Я прислушивался на бегу, но ответа Дел не услышал.
— …думаешь тебе лучше не принимать знание? Ты боишься признать правду, так? Я чувствую этот меч по запаху, я ощущаю его вкус… всего меча. Его от меня не спрятать, не помогут ни ножны, ни песня. Ты его не спасешь. Я могу использовать твою песню, переделать то, что ты создашь.
Наконец-то я услышал голос Дел.
— Зачем?
Голос у волшебника был мягким:
— Чтобы переделать охрану, чтобы переделать мою тюрьму, — тон неожиданно изменился — Чоса Деи разозлился. — Чтобы переделать моего брата, который засадил меня сюда!
Тоннель снова разветвлялся. Я прошел развилку, остановился. Впереди была еще одна развилка. Дракон был полон тоннелей и Чоса говорил в каждом.
Ой бака, баска. Как же, в аиды, мне тебя найти?
15
Мои колени ударились о камень, клинок зазвенел. Я понял, что падаю. За моей спиной зарычала гончая.
Я сумел вскочить, схватить оружие, обернуться и проткнуть гончую в прыжке. Потом освободил клинок и снова ударил, когда появилась вторая, вылетевшая из красных теней. Позади нее уже была третья.
Кровь полилась ручьем, когда я с размаху пробил грудную клетку и позвоночник, разрубая третью гончую пополам. Я вонзал меч с наслаждением, чувствуя опьянение победы.
Пока не вспомнил слова Чоса, что эти твари когда-то были жителями деревни Ясаа-Ден и танцорами мечей из Стаал-Уста.
Я растерялся. На секунду, только на секунду рукоять скользнула в моей руке, а потом я вдохнул знакомый запах, почувствовал как кровь коркой запекается на моей лице и понял, что если бы промедлил еще немного, эти переделанные люди убили бы меня.
Чоса Деи заполучил Дел. Я ему больше не был нужен, ему уже не нужен был и мой меч. Он получил то, что хотел, то, в чем нуждался, чтобы освободиться из тюрьмы, чтобы найти своего брата и переделать Шака Обре, у которого хватило здравого смысла запрятать Чоса в горах, где он никому и ничему не мог причинить вреда.
И так продолжалось шестьсот сорок два года.
Вернее шестьсот сорок один. Последние шесть месяцев или около того Чоса Деи нашел себе занятие.
А где, мимолетно подумалось мне, сейчас Шака Обре?
Голо Чоса донесся до меня сквозь проломы.
— …и женщина сильнее, да. Требования женщины жестче, у женщины сильнее воля. Женщина, когда она того хочет, более преданна, гораздо более решительна, так? Более сосредоточена на своей цели.
Я едва узнал голос Дел.
— Кое-кто сказал бы более одержима.
— Но… да, конечно! Одержимость необходима, без одержимости нельзя. Одержимость правит, а сострадание вредит, — я услышал смех Чоса. — Теперь я понимаю. Теперь я осознал. Не просто яватма, не просто кровный клинок, не просто оружие танцора меча. Это твоя душа, это вторая ты…
— Нет! — выкрикнула Дел. — Я не просто меч, не просто оружие. В жизни меня ведет не только жажда мести…
Чоса не скрыл удивления.
— А что же может быть сильнее жажды мести, если она так далеко завела тебя? Она сформировала тебя, создала тебя…
— Я сама себя создала. Я создала яватму, а не она меня.
— Она переделала тебя, — поправил Чоса. — С ней ты ведь изменилась, так? Ты стала такой, какой должна была стать, чтобы отомстить. Жажда мести могущественна, — голос волшебника неуловимо изменился. — Назови мне имя твоего меча.
Вот чем Дел никогда не грешила, так это глупостью.
— Чоса Деи, — не задумываясь, ответила она. — Теперь переделывай себя.
Голоса снова затихли. Дел и Чоса пропали.
Аиды, баска… ну крикни что-нибудь, ну дай мне хоть крошечный след.
Голос Чоса зазвучал совсем рядом — снова шутка тоннелей.
— Ты назовешь мне имя, так? Пока у тебя еще две руки и две ноги. Пока у тебя еще две груди…
Я сообщил ему все, что о нем думал, но очень тихо.
Только хриплое дыхание и стук моих ботинок. Я бежал по тоннелю.
Развилка, развилка, развилка. Но свет становился все ярче, а запах все отвратительнее, и угрозы Чоса Деи все жестче. Я слышал скулеж и рычание гончих, хрипы кузнечных мехов…
Мехов?
Свет врывавшийся в тоннель через трещину в стене отразился от моего клинка. Я остановился, обругал уставшие мышцы и протянул руку к трещине. Оттуда шел теплый воздух, дым и красноватый свет.
Я распластался по стене, прижав лицо к трещине. Свет, огонь и дым — от всего этого глаза начали слезиться. Слезы потекли по лицу.
Я выругался и прищурился, пытаясь разглядеть подробности.
И увидел людей, которые поддерживали огонь. Поддерживали огонь в горне. Кузнецом был Чоса Деи.
Камень впился мне в лоб, когда я метнулся ближе, не веря своим глазам. Я решил, что брежу, но картина не исчезала: у Чоса Деи был горн, люди занимались кузнечными мехами. Он крал яватмы и искал яватму Дел, чтобы прорваться сквозь охрану, поставленную Шака Обре.
У Чоса Деи был не просто горн, у него был тигель. Он расплавлял яватмы, переделывал их, чтобы извлечь скрытую в них магическую силу и использовать эту силу для собственных нужд.
А теперь ему нужна была Бореал, ему нужна была баньши-буря и вся необузданная магия Севера, чтобы разбить свои оковы, разрушить гору, чтобы дракон снова мог взлететь…
Я снова услышал голос Чоса.
— …когда-то был могущественным. Все может вернуться, но для этого мне нужно много магии. Я должен возродиться, изгнать слабость, так? Обрести прежние силы, чтобы переделать моего брата.
Ответ Дел затерялся в реве новорожденного пламени, созданного мехами. Я увидел, как оно взметнулось и опало, как прошло через занавес, перед которым когда-то стояли мы с Дел, и наконец понял, где нахожусь.
Мне нужно было просто найти выход из тоннелей в дальнюю часть зала у занавеса, а там я…
Что я там сделаю?
Аиды, не знаю. Отрежу Чоса Деи то, что на Северном языке Дел называла гехетти — если у волшебников они есть — и преподнесу их Дел как трофей.
Если к тому времени она еще будет жива, чтобы их получить.
Если ее не разрежут на куски.
Держись, Делила, Песчаный Тигр уже близ…
Гончие взвыли.
Голос Чоса Деи перекрыл их вой.
— …можно использовать любую песню. Я могу переделать любой меч. Давай попробуем, так?
Ты не позволишь ей снова умереть.
Я бегу. Спотыкаюсь, ругаюсь, кашляю от дыма, щурюсь от света… Свет… Аиды, пол тоннеля провалился, сквозь трещины был виден зал за охранным занавесом Шака Обре.
Я упал на пол тоннеля и заглянул в одну их трещин. Задержал дыхание, чтобы не вдыхать вонь и дым, но из глаз потекли слезы. Я моргнул и картина прояснилась. За момент до того, как снова навернулись слезы, я заметил блеск яватмы Дел, увидел сжимавшийся круг зверей.
И Чоса Деи подо мной.
Если бы я мог уронить меч точно острием вниз, я бы расколол его голову как дыню.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});