– Я вам верю, лорд Линсли.
Глава 14
Как и предсказывал Дэвид, гостиница «Лебедь» оказалась вполне комфортабельным заведением. В номере Фебы стояла большая крепкая кровать, накрытая мягким пуховым одеялом. Там же был вместительный гардероб. На дубовой подставке красовался фарфоровый кувшин с чистой горячей водой, в камине весело потрескивал огонь. Билли спал в соседней комнате под присмотром горничной, лорд Линсли расположился дальше по коридору. Он сказал, что зайдет за ней в восемь, и они отправятся ужинать.
Феба поблагодарила лорда за любезность, но не стала говорить о своем намерении переодеться в женщину: ей хотелось сделать ему сюрприз. Как странно, думала она, глядя на себя в большое овальное зеркало. Обычно она меняла костюм по утрам: ложилась в постель Фицем Марстоном, а вставала Фебой. Но сегодня вечером она сделала нечто такое, чего никогда не делала раньше: сняла мужскую одежду и тут же заменила ее женским платьем.
Лампа отбрасывала мерцающий свет на изображение в зеркале. Феба казалась самой себе каким-то бесплотным духом. Где она? Кто она? Ее ли это руки ловко одергивают складки на платье? Откуда в ней это причудливое сочетание полузабытых жестов и выражений лица? Она приобретала женские формы, словно восставая из тумана времени. Тайны превращения сбивали с толку и волновали.
Хозяева этой гостиницы будут также сбиты с толку, если увидят Фебу в женском наряде. Мистер и миссис Кокберн, владелец отеля и кухарка, производили впечатление приличных, дружелюбных людей. Они радушно встретили их компанию и так бурно приветствовали лорда Линсли, как будто он был королем, канцлером и архиепископом Кентерберийским в одном лице.
Феба была обрадована и слегка удивлена столь теплым приемом. Гостиница «Лебедь» располагалась к северу от Стамфорда, всего лишь на полпути из Лондона в Линкольн. Конечно, лорда Линсли знали в поместье, но почему его так встречают в этих краях? Впрочем, наверное, он был очень приятным и щедрым постояльцем.
– Обычно мы держим эти комнаты для него, – сказал словоохотливый паренек, перенося сумки на второй этаж. – Странно, что в этом году он не поехал домой на Рождество. Лорд любит справлять этот праздник со своими людьми и, конечно, со своим юным виконтом. Наверное, у него в Лондоне были неотложные дела. Но мы знали, что увидим его перед Крещением.
– Про какого виконта ты говоришь?
– Вы незнакомы с виконтом, сэр? Но вы должны о нем знать. Граф очень гордится своим взрослым сыном.
Взрослый сын. Праздники со своими людьми. Феба задумчиво посмотрела в окно, на черное звездное небо, распростертое за голыми деревьями. Ей предстояло так много узнать об этом человеке!
Феба оглядела себя в зеркало – так же придирчиво она проверяла свой туалет, когда их с Генри пригласили на обед в Карлтон-Хаус. Медленно поворачивая голову то вправо, то влево, она поправила розовую шелковую ленту, державшую ее короткие локоны. Она надеялась, что Линсли понравятся мелкие завитки на макушке и на висках.
Шелк хорошо гармонировал с атласным пояском. Она поправила низкий вырез платья, слегка задрожав, когда ее пальцы коснулись обнаженной груди.
«Понравятся ли ему мои груди? – подумала Феба. – Может быть, они покажутся ему слишком маленькими и отвислыми?» Но нет, это было явным преувеличением.
Она усмехнулась: «Хватит переживать, Феба. Ему придется принять тебя такой, какая ты есть».
Все ее тело пылало в ожидании прикосновений Дэвида: колени, шея, лодыжки. Одеваясь в дамское белье, она чувствовала себя так, как будто играла с порохом. «Господи, не дай мне взорваться!»
Наконец Феба закончила приготовления к ужину. Осталось только накинуть на плечи шаль.
На шее у нее поблескивал маленький гранатовый крестик – подарок Джонатана. Жаль, что проколы в ушах заросли и она не могла надеть серьги, подаренные братом через год после свадьбы. У нее был целый сундук украшений, но со временем она начала относиться к этим блестящим штучкам с отвращением. Единственное, что она признавала, это гранаты Джонатана.
К несчастью, Феба взяла с собой только одну подвязку – бледно-серую, украшенную мелким жемчугом. Пришлось отказаться от чулок.
В дверь тихо постучали. Неужели пора? Сколько же времени она потратила на сборы?
Впрочем, часы на камине показывали всего двадцать пять минут восьмого.
– Лорд Линсли? – крикнула Феба.
– Это не лорд Линсли, сэр, – сказали за дверью. – Это миссис Кокберн. Вам что-нибудь нужно, мистер Марстон?
«Мистер Марстон»! Наряжаясь в женское платье, она совсем забыла про существование Фица Марстона.
Но сейчас она хотела быть женщиной. И эта женщина нуждалась в подвязках.
«Я сумасшедшая», – сказала она себе и, медленно приоткрыв дверь, поманила к себе хозяйку гостиницы.
Миссис Кокберн с похвальным спокойствием обнаружила, что мистер Марстон – женщина, и сочувственно выслушала ее просьбу.
– Я заплачу вам за ваши подвязки, – поспешно сказала Феба, – и подарю вам свою, если хотите.
Она кивнула на кровать – туда, где лежала ее единственная подвязка.
– Красивая штучка, мисс…
– Мисс Браун. – Это была фамилия той женщины, которую похоронили вместо нее. – Спасибо, но она совершенно бесполезна, потому что у нее нет пары. Я тороплюсь, миссис Кокберн.
– Да, милая. Мы скоро принесем ужин в номер графа. Светло-карие глаза миссис Кокберн лучились веселым удивлением. Она была очень симпатичной женщиной – слишком элегантной для хозяйки провинциальной гостиницы. На ней были черное платье, белый фартук и шейный платок из светло-зеленого шелка. В ушах поблескивали золотые сережки.
Женщина быстро задрала свою темную юбку, обнажив стройные ножки в черных чулках.
– Наверное, эти подвязки будут просвечивать сквозь ваше тонкое платье, но вы можете сделать вид, что так и задумано. Мне нравится ваша греческая прическа. Хорошо, что вы отказались от модной ныне заниженной талии.
«Просто я не меняю свой стиль по первому требованию модных журналов», – подумала Феба. Приезжая к своим родным в Девоншир, она носила платья трехлетней давности.
– Вам кажется, что я выгляжу старомодно?
– Нет, милая, мне так не кажется. Просто я не могла не заметить, что такие фасоны давно вышли из моды. Впрочем, я никогда не любила джентльменов, которые интересуются платьем, а не тем, что под ним.
«Судя по разговору, она приехала из Лондона. Интересно, как она оказалась здесь?» – спросила себя Феба.
– Держите, милая.
Миссис Кокберн протянула ей простые черные подвязки. Феба отдала женщине свою жемчужную подвязку и села на кровать, чтобы надеть чулки.