмонельщики с планеты Порно - Ясутака Цуцуи

— То есть я выдумываю? — вздохнул я. — Шарлатан он, а не врач.

— Ну а врачи, к которым ты ходишь, что говорят?

Я начал рассказывать заву о своей болезни. Это моя любимая тема, поэтому слова лились из меня как по маслу. Сам завожусь от своего рассказа. Натура у меня такая. Нервы, конечно, расстроены. Но это называется кардиокоронарный невроз. Не просто нервное расстройство и не просто болезнь сердца. Это очень сложное заболевание. Масуи в неврологии ни бум-бум, потому и делает такие безответственные заявления. Мой лечащий врач, доктор Кавасита, прекрасно разбирается и в психоневрологии, и в терапии. Мне страшно повезло, что я встретил такого замечательного специалиста. Я бы уже давно умер от инфаркта, кабы не он. Это точно. До него по каким только я больницам не ходил! Сколько врачей перевидал! И все как сговорились: у вас нервное расстройство. А у меня сердцебиение, дышать тяжело. И боли в сердце начались — жуткое дело. Разве такое при обычном неврозе бывает? И только доктор Кавасита поставил правильный диагноз: кардиокоронарный невроз.

Зав слушал со скучающим видом, пока не поднял руку, прерывая мою речь:

— Хорошо. Пусть будет кардиокоронарный невроз. А в чём причина?

— В моём случае, видимо, виноваты стрессы.

— Так это же замечательно! — Зав хлопнул ладонью по столу с таким видом, будто мы обо всём договорились, — На глухом островке у тебя ни стрессов, ни конфликтов ни с кем не будет. Работа… несколько раз в день берёшь пробу воды, делаешь анализ. И всё — ни забот, ни хлопот. Что-то вроде оздоровительных процедур. Что? Правильно я говорю? У-ха-ха-ха!

Я был в шоке.

Ладно. Видимо, можно и так на это посмотреть. Но как быть с ещё одной причиной моей болезни — неладами в семье? Моя жена — женщина истерического склада. Ещё она любит пощеголять, повеселиться, показаться на людях. Разве она выдержит несколько месяцев на заброшенном острове, где, кроме десятка рыбаков, никто не живёт? Если её туда заслать, она день и ночь будет устраивать мне истерики. Это же пытка.

Но конечно, жаловаться начальнику на семейные обстоятельства было не по-мужски.

— Э… И на сколько ехать? — нервно спросил я.

— На восемь месяцев.

— А меньше нельзя?

— Обычно бывает год. За это время можно отследить изменения уровня цитроксина. И ты это знаешь. Специально для тебя сократили срок до восьми месяцев. Тебе же без жены и сына придётся.

— Как? — У меня округлились глаза, — Их нельзя с собой взять?

Теперь уже глаза округлились у зава:

— А ты разве хочешь?

— Вы шутите? А если у меня случится приступ? Кто поможет?

— Ну что же, тогда поезжайте вместе, — Зав снова улыбнулся, — Я слышал у тебя жена красавица.

Он намекал, что я боюсь её одну оставлять. В общем, в самую точку попал.

— На следующий год мы выводим сектор развития из исследовательского отдела и преобразуем в самостоятельный отдел. — Зав вдруг посерьёзнел, — Завсектором Омомацу станет начальником отдела развития. А под ним будут два новых сектора.

— Понятно. — Я проглотил слюну.

— Даю слово, — изрёк зав и кивнул, — отсидишь на острове — мы тебя завсектором сделаем.

— Знаешь, меня опять на остров посылают, — сообщил я жене, вернувшись в тот день с работы, — Думал, когда женюсь, никуда больше посылать не будут, а оно, видишь, как выходит.

Несколько секунд жена молча смотрела на меня и наконец спросила:

— Почему ты не отказался?

— Откажешься, как же! Завотделом в обмен пообещал сделать меня завсектором.

— Ты и без этого должен стать завсектором. Все, кто вместе с тобой пришёл в компанию, уже давно завсекторами. Кое-кто даже без командировок обошёлся.

— Здрасте! Они же не техники.

— Ну и что? Всё равно ты один такой. Пока был холостой, четыре раза ездил на какие-то острова. Теперь у тебя семья, ребёнок. С какой стати ты опять должен ехать? Зачем согласился?! Сколько можно эти пинки терпеть?! — Голос жены становился всё громче, слова вылетали из неё всё быстрее, — Не фирма, а дерьмо! Ты что, не видишь? Они тебя просто используют! Опять меня все ваши жёны поднимут на смех! Хоть на улицу не показывайся! — Она уже перешла на крик.

Наш сын смотрел на маму круглыми от изумления глазами.

— Да я отказывался, — вздохнул я, — Сказал, что болен.

