Жизнь показала, каким наивным был мой план. Он не имел ни малейшего шанса сбыться.
Следующей ночью в холд Нордвинг пришла Тишина.
Глава 22.
Наутро напряжения в воздухе столько, что его можно черпать ложками.
Холд Нордвинг замер в ожидании.
Самое моё яркое впечатление – все молчаливы и действуют слаженно, будто один человек. Да, пожалуй, - "единение" ключевое слово.
Никаких споров на кухне, никакого ворчания в карауле… я слоняюсь туда-сюда по холду неприкаянная, и всюду вижу ровно ту же картину. Мы как будто готовимся к осаде. А неприкаянная я потому, что мой лорд весь день посвящает делам холда, а мне никаких поручений не оставил. Только приказал выдать тёплую одежду – и теперь на мне плотный плащ с капюшоном. Совёнку нравится – можно крепче сжимать когти на плече, без моих вечных ойканий.
Высокая фигура в чёрном мелькает то тут, то там, до меня то и дело доносится рокот знакомого голоса. Дункан отдаёт приказания, проверяет запасы, инспектирует дозорных… а больше, полагаю, просто пытается добавить уверенности людям своим спокойным видом.
В конце концов, не выдерживаю и поднимаюсь туда, где в очередной раз мелькнула тёмная шевелюра. На стену вокруг холда. Охрана пропускает без лишних слов – все здесь уже знают, чей я оруженосец.
Узкая лесенка в толще кирпича, сводчатый потолок, о который даже я едва не бьюсь головой… и вот из тесного, душного полумрака выныриваю на свободу. Глотаю холодного воздуха полной грудью – обжигающе-льдистого, с терпкой нотой слишком рано надвигающейся зимы. В этом месте словно времена года забыли свой нормальный порядок и пытаются успеть один другого раньше, расталкивая по дороге соседей. Ведь и осень-то едва наступила! Но вот сейчас у меня стойкое ощущение, что скоро выпадет снег.
Дальше предаваться размышлениям не получается – крепкая рука хватает мою ладонь и тянет вверх, вытасивает с последних ступенек, на которых я застыла, прячась в тени. Мигом жалею, что надела перчатки – в кои-то веки они мне пригождались по прямому назначению, для тепла. А лучше бы сейчас их не было, и я не потеряла бы даром такое ценное прикосновение.
- Долго поднимался! – бросает мне лорд вместо приветствия, а в противовес строгим словам в уголках глаз прячется улыбка. – Я заждался.
- Откуда вы знали, что я приду? – отвечаю смущённо.
- Твоя курица пролетела раньше.
Ох, да. Совёнок отказался следовать за мной в тесный коридор, сказал, какой толк быть птицей, если не можешь использовать крылья. Обещал слетать на разведку – посмотреть, что делается в округе.
- Что тебе не сидится? Приказ был всем жителям холда быстрее заканчивать ежедневные дела и расходиться по комнатам сразу после обеда.
Вроде и ругает, но как-то нестрашно. Для проформы. Ему, кажется, приятно, что не нужно стоять тут одному под пронизывающим северным ветром. Стража тоже попряталась в каморках внутри стены. Кому и не сидится на месте под самым носом надвигающейся Ночи первых холодов - так это лорду холда Нордвинг.
- А я решил, что место оруженосца – рядом с его господином.
В кои-то веки я проявляю находчивость и говорю то, что нужно, тогда, когда нужно – а не мысленно перед сном, прокручивая в голове раз за разом ситуации, в которых я ответила не так и не то. Всё-таки, с людьми разговаривать мне ещё учиться и учиться. Но кажется, в этот раз получилось хорошо.
Мой лорд косится сверкнувшим взглядом, и молча кивает, предлагает пройти вперёд. Нет, он точно чувствует что-то сквозь мой маскарад - слишком обходителен, слишком заботлив. С мальчишками-оруженосцами так себя не ведут.
Я послушно делаю шаг к прямоугольным зубцам стены… и у меня перехватывает дыхание.
Ни разу не поднималась так высоко над миром!
Закружилась голова, и я вцепилась пальцами в тёсаный камень, в его ребристую, жёсткую, слегка скруглённую временем надёжную опору.
- В первый раз всегда впечатляет, - проговорили совсем близко. Я чувствовала его присутствие спиной.
