Сэм снял очки и положил их на стол.
– Судья Сьюэлл находится в нашем доме по очень веским причинам, Силоу. Судья только что принял важное и ответственное решение баллотироваться на пост губернатора нашего штата.
Он сделал многозначительную паузу. Догадается она, что надо бы поздравить судью?
– Понятно, – сказала, наконец, Силоу и протянула ему руку. – Примите мои поздравления, сэр.
Судья пожал протянутую руку и улыбнулся.
– Поздравления? На самом деле вы, наверное, хотите сказать: соболезнования?
У него были ямочки на щеках, и вообще он был очень красив. Силоу чувствовала, что ее неприязнь к нему проходит; ей как-то не верилось, что этот человек способен на подлость. К тому же не могла она долго сердиться на отца Билли Боба. От кого, в конце концов, Билли унаследовал ум и красоту?
Внезапно ее озарила догадка.
– А! Так это из-за вас приехало телевидение?
– Как? Уже? – нахмурился судья и посмотрел на часы. – Они приехали на два часа раньше.
– Роберт хочет объявить о своем решении сначала родному городу, – пояснил Сэм. – Официальная церемония будет на следующей неделе.
Маленький городок в праздничной шумихе, возбужденный и радостный, полный цветов, флагов, ярких одежд… Роберт Сьюэлл начинает предвыборную кампанию в очень подходящем месте и в самый удобный момент. «Молодец судья, – кисло подумала Силоу. – Или это Сэм молодец?»
– Ты советник судьи? – спросила она Сэма.
– Почему советник? Сторонник – так правильней сказать, – поскромничал Сэм. – Я, конечно, буду рад, если все закончится удачно. Как и судья, как и ты, наверное, тоже…
Повисла напряженная тишина. Силоу поняла, что сейчас опять начнется самое для нее неприятное, и внутренне сжалась.
– Надо, наконец, выяснить наши отношения. Давайте поговорим. Честно и открыто, – судья Сьюэлл ласково взял ее за руку и заглянул в глаза. – Силоу! Майкл не беспокоит тебя уже целый месяц, потому что Сэм уверил его, что у тебя нет другого мужчины, что ты любишь только Майкла, но тебе необходимо время, чтобы подготовиться к новой жизни. Все мы – я имею в виду себя, Лидию и Сэма – хотим, чтобы ты вошла в нашу семью, семью Сьюэллов… Я очень надеюсь, что ты, как взрослый, ответственный человек, примешь нужное решение, и мы вздохнем с облегчением, а особенно Майкл…
Она для них – просто избалованная, взбалмошная девчонка, поссорившаяся по пустякам с женихом, поняла Силоу. Они думают, она просто капризничает. Они не хотят воспринимать ее всерьез. Придется их заставить считаться с собой.
– Я уже приняла решение. Я не выйду за него замуж. Она удивилась: неужели это она сказала? Так решительно и твердо? Со стороны могло показаться, что она абсолютно спокойна, но сердце у нее стучало, как кузнечный молот.
– Черт побери! – выругался Сэм, сразу помрачнев, как туча, и так сильно стукнул кулаком по столу, что один из портретов – ее портрет – свалился со стены. – Ты – дура!
Судья отдернул от нее руку, как будто обжегся.
– Сэм, но ты же обещал! – гневно воскликнул он. Все его обаяние сразу куда-то улетучилось. – Сколько она уже дразнит Майкла? Я о ней лучше думал. И о тебе.
– Я тоже.
– Девушек вокруг много. Майкл скоро утешится. Но дело не в этом. Я скажу прямо. Суитуотер – маленький город, все на виду. Слухи о размолвке между ними уже понемногу ползут. Стоит телевизионщикам пронюхать…
Сэм не отводил от Силоу тяжелого взгляда.
– Ничего не случится. Кому интересна семейная жизнь детей губернатора? Подумаешь, помолвка расстроена! Ничего страшного. Майкл даже выиграет. Девушкам больше нравятся холостые мужчины.
Судья задумался.
– Может, ты и прав, Сэм. Но пусть пока это остается в тайне. Пусть люди думают, что у них все в порядке.
– Нет!
Этот возглас вырвался одновременно и у Силоу, и у Сэма.
– Зачем дальше тянуть волынку? – фыркнул Сэм. – Силоу сожгла за собой мосты. Пусть живет, как хочет. Мы объявим обо всем завтра. Когда телевидения не будет. А когда вся эта предвыборная шумиха уляжется, я с ней поговорю сам, по-родственному.
Она чувствовала, как внутри у нее все сжалось в тугой клубок, но сердце билось, как у птицы, выпорхнувшей из клетки. Она свободна! Или почти свободна. Она теперь принадлежит самой себе, и ей не надо больше думать о Майкле! Она давно знала, что так оно и будет… Еще когда танцевала с Билли Бобом в «Лиджн Холле».
Она решила пока ничего не рассказывать Билли. И вообще с ним не разговаривать. Но увидеть его ей очень хотелось. Теперь она может смотреть на него новыми глазами, с новым ощущением свободы в душе! Куда лететь? Что делать? Как жить дальше?
Вдруг раздался громкий стук, и собравшиеся на площади замолчали, устремив взгляды на помост. Там стоял мэр, растерянно моргая глазами, слегка смущенный мощным светом прожекторов, нацеленных на него работниками телевидения. Это он постучал по микрофону, который издал неожиданно слишком громкий звук.
– Сегодня, – начал он, – сегодня… мы с вами собрались, чтобы поприветствовать одного из жителей нашего города. Мы вправе испытывать законную гордость, что живем рядом с таким замечательным человеком, как уважаемый всеми судья нашего округа. Но, увы, мы не вправе держать у себя в округе человека, таланты которого могут послужить всему штату. Поэтому сегодня я торжественно объявляю, что наш многоуважаемый судья Роберт Сьюэлл выставляет свою кандидатуру в выборах на пост губернатора!
Его слова были встречены приветственными возгласами и аплодисментами. Силоу сразу же перестала обращать внимание на возбужденную толпу, потому что увидела, наконец, того, кого искала.
Билли Боб шел по противоположной стороне улицы, мелькая за камерами телевизионщиков, не обращая никакого внимания на происходящее на площади. Ему было плевать на политическую карьеру судьи Сьюэлла.
Силоу сделала шаг по направлению к нему и остановилась.
Что она хочет от него? Он спросит ее, но она еще не знает ответа.
– Силоу! – сипловатый голос раздался откуда-то сзади. И тут же чья-то рука взяла ее за локоть.
Майкл! Его глаза блестели даже в темноте.
– Папа успел только сказать, что говорил с тобой и, что все устроилось.
Свободной рукой он поправил прядь волос, выбившуюся у нее из прически.
– Сегодня я так счастлив, Силоу. У отца – великий день, и ты вернулась… Я всегда знал, что все, в конце концов, будет хорошо, – лихорадочно шептал он, держа ее за локоть.
– Майкл, кажется, ты не так понял, – отчаянно пыталась она освободиться, но он ее не отпускал.
– … и мой сын Майкл, специально приехавший сюда из Мемфиса! – услышала она голос судьи Сьюэлла, подражавшего известным ораторам. – Майкл! Сынок! Поднимись сюда! Майкл и жена Лидия, я счастлив, что у меня есть такая семья.