– Ну, за знакомство!
– А что, мы тогда, в первый раз, не выпили за знакомство?
– За новое знакомство, наш чиннайский друг! Мы с сестрой и есть… Болельщик.
– Но как? Это ведь Костя… – Севе показалось, что он ослышался.
– Костя? Которого мы придумали для тебя с Витей Масляником?!
Глава 21
В аэропорту Караваева окликнули.
– Ба, какие люди! – почти искренне расплылся в улыбке Караваев.
Перед ним стоял генерал Иван Иванович Скакунов. Микроб несколько лет назад помог успешно отбить одну информационную атаку на генерала, благодаря чему карьера Скакунова в спецслужбах была спасена. Общались они редко, но всегда с удовольствием вспоминали роскошную гулянку по случаю завершения той операции. Вечеринка действительно запомнилась всем участникам.
Обменявшись любезностями, Караваев похлопал генерала по плечу:
– Извини, Иваныч, спешу!
Микроб торопился оказаться в самолете, чтобы улететь навсегда. Куда точно, он еще не решил. Оставаться здесь и ждать расправы от Героя или Баунти было глупо.
– Улетишь другим рейсом! – произнес твердо, но с улыбкой Скакунов. – Дальше можем полететь вместе, если ты не против.
Караваев почувствовал, как внутри что-то оборвалось.
– Арестовывать не будешь?! – криво усмехнулся Микроб.
– Да кому ты нужен, – генерал подмигнул.
Водитель генерала закрыл двери джипа, а сам пересел в машину сопровождения. Генерал достал бумажный пакет с фруктами, бутылку коньяка и разлил по рюмкам ароматный напиток:
– Эх, Леша-Леша. Как же крупно ты ххххх…
Микроб молчал и смотрел сквозь тонировку в окно.
– Ты мне когда-то помог, я не забыл. Попробую вернуть долг. Может быть, ты знаешь, может быть нет, но Джеймс Баунти – очень высокопоставленный чин в «военной машине» УША.
Микроб начал нервно тереть пальцы рук. Сейчас его признают завербованным агентом чужой разведки. А что бывает со шпионами, Микроб запомнил еще в детстве.
– Тебе поручили найти Болельщика. Но ты так и не нашел ответа на вопрос – кто он, этот Болельщик?
– Ну кто, Николаев что ли?
– Может и он, а может, и нет. Мне известно, что там несколько человек. А на самом деле? Никто не узнает…
Коньяк начал действовать, и Микроб немного расслабился.
– Проект Болельщика родился в недрах ведомства?
– Конечно, нет. Болельщик появился и развивается самостоятельно, и, более того, сам предлагает сотрудничество патриотам во власти.
– Зачем это? У вас что, бюджеты появились? – ехидно прищурился Микроб.
По характеру разговора он понял, что это его последние минуты.
– Как ни странно, но это новое поколение патриотов, – генерал был серьезен.
– Чего за хороший процент не сделаешь, – хмыкнул Микроб.
Генерал будто не замечал уколов:
– Болельщик добился главного: сделал русский креатив в своем лице модным и статусным. Сейчас уже тот факт, что ты – русский креатор, для заказчиков за рубежом половина успеха. Болельщик готовил именно массовое завоевание зарубежного рынка. Для этого оказались нужны кадры – очень много «штыков». Отсюда и появление проекта «Герой», который всколыхнул весь рынок и подарил тысячи новых имен на рынке РИТМа. Через несколько лет наши Воины Креатива завоюют мировой рынок и будут конкурировать уже между собой. Чем плохо?
– То есть, раньше у них была цель – много денег, а теперь – все деньги? – почти весело заметил Микроб. – Хорошие патриотические патриоты, почти не жадные! Слушай, ну ты сам-то веришь в самозваных спасителей? Ты же мудрый человек!
– Я верю в то, что они сделали и сделают намного больше для страны, чем ты или я. Мне этой веры достаточно.
– Ххххх с ним. Пусть будет так: «Караваев встал на пути спасителей мира, и ему наваляли по полной. Но Караваеву расстраиваться не стоит, его грохнули во имя всеобщего блага». Ха… Конечно, у меня не было шансов бороться с вами.
– Не делай себе скидки. Герою никто из нас не помогал соперничать с тобой, он сделал все сам. Не зря же ты его называл совершенным оружием.
– Зря, не зря, – процедил сквозь зубы Микроб. – Я теперь не жилец. Мне не простят, что я испортил всю историю Герою.