- Мне кажется, к такому нельзя привыкнуть. И в сто первый впечатлит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Когда увидишь в сто первый, сравнишь ощущения.
Я не стала ему говорить, что если всё получится так, как я запланировала, сто первый случится лет через тридцать. Потому что посещать холд Нордвинг я смогу не чаще двух-трех раз в год в лучшем случае, чтобы не оставлять Тихий лес без присмотра. И так сердце не на месте – как он там без своей Хозяйки…
Но все тревоги – потом. А сейчас я замерла, потрясённая величием момента.
Нордвинг будто парил над бездной, залитой белым туманом.
Рухнувшие на землю облака стелились у подножия холма. Стёрли все краски, утопили в дымчатой белизне вересковые поля, погасили звуки – и теперь крутая возвышенность казалась островом, плывущем в бесконечном океане под свинцово-серым небом, кораблём без руля и ветрил.
Дункан встал рядом, оперся на парапет локтями. От его дыхания в воздух улетел ещё один клочок тумана. Совсем как зимой. Холодно.
Может, и там, внизу, всего лишь дыхание спящего великана – и напрасно мы боимся и ждём неизвестно чего?
Но нет. Чутьё подсказывало, что Тишина действительно близко. Я будто слышала уже биение невидимого сердца. Голодную ярость. Это не цепной пёс, подобный тому, что я оставила в Тихом лесу – нет! Бешеная бродячая собака. Незнакомая мне, а потому вдвойне опасная. Но я справлюсь. Обязана справиться.
Боги, как же мне нравится молчать с ним рядом! Вот так, любуясь украдкой чеканным профилем, скользя взглядом по костяшкам пальцев больших обветренных рук. Почти касаясь плечом.
Но ещё больше нравится говорить.
- Мэгги рассказала кое-что интересное… - начала я.
- М?
- Говорит, какую-то старую книгу читала. И она связала первоначальное появление Тишины и войну… я не запомнил точно, там было что-то о крыльях.
- Войну четырёх крыльев? – Дункан повернулся ко мне, случайно задев локтем. Я поспешно отодвинулась. Может, он и не видел в этом ничего странного, но меня такая близость ужасно смущала.
- Да, кажется, она.
Он задумался.
- У сестры острый ум. Она мало знает о жизни за пределами холда, но её разум парит в таких далёких далях, что иногда я завидую её свободе. Значит, она втихомолку строит теории о происхождении Тишины…
- Угу. Ведь никто ничего толком не знает. Только гадать и остаётся. Так всё-таки, при чём здесь война?
Дункан помолчал какое-то время, обдумывая что-то, а потом кивнул.
- Пожалуй, в этом есть смысл. Судя по твоей запинке, ты не знаешь даже, что это за война. Я прав?
- Д-да… - мне стало стыдно моей необразованности.
- Неудивительно. Вряд ли в доме лесника было слишком много книг.
- Охотника!.. – пискнула я, обновляя обветшавшую легенду. Кольцо на пальце в очередной раз дало о себе знать жжением. Я проверяла сегодня утром – меньше половины лепестков осталось. Возникал реальный риск, что выносливость кольца закончится раньше, чем окрепнет моя решимость признаться.
- Не важно. Так вот, Тэм – Война четырёх крыльев была страшной войной, прокатившейся по Оуленду в древние времена. Весь ужас её был в том, что у нас не было иного врага, кроме нас самих. Брат восстал на брата, Крыло воевало с Крылом. Все четыре земли королевства перегрызлись между собой за право быть главнейшей и подчинить остальные.
- Не удалось? – затаив дыхание, переспросила я, когда он остановился.
- Как видишь, нет. После кровавой усобицы, едва не истребившей половину жителей страны, установилось хрупкое равновесие. Мы учредили выборную монархию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Какую-какую монархию? – снова удивилась я.
Дункан вздохнул. Мне стало стыдно. Небось, уже жалеет, что выбрал себе такого глупого оруженосца. Я, оказывается, понятия не имею, в какой стране живу и как тут всё устроено.
- Нового короля выбирают жребием после смерти старого. Каждый холд выставляет одного претендента. По традиции таким претендентом становится наследник лорда, правящего Крылом. Сами лорды не выставляют своих кандидатур – иначе у нас слишком быстро сменялись бы короли, ведь главы родов чаще всего довольно почтенного возраста.