– У этих ваших приятелей есть настоящие имена?
– Да… Конечно…
– Назовите их сержанту, а заодно продиктуйте свой адрес. Потом можете идти.
– Могу идти? Идти? – На его лице сменилась целая гамма чувств: сначала потрясение, потом подозрение, облегчение и, наконец, разочарование. – Значит, мне не нужно обращаться к адвокату или делать что-нибудь в этом роде?
– Нет, Динго. Просто пока не уезжайте из города. А если уедете, то поставьте нас в известность.
С Лайзой Блю, которая оказалась специалистом по прическам и гриму, Еве пришлось пройти через то же минное поле. Когда женщина застучала зубами, Ева тяжело вздохнула:
– Послушайте, Лайза, вы чувствуете себя в чем-то виноватой?
– Ну… На прошлой неделе я обманула своего бойфренда…
– Я не собираюсь вас за это арестовывать. Как давно вы работаете у Хастингса?
– Гм-м… Понимаете, я работаю по договорам. Имею дело со многими фотографами, занимаюсь прическами и гримом на свадьбах, как вот и здесь. Хастингсу нравится моя работа, и он приглашает меня на съемки уже около года. – Она жалобно посмотрела на Еву. – А что?
– Кто покупает косметику?
– У меня есть собственный набор, но у Хастингса тоже имеется кое-какой запас. Он очень привередливый. Впрочем, все они такие.
– А продукция фирмы «Бэрримор» у него есть?
– Конечно. Это отличный грим.
– Вы когда-нибудь имели дело с этой девушкой? – спросила Ева, протягивая ей снимок Рэйчел Хоуард.
Лайза поджала губы.
– Не думаю. Я использую яркую розовую губную помаду. Если бы я пользовалась упомянутой вами продукцией фирмы «Бэрримор», то взяла бы цвет «Ферст Блаш» или «Спринг Роуз». Посмотрите на ее губы. Форма неплохая, но ее нужно слегка подчеркнуть. И выделить глаза. Впрочем, ее лицо кажется мне знакомым. Не знаю откуда…
Она осеклась и бросила фотографию так, словно та жгла ей руки.
– Это та самая мертвая девушка из новостей! Та, труп которой нашли в Нижнем городе, в контейнере для утилизации мусора!
– Где вы были позавчера вечером?
– С моим бойфрендом. – У нее дрогнул голос. – С Айвеном. Я чувствовала себя виноватой перед ним. Не знаю, зачем я это сделала. Я хотела рассказать ему все, но все-таки промолчала. Мы ходили в кино, а потом вернулись к нему.
– Пибоди, запиши ее данные… Лайза, вы можете идти домой.
– Может быть, вы думаете, что ее убил Хастингс? Если вы так считаете, я ни за что не вернусь сюда!
– Его ни в чем не обвиняют. Мне просто нужно задать ему несколько вопросов.
Ева прошла в комнату, где ждал Хастингс. Он сидел, сложив руки на груди, и смотрел на себя в зеркало.
– Мы можем поступить по-разному, – начала Ева. – Я могу задержать вас, получить ордер на обыск этого здания, включая вашу частную квартиру на четвертом этаже и принадлежащие вам транспортные средства. Либо вы сами согласитесь на проведение такого обыска.
– Черт побери, вы все равно ничего не найдете!
– Если так, то вы не станете нам мешать.
Их взгляды встретились в зеркале.
– Что ж, ищите.
9
Ева вызвала бригаду и начала обыск.
Она не нашла наркотиков, чему немало удивилась. По ее мнению, люди типа Хастингса были не прочь время от времени побаловаться «Зонером», но ничего подобного в доме не было. Как и следов транквилизатора, которым усыпили Рэйчел Хоуард. Ни в квартире, ни в студии, ни в машинах.
В студийном наборе было несколько образцов продукции фирмы «Бэрримор», и она сравнила их с теми, которые использовал убийца Рэйчел, пытаясь представить себе медвежьи лапы Хастингса, тщательно наносящие помаду на девичьи губы и тени на веки.
Кресла, в котором была сфотографирована Рэйчел, в доме также не было, но зато нашелся большой моток проволоки. Проволока и грим отправились в пакеты для вещественных доказательств. Когда Ева вручала Хастингсу расписку, он и не подумал протестовать.
Брать образцы волокна из автомобильных ковриков и сравнивать их с полученными ранее она предоставила экспертам, а сама сосредоточилась на объемистом архиве фотографий.
Точнее, дышала в шею Макнабу, который проводил поиск.
– Лейтенант… – Тощие плечи Макнаба ссутулились. – У этого малого десятки тысяч портретов. Мне потребуется время, чтобы просмотреть весь файл и найти портрет жертвы. Конечно, если он здесь есть.
– Он есть. Хастингс узнал ее.
– О'кей, но… – Йен повернул голову, и их носы чуть не столкнулись. – Здесь мало места.
Ева мрачно уставилась на экран компьютера. Половина его была заполнена изображением улыбавшегося лица Рэйчел, на другой вихрем мелькали образцы из архива, превратившиеся в одно туманное пятно. Рано или поздно они остановятся. Ева знала, что это случится. И на экране возникнет второй портрет Рэйчел.
– Машина сама справится.
– Не согласен, – возразил Макнаб. – Все зависит от оператора.
– Брехня… – И все же Ева отстранилась. Она мешала ему и понимала это. – Я не хочу пропустить мгновение.
– Вы узнаете это первой.
Она покосилась на Хастингса. Он сидел, сложив руки на груди, и хмуро наблюдал за копами, заполнившими его студию. Не сводя с него глаз, Ева махнула рукой помощнице:
– Пибоди…
– Да, сэр.
– Надень фуражку и опроси второго человека в твоем списке.
– Сэр?
– Я что, говорю на иностранном языке?
– Вы хотите, чтобы я сама провела опрос? – Лицо Пибоди стало белым. – Без вас?
– Ты проработала в отделе расследования убийств больше года. Неужели этого времени было недостаточно, чтобы научиться опрашивать подозреваемых без помощи начальника?
– Нет, сэр. – Теперь лицо Делии стало пунцовым. – Просто вы всегда… Я не… – Бесстрастный взгляд Евы заставил ее проглотить слюну и расправить плечи. – Я опрошу Кэтстивенса, лейтенант.
– Вот и отлично. Когда закончишь, свяжешься со мной и получишь новые указания.
– Есть, сэр. Спасибо за доверие.
– Пожалуйста. Только не копайся. – Она повернулась к Пибоди спиной, мысленно скрестила пальцы на счастье и снова покосилась на Хастингса.
Чутье подсказывало Еве, что собака зарыта именно здесь и что поручение, данное ею Пибоди, всего лишь позволит помощнице набраться опыта.
Она подошла к окну и оперлась рукой о подоконник.
– Наверно, это очень неприятно, когда незнакомые люди роются в твоих вещах. – Ева выждала несколько секунд, но Хастингс упорно не смотрел на нее. – Мы можем обойтись и без этого, если вы скажете мне, откуда знаете Рэйчел Хоуард.
– Я не говорил, что знаю ее. Просто где-то видел ее лицо. Черт побери, это не преступление!
– Вы фотографировали ее?
– Возможно.
– Здесь, в студии?
Брови Хастингса сдвинулись. Ева видела, что он пытается вспомнить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});