Я вдруг поняла, что фотография Айана Шарпа была лишь бледной копией Энди. Ее короткие светлые волосы сияли, словно золотые нити. На лице, в форме сердца, – ни единой морщинки. Удобно расположившись в кресле, она казалась очень элегантной и длинноногой, ее изысканный костюм падал мягкими складками. Она была просто великолепна. Нельзя отрицать этого. Только голос был резким и хриплым.
– Именно женщина-агент устроила Грега Дайка на должность генерального директора Би-би-си, – донеслись до меня ее слова. – «ИКИ»[62] пользуется услугами «охотницы за головами», чтобы найти работников на руководящие должности, я и сама устраивала на работу исполнительных директоров в коммерческие банки, в компании по телесвязи, а совсем недавно и в крупное издательство.
При этих словах тошнота волной поднялась к моему горлу, и теперь я смотрела на нее с глубочайшей ненавистью, какой никогда прежде не испытывала. Я представила ее в «Ритце» с Питером, представила, как они обедают, как пьют шампанское. Теперь я словно видела воочию, как они занимаются любовью. И мне захотелось вонзить нож в экран и убить ее на месте. Мне хотелось, чтобы камера обрушилась на нее и задавила насмерть. Мне хотелось, чтобы пол студии разверзся и поглотил ее. Я все еще держала в руке белый конверт, я рассеянно раскрыла его и достала письмо, по-прежнему глядя с первобытной ненавистью на свою соперницу.
– Еще одно качество, которое женщины привносят в свое дело, – это упорство, – продолжала она резким глуховатым голосом. – Мы честолюбивы, заботимся о славе своих клиентов и находим для них самых, самых лучших специалистов. Мы никогда не сдаемся, до тех пор пока не добудем ту голову, за которой охотимся.
– Еще бы, конечно, ты не сдаешься, – прошипела я.
– Мы ходим за ними по пятам, – с тихим смехом добавила она, – и, поверьте мне, в конце концов получаем что хотим.
Боковым зрением я заметила в письме слово ПОЗДРАВЛЯЕМ! и невольно опустила глаза. Уважаемая миссис Смит, – прочла я, в то время как Энди продолжала монотонно бубнить:
– Да, «охота за головами» – это стоящее занятие.
От имени редакции журнала мы рады сообщить вам…
– Во всех смыслах…
…что вы выиграли первый приз…
– Она не может помешать…
…в нашем конкурсе «Выиграй развод!»
– … браку и материнству.
Миссис Смит, вы ответили на наши вопросы правильно…
– Что меня чрезвычайно привлекает…
Так что все расходы будут полностью оплачены.
– …так как я планирую в ближайшем будущем обзавестись семьей.
Ваше дело будет вести самый знаменитый в делах о разводах юрист Роури Читем-Стэбб!
Я пока не решила, что делать с письмом – слишком была потрясена. Какое-то время я просто сидела, смотрела на него и вертела в руках. Затем поднялась наверх и спрятала конверт в ящик с бельем. Я вовсе не надеялась выиграть, просто быстро, без долгих раздумий, послала конкурсный купон. Это была призовая игра, где требовалось ответить на следующие вопросы: 1) Какую ренту получила принцесса Диана после развода? 2) Была ли Джерри Холл официально замужем за Миком Джаггером? 3) Через сколько времени постановление о разводе вступает в силу? Ответить было нетрудно: 1) семнадцать миллионов; 2) нет и 3) шесть недель и один день. А как вы знаете, я не могу устоять от соблазна принять участие в конкурсах, но, честно говоря, никогда не думала, что смогу победить. Теперь я чувствовала, что не хочу никуда звонить и требовать свой выигрыш. Мне поднесли на тарелочке то, чему множество женщин позавидовали бы, – бесплатный развод, но я не ощущала эйфории – мне казалось, будто я стою на краю бездны.
«Подожди, – посоветовала Карен. – Подожди». Я так и сделала. Я подождала, пока потрясение, вызванное тем, что я увидела Энди Метцлер, пройдет. И оно действительно прошло, к концу дня я немного успокоилась и снова смогла спокойно размышлять и тогда решила, что определенно не хочу развода. В конце концов, думала я, непохоже, что Питер по-настоящему увлечен ею. Он всего лишь один раз переспал с ней под влиянием минуты, уступив ее желаниям. Это не длительная связь, а просто временная потеря самоконтроля. Энди ему не любовница и не представляет для меня угрозы. Можно сказать, это всего лишь осечка, вот и все. Так что пару дней спустя я попыталась навести мосты между Питером и мной – мы едва обменялись словом со Дня святого Валентина. Мы избегали друг друга, что было нетрудно сделать, учитывая время моей работы. Я была настолько сердита, что даже не спросила, как у него идут дела на новом месте, но теперь я сломала лед. Мы заговорили, сначала испытывая неловкость, о его работе, затем о моей, о детях и вскоре расслабились и перешли к темам, которые обсуждаем обычно. Затем отправились на прогулку к реке с Грэмом. Но ни Питер, ни я не упоминали о его измене. Она лежала между нами, словно неразорвавшаяся бомба. Мы ходили вокруг, осторожно перешагивали через нее и делали вид, будто ее не существует. Я убеждала себя в том, что, если мы будем ее игнорировать, все каким-то образом рассосется и исчезнет. Я решила, что Энди была всего лишь случайным сбоем на здоровой кардиограмме нашего брака. Я решила, что мы выпутаемся из этого, как и многие другие пары, и станем жить как прежде. Так что я сделала усилие и попыталась держаться по отношению к Питеру тепло и по-дружески, но в то же время не слишком. Я хотела, чтобы он знал, что я по-прежнему страдаю и некоторой холодности во взаимоотношениях пока не избежать. Однако я понимала, что в конце концов я смягчусь, ведь я решила сохранить наш брак, так что я больше не доставала то письмо. Через четыре дня кто-то из сотрудников журнала позвонил мне с предложением забрать приз, но я, сославшись на занятость, сказала, что не смогу этого сделать в течение ближайшей недели. Я надеялась, что к тому времени мы с Питером помиримся, и они смогут отдать приз кому-то другому. Дети приехали домой на уикенд, и мы провели его как обычно. Хотя Мэтт постоянно подходил к почтовому ящику, не знаю почему.
В воскресенье днем я была на кухне, а Питер возился на улице с машиной, готовясь отвозить детей в школу, когда зазвонил телефон. Кейти сняла трубку. Я слышала, как она начала разговор, и решила, что это кто-то из ее знакомых, но тут она крикнула:
– Па-апа! К телефо-ону!
– Кто это? – услышала я, как он прокричал в ответ.
– Не знаю, какая-то американка. Ее зовут Кэнди или Рэнди, или Мэнди, или как-то там еще. Хочет поговорить с тобой.
Я бросилась из кухни, словно тарантул из западни. Вот сука! Наглая корова! Звонить в мой дом, чтобы разговаривать с моим мужем, моим мужем в течение пятнадцати лет, отцом моих двоих детей. Я чертовски хорошо знаю, куда ее послать. Но Питер добежал до телефона первым.