Дом выбирали вместе, квартиру — он единолично. Арина всегда была чем-то занята или в отъезде находилась. Они даже шутили по этому поводу.
Странно.
Федор усмехнулся и положил раскрытую ладонь на стеклянную стену. Опустил голову и посмотрел вниз.
Красиво.
Он привел сюда Наташу. Интересно, она понимает всю серьезность происходящего? Иногда ему казалось, что да. А иногда он смотрел на неё, и ему хотелось перекинуть её через колено и как следует приложиться ладонью по её тугой попке.
Зря он подумал про её попку…
Не только Наташа никак не могла справиться с переменами. Он сам чувствовал себя нестабильно. Забыл, что значит, когда женщина рядом.
Своя…
Вкусная. Идеальная для него.
Он готов ждать. Столько, сколько понадобится. Никуда не будет её подгонять. Постарается максимально доступно разъяснить про новую реальность.
Наташа ему нравилась. Сейчас он готов был признать, что запал на неё с первой встречи. Непонятно, устоял бы перед девочкой, не окажись она омежкой. Выгнал бы или, напротив, попытался бы задержать, начать ухаживать. Черт! Он уже и забыл, как это — завоевывать женщину.
У Федора всегда кто-то был. Девочки, которые примыкали к нему ради статуса, защиты. Влияния, денег, перспектив. Просто на ночь. Пара, с которой он рано или поздно встретится. Федор жил, работал, убивал. Защищал свою территорию и этот мир. Всё шло так, как должно идти.
С Наташей всё иначе. Её привезли к нему в дом, чтобы выдернуть из заточения. И дураку понятно, на что рассчитывали его родственники. Что ж, в принципе, он не против вернуться. Три года — достаточный срок, чтобы понять, куда он дальше хочет двигаться.
Отдохнул — можно снова в бой.
Бой, кстати, уже был.
Прорыв. На его, мать вашу, территории.
Хотя… ожидаемо. Те, кто пытается прийти сюда, тоже отслеживают изменения двуликих. Ищут слабости, моменты, когда лучше напасть.
Снова не получилось у них ничего. Не рассчитывали, что оборотень-демон Домаровский станет ещё сильнее. Ему было чем заняться в одиночестве.
Крик Наты застал Федора врасплох. Чего он не ожидал, того не ожидал. И сразу леденящие иглы по всей коже и выворачивающий внутренности страх, который один раз он уже испытывал. Федор сорвался с места и рванул к ванной. В его квартире не было никого постороннего! Он не чувствовал никого!
Но Наташа кричала.
И сильно. Испуганно.
Он снес дверь. Ему хватило мгновения, чтобы оценить ситуацию.
В комнате никого не было. Но между тем полностью обнаженная Наташа медленно оседала по стене на пол.
Он подбежал к ней, присел на корточки и прижал к себе.
— Тихо… Тихо… Что ты, маленькая…
— Там… там…
Он слышал, как сильно бьется её сердце. Федор невольно вспомнил их встречу в бане. Тогда она тоже боялась, но не настолько, чтобы мир окрашивался в красный цвет, и дыхание застревало в груди. Наташа дрожала. Как только он оказался рядом, она сразу потянулась к нему, позволив обнять.
Он гладил её по мокрым волосам и негромко шептал:
— Всё хорошо… Я рядом. Слышишь? Всё хорошо. Тебя никто не обидит, ты под моей защитой. Давай поднимемся. Вот так, умница.
Федор схватил большое белое полотенце и закутал в него Наташу. После чего поднял избранную на руки и понес в гостиную. Наташа слабо попыталась воспротивиться:
— Я мокрая… с меня капает.
— Плевать.
Она продолжала дрожать, вцепившись в его свитер пальцами. Прильнула. Федор, убедившись, что ничто не угрожает Наташе, даже испытал некого рода удовольствие, что она нуждается в нем. Не было бы счастья…
Дойдя до большого углового дивана с выдвижной боковиной, он аккуратно опустил Наташу на него и сам сел рядом. Ната не спешила отодвигаться от Федора. А он наслаждался тем, что она в нем нуждается. Сегодня был тяжелый день, его девочку штормило. В её глазах он читал нерешительность и боль. Физиологическую тягу к нему и полное неприятие их союза.
Федор давал ей время. Оглаживал голые плечи, отмечая, насколько они идеальны.