— А-а! — Жена закатила глаза к потолку, издала протяжный вздох и тряхнула головой, словно не хотела верить моим словам, — Значит, ты начальнику и о своих болячках рассказал! Раздул тему и ну трепаться?! Руками, наверное, принялся размахивать. «Ах, моё сердце! Ах, моё сердце!» Поди такого останови! — Она выпучила глаза и скривила губы, передразнивая меня.

— Что я раздул? Что есть — то и говорю. Всегда, — возмутился я, — Не скажи я ему, как бы он узнал?

— Сколько раз тебе говорить?! Перестань об этом болтать на каждом углу! Не терпится — расскажи мне. Но других-то не грузи этим! Почему, думаешь, завсектором тебя терпеть не может? Потому что ты достал его со своими болячками! До смерти надоел! Он к тебе с каким-нибудь делом, а ты ему опять про сердце! Чуть покажется, что оно стучит не так, сразу крик поднимаешь. Что бы ты ни делал — работа у тебя или нет. Все дела побоку, и в больницу.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Уж это-то мне известно! Ты там, у себя, в посмешище превратился. Вот тебя и задвигают. И на остров выпихивают потому, что шеф тебя не переносит. Лишь бы избавиться. Факт!

— Хочешь, чтобы я умер, да?! — взъярился я. — Может, шеф и вправду меня не любит, но ты-то что на меня набросилась? Люди от сердца умирают, между прочим. Конечно, здоровые всегда смеются над больными. Мне наплевать на это. Смейтесь! Но если я умру, вам не до смеха будет. Для чего я слежу за здоровьем, хожу по больницам? Ради тебя и сына.

— Только не делай мне одолжения! — закричала жена.

— Что ты говоришь! — Я врезал кулаком по столу и вскочил.

— Сердце, сердце! Что же ты до свадьбы ничего не говорил о своём сердце?! — Она тоже поднялась с места, злобно сверля меня глазами. — Что скажешь? Да ты просто обманул меня, вот и всё!

— Я?! Обманул?! Тогда это ещё не было так серьёзно. Хуже стало уже после свадьбы. Я, что ли, в этом виноват!

— На меня хочешь свалить? Выходит, я виновата? И у тебя на работе наверняка все тоже мне косточки перемывают. Сволочи! — кричала жена.

— Погоди, погоди! Да остановись ты! — Я поспешил вернуться к тому, с чего мы начали, — Давай не будем устраивать очередной скандал. Сейчас не время. Я же тебе ещё даже не сказал, куда меня направляют.

— Мне до этого дела нет. Абсолютно! — Передёрнув плечами, она уставилась на меня, — Ты ведь один туда поедешь. Я так понимаю?

Я изумлённо распахнул глаза:

— Ну ты даёшь! Тебе на меня наплевать, как вижу. Хочешь, чтобы я один жил в этой дыре? Да ещё без врача. Это в моём-то состоянии!

Жена равнодушно рассмеялась:

— Можешь не ехать, если не хочешь.

— Но меня же, когда вернусь, завсектором назначат. Ты что, не рада?

— Рада?! — Волосы у неё на голове встали дыбом. — Нет! Ни капельки! Назначили бы тебя завотделом — другое дело. Подумаешь — завсектором! Самым последним повысить решили. Чему радоваться-то?

— Не говори глупостей! Как я через завсектором стану завотделом? А сектора мне не видать, если не поеду на остров.

— Какой же ты дурак!

— Что значит «дурак»?! — Я пнул ногой кастрюлю на полу.

Сын уже давно привык к нашим ссорам и не плакал, играя сам с собой.

— Короче, мы едем все вместе. Поняла? — заявил я, глубоко втягивая воздух через нос.

Жена воззрилась на меня с изумлением.

— Хочешь сделать из ребёнка дикаря?

— Что? — Я еле успевал следить за скачками специфической жениной логики.

— Ты вообще думаешь о семье? Мальчик только в детский сад пошёл! Знаешь же, сколько я сил потратила, чтобы его устроить!

— Да это ты своё тщеславие захотела потешить!

— То есть ты считаешь, твоему сыну лучше жить на каком-то поганом заброшенном островке, без друзей и превращаться в дебила, вроде детей рыбаков? Он ведь только-только начал учиться читать!

Разрыдавшись, жена кинулась к сыну и стала его обнимать.

— Мой маленький! Вот такой у тебя папа! Бесполезный человек!

— Что, в конце концов, важнее — детский сад или моя работа? — заорал я, — Знаю, почему ты не хочешь ехать! Где на острове новые тряпки и побрякушки покупать? И красоваться не перед кем!

— А тебя от этого корчит! — Она злобно уставилась на меня. — Вот ты и тащишь меня с собой! Хочешь, чтобы я там по полной получила! — Она топнула ногой. — Никуда я не поеду! Чтобы спятить в этой дыре, где и поговорить не с кем? Ты для меня не компания. Инвалид! Не поеду, понял? Можешь катиться на все четыре стороны. Глядишь, у тебя там опять эти чёртовы спазмы начнутся. И поделом! Можешь вариться в собственном соку сколько хочешь!