Скакунов громко рассмеялся:
– Ну, ты неисправим! Так облажаться и продолжать себя переоценивать! Посмотрите на него: «Я испортил всю историю Герою!». Спустись на землю, мальчишка! Задача внедрения в высшее руководство УША у Болельщика стояла давно, но все время что-то срывалось. Ты же понимаешь, Болельщик стремится к идеальным вариантам. А тут представился удобный случай в виде тебя – так Баунти и появился в истории. Мы узнали, что он ищет Болельщика через тебя и сообщили об этом самому Болельщику. И именно отсюда появилось предложение от Героя по сделке. Ты клюнул и втянулся, попал во все разводки. Ты сыграл главную роль в грандиозном спектакле, правда, тебя забыли предупредить. А то, что Герой должен был скоренько уйти со сцены – так это условие сценария. Звезды не должны гореть долго, иначе на них могут обнаружить пятна. А на сакральном символе пятен не должно быть.
– Да уж, спектакль собрал кассу, Станиславский аплодирует… Господи, ну почему именно на меня все это упало?! – Микроб запустил струйку дыма в приоткрытое окно.
– Ты предал друга, и тебе это вернулось. В свое время ты избавился от Николаева, который талантливее тебя и который создал фундамент твоего успеха. Потом ты предал Витю Масляника, тащившего тебя за уши с помощью Николаева все эти годы. Разве не Витя принес тебе в зубах всю тактику по внедрению в «ИКА» и последующему поглощению рынка?! Но Баунти решил избавить тебя от влияния всех твоих близких сильных партнеров, чтобы он мог заполнить пространство безопасными для него людьми. И ты легко согласился отфутболить своего надежного друга и товарища Масляника. А Клопа Баунти не трогал, потому что Клоп также завербован после очередной стажировки в УША. Если бы ты перестал устраивать Баунти, он поменял бы тебя на Клопа. А Клоп также переступил бы через тебя, не тешь себя иллюзиями. Вот такой круговорот предательств у тебя получился.
– Как получилось, так получилось, – выдавил Микроб.
Витя Масляник действительно вознес его на Олимп. Сейчас выясняется, что делал он это с подачи Николаева-Героя.
«Господи, вся жизнь оказалась пустым фантиком, а я – куклой»… Разочарованию Микроба не было предела.
– Ты боролся по-настоящему, как умел. Просто Герой оказался способнее. Он тебе расставил столько ловушек, и ты попался в каждую. Один розыгрыш с фотороботом Болельщика чего стоит. Умора! До неба!
– Жаль, что Вера тоже… – почти прошептал поникший Караваев.
– Вера? Ты сам с ней поговоришь, если мы правильно закончим разговор.
– Иваныч, зачем рассказывать все это мне? Смаковать победу?! В кино показывают, что после такого меня надо убрать как носителя информации.
– Страшно? Нет, я тебя всего лишь вербую. За это и выпьем! – Скакунов в который раз подмигнул ему.
– Чем я, раздавленный в лепешку Микроб, могу заинтересовать могущественных победителей? Я теперь никто.
– Ты выведешь Баунти на Болельщика, – Скакунов прищурился.
Его мягкий, но в то же время острый взгляд сломал волю не одному десятку соперников.
– Это подстава, а я в размен? – хватался за призрачную надежду Микроб
– Игра сложнее и длиннее. Детали будут позже.
– У меня нет выбора? – вопрос Микроба звучал глупо даже для него самого.
– Есть, но там нет перспективы. А здесь – пожалуйста.
Сдача в плен на условиях потенциального возрождения была единственной возможностью для Микроба не только выжить, но даже подняться в карьере. По логике Скакунова, у Микроба имелся один выход – сказать Баунти, будто он, Алексей Караваев, и есть… Болельщик.
Баунти просто обязан поверить в красивую легенду Микроба: Караваев сблизился с «ИКА» и Баунти, подгреб под «ИКА» серьезную часть российского рынка, потом все достигнутое обрушил. При этом Караваев разрушил собственную репутацию, потерял кучу собственных денег – другого такого игрока Баунти не найдет нигде и никогда!!!
Баунти, как солдату и истинному Игроку с большой буквы, плевать на потерянные чужие деньги, сколь бы велики ни были суммы, для него нет ничего прекрасней настоящей виртуозной и опасной игры! Он будет восхищен тем, как Караваев продемонстрировал свои возможности еще раз, чтобы получить более выгодное партнерство. По словам Скакунова, риск у Микроба минимальный. С Баунти он увидится всего один раз, а дальше станет общаться только дистанционно.
– А как же сам Николаев, что с ним будет?
– Он уже никогда на публике не появится. Парень сознательно лишил себя многих прелестей личной жизни. Он теперь «работает» иконой, легендой, которая должна жить очень долго и вдохновлять других. Так что у нас теперь две легенды. Одна – Болельщик, для внешнего рынка, другая – Герой – для внутреннего.