Читать интересную книгу Демонолог - Эндрю Пайпер

В Ветхом Завете сатаны (поскольку их появления почти всегда описываются во множественном числе) – это стражи над землей, надзиратели, проводящие испытания веры человека, исполняющие роль преданных слуг Господних. Даже в Новом Завете сам Сатана – это одно из Божьих созданий, ангел, который сбился с праведного пути. Каким образом? В результате злоупотребления знанием. Материя, из которой создан Антихрист, – это не тьма, но интеллект, умственные способности. Способность предвидеть.

Напоминает способность загодя предугадать значения индексов на мировых фондовых биржах.

Ясное дело, мой демон желал таким образом продемонстрировать свою силу и власть. Доказать, что его интеллект так же могуч, как его способность чем-то обладать или что-то украсть.

Оно.

Он. Она.

Безымянное.

И все это время при каждом столкновении, начиная с Худой женщины и кончая Тряпичной куклой, эта сущность всегда отказывалась назвать свое имя. Это еще один способ поиздеваться надо мной. Но также это одно из его уязвимых мест. В соответствии с официально утвержденным Католической церковью ритуалом экзорцизма, использование имени демона против него самого есть первый способ противостояния его власти, отрицания этой власти.

Мне необходимо узнать имя этого демона. После чего я смогу выяснить, чего он хочет. И найти Тэсс.

Если подойти к этому вопросу с использованием всей огромной библиотеки возможностей, собрав воедино все демонические фигуры из всех верований, религий и фольклорных традиций, будет уже невозможно точно определить подозреваемого. Но мой демон избрал именно меня. Милтониста, исследователя Милтона. Его неоднократное цитирование отрывков из «Рая утраченного» нельзя считать случайным. Это ведь одна из версий вселенной демонов, посредством которой они желают, чтобы их видели.

Что в итоге приведет нас в Пандемониум. В Палату совета, где, как писал Милтон, Сатана собирает своих учеников для обсуждения наилучших способов подорвать власть Бога.

Молох

Хамос

Ваал

Ашторет

Таммуз

Астарта

Дагон

Риммон

Осирис

Изида

Ор

Велиал

Мое Безымянное – один из них. И у меня есть всего три дня, чтобы определить, который именно.

Самого Сатану можно в этот список не включать, если положиться на утверждение голоса, который вещал устами Марко Ианно. Да и в самом деле, тот факт, что Безымянное организовало это предварительное знакомство, своего рода фанфарное вступление перед собственным появлением, кое-что говорит о его характере. О его гордыне. О тщеславии. О его стремлении к показухе и умении организовать впечатляющее зрелище. А ссылки на Джона Милтона дают мне не просто какие-то намеки. Они демонстрируют, что эта сущность и себя рассматривает в роли и качестве исследователя. Это демонстрация родства – но и состязания – со мной.

Мне нужно узнать имя Безымянного, попытаться прочитать, раскодировать его личность. Милтон придал точные характеристики всем членам Стигийского Совета, придумал способ выделить их и отличить друг от друга, «очеловечить» их.

Так что вот кем мне предстоит стать. Распознавателем, различителем демонов.

Глава 15

Найти ферму сестер Рейес оказывается совсем легко – достаточно просто открыть имеющуюся в мотеле телефонную книгу и занести их адрес в айфон. Это совсем недалеко. Судя по всему, всего 6,2 мили отсюда. Если тронуться прямо сейчас, я доберусь туда задолго до обеда.

Конечно, остается проблема с Преследователем. Если я поеду к Рейесам, имея Джорджа на хвосте, это может не только привлечь его внимание к загадке сестер-близняшек, но и встревожить его нанимателя достаточно, чтобы тот отдал ему приказ пришить меня. Мне необходимо выяснить, прав я или ошибся, приехав в Линтон. Без его участия.

Это поставило меня на некоторое время в тупик, пока я не выглянул в фасадное окно и не увидел «Краун Викторию» Преследователя, припаркованную всего футах в двадцати от моего «Мустанга». Значит, он тоже тут поселился. И не имеет ничего против того, чтобы я об этом знал.

Понимая, что он наверняка следит за каждым моим движением, я выхожу из номера, заглядываю в контору мотеля и прошу дать мне отвертку и ведерко для льда. Наливаю в ведерко воды. Иду обратно к себе в номер (делая при этом вид человека, решившего добавить несколько кубиков льда себе в содовую) и задерживаюсь рядом с машиной Преследователя. С помощью отвертки вскрываю лючок заливной горловины топливного бака и свинчиваю с нее крышку. Выливаю воду из ведерка в бак.

После чего пускаюсь бежать.

