Дел ничего не сказала.
— Твоя песня окончена, баска. Ты отлично ее спела.
Дел глубоко вздохнула.
— Ты говорила, что я могу спросить тебя когда Аджани будет мертв… — я подождал несколько секунд. — Что ты теперь будешь делать?
Дел печально улыбнулась.
— Спроси меня об этом утром.
— Баска…
— Спроси утром, — мягко повторила она, — а потом спроси меня следующим утром, и следующим… — Дел потерла глаза, такие же уставшие и грязные как мои. — Задавай мне этот вопрос каждый день и может быть однажды я отвечу, потому что буду знать. Но к тому времени это уже не будет иметь значения, потому что пройдут годы и я забуду, почему не могла решить, как же буду жить после смерти Аджани. Все уже будет ясно.
Сложное рассуждение, подумал я. Но с расспросами можно было и подождать.
Я облегченно вздохнул. Как же хорошо было просто лежать.
— Суматошный день, — заметил я.
Дел только хмыкнула.
Солнце медленно опускалось за горы.
— Кто выиграл танец?
Я почувствовал, что Дел пошевелилась.
— Никто не выиграл. Танец не закончился.
Я попытался рассердиться.
— Ты хочешь сказать, что лишила меня шанса получить домейн? Стать танзиром?
Дел равнодушно пожала плечами.
— Из тебя бы получился плохой танзир.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю и все.
Пришла моя очередь хмыкнуть.
— Может ты и права.
— А вот из меня получился бы отличный танзир.
— Ты женщина, баска.
— И что?
— Мы на Юге. Не забыла?
— Дочь Аладара — танзир.
— Надолго ли?
Дел вздохнула.
— Наверное ты прав. Юг слишком отсталый.
Солнце опускалось все ниже.
— Раньше я думал, где бы достать новый меч, а теперь думаю, где бы достать новую лошадь.
Дел ухмыльнулась.
— Старая будет возражать.
— Пусть возражает сколько хочет, мне все равно. Не буду же я дожидаться, пока она растопчет мой череп только потому что ненавидит магию.
— Ты тоже когда-то ненавидел ее.
— И до сих пор ненавижу, но я не пытаюсь проломить голову каждому, кто использует ее.
— Ты не привык думать о последствиях.
— Это было давно, баска, — я хмыкнул.
— Несколько часов назад.
Я вздохнул.
— О чем мы вообще спорим?
— Мы не спорим, мы тянем время.
— Зачем нам тянуть время?
— Чтобы не обсуждать, что делать дальше.
— А что делать дальше?
— Идти на Север?
— Нет.
— На Юг?
— Придется. Нужно найти Шака Обре.
Дел ответила не сразу, а когда заговорила, меня насторожил ее тон.
— Ты уверен, что этого хочешь?
— У меня нет выбора. Как еще я могу освободить меч?
— Ты почти без труда его сдерживаешь, ты научился.
Я нахмурился и перекатил голову по одеялу, чтобы взглянуть на нее.
— Ты хочешь искать Шака Обре?
— Я просто думаю, что будет слишком тяжело его найти, — Дел говорила медленно, осторожно подбирая слова. — Его имя окутано тайной… он — сказочный персонаж.
— Чоса Деи тоже был сказочным персонажем, но от этого он не менее реален. Я могу это подтвердить.
Дел вздохнула и поправила тонкое одеяло, покрывавшее ее ноги.
— Это нелегко, Тигр.
— А жизнь вообще нелегкая… А что ты имеешь в виду?
— Нелегко искать человека. Я искала и очень хотела найти… но от этого было не легче.
— Ты считаешь, что у меня ничего не получится.
— Нет. Просто ты берешься за очень трудное дело.
— А мне выбирать не приходится. Я так устал от Чоса Деи, что мне очень хочется найти его брата.
Дел вздохнула.
— Не знаю, что и делать. Нас будет искать весь Юг, мы убили джихади. Нас будут выслеживать везде. Мы лишили Юг человека, который должен был превратить песок в траву.
— Человека, который, как они думали, был джихади.
Дел помолчала и вдруг рассмеялась.
— А Джамайл здорово придумал. Мне бы такое и в голову не пришло.
— Что придумал Джамайл?
— Показать на Аджани. Он наверное знал, что кто-нибудь обязательно попытается убить его… если не я, тогда танзиры. Джамайл все равно бы отомстил.
Я хмыкнул.
— Он показал не на Аджани. И даже не на Алрика. Я знаю, я там был.
— На кого же еще он показывал? Я все видела, Тигр.
— Я тоже, баска.
— Ну если это не Аджани и не Алрик… — Дел откинула одеяла. — У тебя песчаная болезнь!
— Нет, баска.
Тишина говорила о многом.
— Он бы этого не сделал, — наконец сказала Дел. — Ты и сам знаешь, что он этого не делал. Зачем ему это?
Я решил не отвечать.
Дел не сводила с меня глаз.
— Жеребец ударил тебя сильнее, чем я думала.
Я зевнул.
— Может из меня и получился бы плохой танзир, но думаю, что на джихади я потяну.
Тишина стала еще выразительнее.
— Ты можешь превратить песок в траву? — ехидно осведомилась Дел.
Я снова зевнул.
— Да, только завтра.
— Он показывал не на тебя, — упрямо сказала Дел. — Он показывал на Аджани, а ты стоял рядом с ним. Я все видела, Тигр. Джамайл показывал на Аджани.
Я просто лежал и сонно жмурясь улыбался.
— Поклянись своим мечом, — приказала она.
Я ухмыльнулся.
— Которым?
— Стальным мечом, Тигр. Не будь пошляком.
Я протянул руку и обхватил витую рукоять.
— Клянусь Самиэлем: Джамайл показал на меня.
Я знал, что она собиралась предупредить меня не произносить имя меча вслух, но услышав его, Дел поняла, насколько серьезна клятва.
Дел глубоко задумалась и осторожно заметила:
— Ты бы не стал произносить фальшивую клятву на яватме.
Дел не знала, что и думать. Она никак не могла поверить мне.
После очередного зевка, я выдавил:
— Да, баска. Я знаю, что этого делать не стоит, — я помолчал. — Хочешь, чтобы я поклялся на твоем мече?
— Нет, — отрезала она.
Я поплыл ко сну. Край был очень близко, мне оставалось сделать последний шаг и соскользнуть за горизонт вместе с солнцем…
Дел снова легла и долго молчала.
Я просто плыл, смутно ощущая ее близость, и от этого мне становилось спокойнее. Наши ноги и локти соприкоснулись.
Мой висок коснулся ее плеча.
Почти во сне, я подумал: хорошо так засыпать…
Дел повернулась на бок и, прижавшись ко мне, мягко прошептала мне в ухо:
— А танцоры-мечей-ставшие-джихади проводят ночи в женских объятиях? Или они дают обет безбрачия?
Я приоткрыл один глаз.
— Не сегодня, баска. У меня голова болит.
Солнце перевалило через край и, смеясь, я нырнул вслед за ним.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});