Внезапно в небе мелькнуло черное облако из перьев, и оба члена Корня упали вниз, пораженные кунаями и разбились у подножия скалы. Бревно, которое тянулось от башни Хокаге и почти до каменного монумента, упало вниз.
Минато вздрогнул, когда рядом с ним из тех же черных перьев материзовался брюнет с горящими в глазах красными огоньками, с большим носом и растрепанными волосами.
— Ты! Как ты посмел явиться в Коноху после того, что сделал! — воскликнул Минато, увидев человека, которого так ненавидел один из его учеников.
Это был Шисуи собственной персоной. Он был одет в черный плащ с россыпью изображений красных облаков на темной ткани.
— Мне кажется, ты сейчас не в том положении, чтобы критиковать меня, — промолвил старший брат Обито.
Брюнет взглянул на Коноху сверху вниз. На улицах стали появляться шиноби в форме. Все, как один, двигались к каменному монументу.
— Посмотри... Я пытался не допустить этого! — произнес Учиха. — Хотел остановить Данзо, но у меня ничего не вышло. Вся моя семья, за исключением Обито, присягнула этому ублюдку на верность и добровольно согласилась стать его покорными слугами.
— И поэтому ты их убил? — Намикадзе вопросительно поднял бровь.
— Не только они... Да почти весь клан Учиха прислуживает Данзо, забыв о своем былом величии! — продолжил Шисуи.
Он резко развернулся к Минато.
— Присоединяйся ко мне, рано или поздно я придумаю, как положить всему этому конец с минимальными жертвами.
Намикадзе вздохнул.
— Мой сын не может здесь остаться! Я должен идти за ним, — произнес он.
— Твой сын сейчас вместе с Данзо. Тот прикидывается добрым дедушкой. Наруто уже считает тебя преступником S ранга, убившим Четвертого Хокаге! Сейчас даже с моей помощью ты не сможешь вырвать его из лап этого старикашки. Пойдем отсюда...
Желтая Молния кивнул.
— Прекрасно! А теперь пора немного отвлечь внимание, — Шисуи подошел к краю каменной головы и, глядя на собиравшуюся со всех сторон Конохи толпу, сложил несколько печатей.
Снизу послышались вопли и крики, и люди стали в панике разбегаться в разные стороны.
— Это гендзюцу позволит нам выиграть немного времени. А теперь быстро уходим!
Спустя полчаса они были уже далеко от Конохи.
— Минато... — прошептал Сакумо, которого Намикадзе нес, перекинув через плечо.
— Стой! Он очнулся! — воскликнул Минато, призывая Шисуи сделать передышку.
Они были в глухом лесу. Желтая Молния посадил Четвертого Хокаге на землю, дав ему опереться спиной о дерево.
— Не удивляйся, если он сейчас попробует тебя прирезать, — резко процедил Учиха, с подозрением глядя на Хатаке. — Он уже не тот, что прежде. А всё из-за метки Орочимару. Лучше убей его, чтобы не мучился. Во имя вашей старой дружбы.
Минато ухмыльнулся.
— Не думаю, что сейчас у него хватит на это сил.
Он присел на корточках рядом с Сакумо и обратился к нему.
— Как ты?
— Бывало и лучше, — прохрипел Четвертый.
Минато опустил взгляд.
— Мне жаль. Случилось непоправимое, — вздохнул он.
— В этом нет твоей вины. Во всём виноват я... Знай я всё наперед, возможно всё было бы по-другому, и Коноха смогла бы жить и процветать в мире, как мы всегда и мечтали, — ответил Сакумо.
Он посмотрел наверх, надеясь разглядеть небо. Но там были лишь ветви деревьев, принимающие страшные очертания в ночной мгле.
— Какаши будет очень зол на меня... Я его предал... — пробормотал Хатаке.
— А Наруто на меня, — вздохнул Желтая Молния.
Шисуи, смотрящий на всё это, хмыкнул.
— Выходит, все мы теперь предатели. Вы оба ничуть не хуже меня!
Четвертый посмотрел на него с печальной улыбкой.
— Кровавые убийцы... предатели... какая разница? Мы — ниндзя, такова наша жизнь. Шисуи, какими бы ни были твои мотивы, я благодарен тебе за то, что ты спас Какаши в Третью Мировую и дал ему шаринган.
Учиха кивнул, принимая это к сведению.
— Эра свободы Конохи закончена. Случилось то, чего мы все так не хотели. Эпоха тоталитаризма Данзо. Снова. И еще более жестокая... — процедил он. — Даже сейчас Коноха еще что-то для меня значит.
— Теперь народ бессилен. Один раз им удалось свергнуть Данзо с поста Хокаге, потому что он там долго засиделся, но больше это не повторится... — сказал Сакумо.
— Если то, что Орочимару говорил — правда, я не представляю, в какой Конохе будут расти дети, будет расти мой сын... — пробормотал Намикадзе.
Внезапно Четвертый вздрогнул, и по его коже поползли темные символы-печати.
— Назад! — скомандовал он.
Минато отпрянул. Шисуи, и так стоявший довольно далеко, не сдвинулся с места.
— Ну вот... Как я и думал, Данзо решил тебя уничтожить. Он встроил в твое тело печать, которая сработает по команде. Сейчас печать приведена в действие, — прокомментировал Шисуи. В его голосе не было сочувствия. Не было вообще никаких эмоций.
— И ничего нельзя сделать? — спросил Минато.
— Вы уже сделали. Позволили мне умереть человеком, а не марионеткой, — Сакумо усмехнулся. Он хотел сказать еще что-то на прощание, но вдруг сработала обратная четырехгранная печать, и тело Четвертого исчезло в черной сфере, на миг расширившейся, а потом исчезнувшей.
От техники остался один лишь кратер.
***
— Отец непременно вернется за мной. Он всегда возвращается, — произнес Наруто.
— Вряд ли. Твой отец предал деревню, ему нет пути обратно. Это он убил Четвертого Хокаге. Но другим об этом знать не обязательно, верно? Ты же не хочешь, чтобы тебя ненавидели еще больше? — отозвался старик с забинтованной половиной лица и рукой. Он сидел в кресле, сжимая в обычной руке трость.
— И что мне теперь делать? — спросил Наруто.
— Что и остальным. Поступи в Академию, стань первоклассным шиноби, докажи, что ты лучше своего отца, — ответил Данзо.
Юный блондин был слишком молод, чтобы понять, что Данзо воздействует на него с помощью гендзюцу. Он кивнул.
— Хорошо! Я вас не подведу, даттебайо! — воскликнул он. — Только не ждите, что я перестану избивать тех, кто меня раздражает. Те, кто меня не любят, будут получать от меня по заслугам.
Мальчик ожидал, что старик прочтет ему лекцию о том, что драться плохо, и всё надо решать мирным путем. Но тот усмехнулся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});