И вот я уже за рулем «Мустанга», даю задний ход и разворачиваюсь, когда Бэрон выходит из своего номера – сперва неспешно, но потом, заметив крышку своего бензобака, валяющуюся на земле, уже в тревоге, так что у меня есть все возможности насладиться его яростным взглядом.

Теперь все будет по-другому, говорит мне этот взгляд. Никаких больше угроз при помощи убитых собак, никаких больше предупреждений. Когда придет соответствующий приказ, он всего лишь выполнит его – торопиться ему некуда.

Но мне нельзя полагаться на это, потому что теперь он уже бежит. Ко мне. Он вытянул вперед руки, словно намеревается пробиться прямо сквозь ветровое стекло.

Моя нога давит на педаль газа, и я пролетаю мимо него, намеренно сделав поворот не в нужную мне сторону, а потом объезжаю квартал и направляюсь на юг, прочь из города. Незамеченным. Ему не потребуется много времени, чтобы обзавестись новыми колесами.

Но мои-то уже крутятся! Я от него оторвался.

Это короткая поездка – на юг от Линтона, к маленькому поселению на перекрестке дорог, Страсбургу, а потом еще пара миль на запад, к ферме сестер Рейес. В это время на полях не слишком-то много растительности. Поля по обе стороны гравиевой подъездной дорожки возделаны, но не засеяны, так что из земли торчат лишь редкие побеги травы. Поэтому сам фермерский дом виден гораздо лучше, чем был бы при других обстоятельствах. Белый, обшитый досками игрушечный домик, торчащий посреди бесконечного пространства.

Тот самый дом и тот же самый бесконечный горизонт, что и на рисунке в дневнике Тэсс.

Перед домом – одинокое дерево, к нему прислонены грабли с древком, растрескавшимся от долгого пребывания на солнце. В самой вышине, под коньком крыши, – серое осиное гнездо, прилепившееся к доскам. Внизу этого гнезда – черная дыра, вход, кишащий влетающими и вылетающими насекомыми. На земле, вдоль ведущей к дому дорожки – густые заросли травы с торчащими во все стороны колючками, прямо как колючая проволока. Такое впечатление, что вся эта ферма и все работы на ней были оставлены и заброшены несколько лет назад и теперь она уже на полпути к тому, чтобы превратиться в нечто совсем другое и зарасти сорняками и кустарником.

Я на месте. Иду к крыльцу с напряженным от опасений и дурных предчувствий лицом.

Тэсс видела все это. Знала, что я приду сюда.

Бедный ПАПА…

Передняя дверь распахнута. Полиция? Сосед, принесший корзинку яиц? По какой-то причине я не ожидал, что кто-то будет конкурировать со мной за право занять время Делии Рейес. Я стучу по раме дверной сетки, одновременно редактируя в уме заранее подготовленные вежливые фразы. Чем больше у меня уйдет времени на проникновение в этот дом, тем больше шансов за то, что тут может объявиться кто-то другой и вышвырнуть меня отсюда.

Я уже собираюсь постучать еще раз, когда открывается внутренняя дверь и передо мной возникает жилистая пожилая женщина, одетая, кажется, в несколько старых свитеров, натянутых слоями, и в джинсовую юбку до колен. Ее длинные волосы стянуты на затылке резинкой, так что их концы торчат в разные стороны, как щетка или швабра. Карие глаза, живые и широко открытые, поблескивают от хорошего настроения.

– Мисс Рейес?

– Да?

– Меня зовут Дэвид Аллман. Я не из полиции. И не пишу в газеты.

– Рада это слышать.

– Я приехал, чтобы побеседовать с вами.

– Кажется, вы уже со мной беседуете.

– Тогда я сразу перехожу к делу. Как я понимаю, у вас тут случилось нечто необычное, в вашем доме, несколько дней назад.

– Я бы сказала, что да, случилось.

– Нечто похожее произошло и со мной. И мне хотелось бы задать вам несколько вопросов, на которые вы, возможно, могли бы дать ответы.

– У вас тоже кто-то пропал?

– Да.

– Кто-то из близких.

– Моя дочь.

– О боже!

– Именно поэтому я и приехал к вам в такую даль и без приглашения и вот стою у вас перед дверью.

Хозяйка широко распахивает сетчатую дверь.

– Считайте, что вы уже приглашены, – говорит она.

Кухня большая и прохладная, с мясницкой колодой посредине, используемой, вероятно, как для приготовления пищи, так и в качестве стола. Древний холодильник «Фриджидэр», вздыхающий и ухающий в углу. Эмалированные раковины – рядышком одна с другой. Паутина, прилагающая все усилия, чтобы перекрыть свет, проникающий в окно. Все это вместе составляет чистенькую, музейного вида дакотскую фермерскую кухоньку. Греющее душу место, если не считать бирюзового цвета стен. Цвета меланхолии. Горя, печали.