Ей ничто не угрожает.
— Может, выпьешь?
Она отрицательно мотнула головой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Хорошо… Успокаивайся.
Федор терпеливо ждал, пока Наташа окончательно придет в себя, на всякий случай снова сканируя пространство вокруг. Мало ли. Может, он переоценил себя?
Двумя этажами ниже жили ягуары. У них тихо. В соседнем подъезде цыганка сделала пентаграмму, почти правильную, немного всколыхнув пространство вокруг себя. Но её сила была ничтожной. Вернее, её почти не было. Начиталась книг, даже не древних, и решила, что в состоянии поколебать Грань.
Древние книги давно бы ликвидировали у неё, Старейшины не пускали Истину в этот мир. Ни к чему. Артефакты несли с собой не только знания, они больше несли опасность. Если чернокнижникам удавалось заполучить одно из древних сокровищ, начинались смуты и темные времена.
Такие, как Федор, Алан, Ден, и призваны охранять спокойствие мира людей и частично мира двуликих. Многие из собратьев перебрались сюда ещё тысячелетие назад, выстроили здесь свою иерархию, систему ценностей. Почему бы и нет? Федор никого не осуждал — они все выбирают то, что им по душе.
Поэтому вокруг было всё спокойно.
Но что-то же напугало Наташу.
Девушка задышала ровнее и даже немного отстранилась от него. По последнему он возражал, но пришлось сдержать порыв.
Федор поднял руку и убрал мокрые пряди с лица Наташи. Та по-прежнему оставалась бледной.
— Как ты? Лучше?
— Да, — выдохнула она, поднимая на него глаза. — Спасибо тебе.
— За что? — искренне удивился он.
— Ты пришел…
— Маленькая, я не мог иначе. Сейчас ты можешь мне уже рассказать, что тебя напугало?
Наташа заколебалась, поджав губы.
— Ты сочтешь меня сумасшедшей.
— Говори.
— Господи, ещё немного, и я сама себя уже сочту сумасшедшей…
— Наташ, прекрати. Что ты видела? Ты же что-то видела?
Она задрала мокрое личико выше.
Такая красивая… Нежная… Рядом с ним.
Почти в его объятиях.
— Я видела девушку. Молодую. Наверное, моего возраста. Всю в крови. Понимаешь? Всю. Кровь… везде. На волосах. На лице. На теле. Федор, я так испугалась, ты даже не представляешь. И я… я не могу понять, что это было. У меня же не галлюцинация, не расстройство психики?
Федор нахмурился, не спеша делать выводы.
— Ты можешь более подробно мне её описать?
В глазах Наташи засветилась надежда, а у него сердце заныло. Что он от неё хочет? Зачем вывалил правду? Нет чтобы поступить чуть умнее, начать ухаживать, дать девочке привыкнуть к себе.
Нет же, про Арину рассказал. Про то, что Наташу видеть не хотел — тоже.
— Постараюсь. Невысокая, хрупкого телосложения. Темные волосы. Наверное, темные, потому что более точно сказать не могу. Она такая реальная была.
— Как ты её видела? — Федор успокаивающе поглаживал спину девушки, стараясь не замечать, как собственное тело реагирует на близость истинной. Он снова пылал.
— Я провела рукой по стеклу и увидела её, — Ната протяжно выдохнула.
— А фон какой-то был? Или моя ванная?
— Фон?
— Да.
— Лес, город, квартира? Что-нибудь.
Наташа ответила не сразу.
— Больше серо-коричневые тона. Если бы ты меня не спросил, я бы не задумалась даже.
Разговаривая, она постепенно приходила в себя. Сходила бледность, глаза переставали быть затравленными.
— С тобой что-то подобное случалось ранее?
Он не мог не спросить.
— Нет. Наяву — нет.
— Во сне?
— Да.
— Расскажи подробнее.
— Я же говорила. Там, у тебя… Когда ты меня отвез на поляну, показав лес.
— Точно.
— Федор… Что значат мои видения?
— Пока не могу точно сказать. Но мы узнаем.
— У тебя ведь есть какие-то мысли на этот счет?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Федор дотронулся до её обнаженных плеч и негромко сказал:
— Если случился первый раз — случится и второй. Ты должна быть готовой. Смотри. Твои же сны не единичны? — Она отрицательно мотнула головой, отчего темные пряди снова упали на нежное лицо.